Фальшивое зеркало

Фостер Алан Дин

– Значит, ты не убьешь меня, – сказала она с сомнением в голосе.

– Я же сказал – те, кто верят в Назначение…

– Да, да, но на поле боя некоторые ваши союзники не столь чувствительны… Он сделал шаг к ней.

– Мне жаль, но придется вновь лишить тебя сознания. Чтобы обезопасить уход. Никаких личных чувств. Она вздохнула.

– Если это необходимо… Я надеюсь, что на скале ты сломаешь себе обе ноги. Никаких личных чувств. Он улыбнулся.

– Должен тебе сказать, что ты почти привлекательна внешне.

Глаза ее сузились:

–

Не бери в голову глупостей. Мы относимся к разным расам.

– А, – сказал он довольно, – значит, ты все же не до конца убеждена, что мы настолько схожи. – Он убрал тепловой пистолет и взял в руку дубину.

Глава 8

В обычных условиях, он не попался бы так легко в ловушку, но необычная привлекательность женщины сделала его беззаботным. В результате он стал жертвой очень простой западни.

Когда же он все понял, было слишком поздно. Прямо из-за валуна пред ним появился весь ощерившийся юланец, а справа из-за поваленного бревна поднялся гивистам… Гивистам! У каждого в руках были стингеры, направленные на разные части его тела. Он не распознал тип оружия… но это не имело значения.

Он был зол на самого себя. Еще минуту назад он собирался в глубь гор, экипированный лучше, чем когда-либо. А теперь все было потеряно. Самым обидным было то, что охотниками оказались не люди и не массуды, а местный обитатель и гивистам, совершенно не приспособленные для боя. С гивистамом он, наверное, справится, но не знает ничего о реакциях юланца. Трехногий заговорил в транслятор:

– Положи свою правую руку на голову, затем брось дубину на землю и левую руку положи на правую. Делай все быстро, пожалуйста! Как только Раньи все сделал, гивистам сделал шаг вперед, слегка дрожа, вынул тепловой пистолет из-за пояса и отступил.

– Хорошо. – Маленькие черные глазки не моргнули. – Пожалуйста, не шевели руками, чтобы я все время мог держать под контролем твои пальцы. Уголком глаза Раньи мог видеть, что гивистам все еще дрожал, он не мог понять, как убедили принять участие в засаде столь высокоцивилизованное и безобидное существо.

Женщина поднялась и отряхнула пыль со спины:

– Подмога подоспела вовремя, хотя я ожидала, что это будут люди.

Впрочем, я, конечно, не жалуюсь. – Она двинулась к нему.

– Стой, пожалуйста, на месте.

Остановившись, она в изумлении поглядела на юланца. Стоя лицом к лицу с пленником, он оставался совершенно спокоен. Но под взглядом человека он слегка вздрогнул. Раньи заметил реакцию.

– Что такое? – пробормотала она. – Я одна из назначенных для его поимки охотников. Вы хорошо справились с заданием и будете соответственно награждены. Я позабочусь об этом сама. Но вы не специально подготовленные солдаты. Я не собираюсь лишать вас вашего оружия. Я возьму оружие лишь на время, пока вы не заберете у него мое обмундирование. Затем мы вызовем транспорт, который увезет нас всех отсюда. – Она сделала еще шаг.

Юланец отступил и

направил оружие на нее:

– Стой на месте, человек. Не заставляй меня повторять это. Твое присутствие все усложняет и я думаю, как мне себя вести. Раньи стоял и ждал развязки, заложив руки за голову.

– Вы хотите забрать его живым и оставить здесь, на Омафиле для наблюдения и изучения, – говорил юланец.

– Конечно, – женщина продолжала смотреть на трехногого.

– Я не могу позволить вам это сделать. – Распушившаяся шерсть удваивала его в размере. – Он должен умереть.

– О чем ты говоришь? – взгляд Нейды сосредоточился на стингере. – Неужели вы не понимаете, насколько важным является этот подвиг для каждого из вас. Неужели не понимаете, как вас будут чествовать, когда станет известно, что ты и гивистам поймали сбежавшего воина-ашрегана?

– Мы не собираемся делать ничего «впечатляющего», – сказал ей юланец.

– Нам не нужны никакие чествования, – добавил гивистам.

Покачивающимся, слегка дергающимся движением, свойственным его расе, юланец сделал двойной шаг по направлению к Раньи.

– Это существо должно умереть. Оно является результатом опасной мутации, ненормальностью, которая может внести смятение и мирную жизнь Омафила, в случае еще одного побега из-под стражи. Он уже однажды сбежал, несмотря на столь превозносимую правительственную охрану. – Он сделал неопределенный жест пистолетом. – Только посмотри на него! Он весь искорежен и изуродован в результате добавления человеческих свойств. Разве можно себе представить что-либо более гротескное? Пусть лучше он будет мертвым.

– Как вы узнали о моем побеге? – с любопытством спросил Раньи.

Юланец что-то сделал со своим ртом, может быть, изобразил улыбку.

– У меня хорошо информированные друзья.

– Тогда твои друзья, конечно, сказали тебе, что не вам решать судьбу пленника, – Трондхайм взглянула в сторону пленника. – Сюда уже движется транспорт. Как вы объясните им смерть ашрегана?

– Мы не подумали об этом. – Гивистам в тревоге поглядел на небо. – Мы и в самом деле не подумали об этом.

– Не волнуйся! – резко сказал Теот. – Женщина пытается спасти жизнь монстра путем лжи. – Он указал на пистолет. – Это займет одно мгновение, и нас здесь не будет.

– Как представитель войск я приказываю вам отдать мне все оружие! – Нейда сделал шаг в сторону трехногого, глаза ее блестели. – Или ты и меня хочешь пристрелить?

– Ты можешь меня потом и убить, но это неважно, – спокойно ответил Теот. Перспектива стать мучеником не пугала его. – И моя жизнь не важна. Я с удовольствием умру, чтобы защитить мой мир от этого существа. Если только станет известно о его присутствии на Омафиле, всех обуяет паника. Узор не имеет права оставлять его здесь. Омафил – цивилизованное и мирное место. Таким оно и останется. – Он поглядел на Раньи. – Не пытайся меня убедить в обратном. Я был с ним на корабле, наблюдал за ним, и я знаю.