Фальшивый принц
Шрифт:
— Побеседовать? — переспросил я. — А есть когда будем?
— Поедим после беседы, — ответил Коннер и, закрыв книгу, встал. — Садитесь, мальчики.
Я выпрыгнул из повозки и проскользнул к бревну, которое Роден и Тобиас придвинули к огню. Они не обрадовались моему соседству, но и сопротивляться не стали. Латамер сел рядом на корточки. Я хотел было предложить ему свое место, уж больно вид у него был болезненный, но решил, что он все равно откажется.
Коннер прокашлялся, чтобы привлечь наше внимание. Но мы и так уже во все глаза пялились на
— Я не рассказал вам, для чего мы собрали вас, мальчики, — начал Коннер. — Уверен, за время пути вы чего себе только не нафантазировали. Но то, что я задумал, вряд ли могло прийти вам в голову.
Тобиас расправил плечи. Он мне уже совсем не нравился, как и Роден. Хотя для того чтобы невзлюбить Родена, у меня по крайней мере было больше времени.
— Не могу отрицать, мой план связан с опасностью, — сказал Коннер. — Если он провалится, последствия будут ужасны. Но если нам все удастся, награда будет такой, какую вы и представить себе не можете.
Вот в этом как раз я не был уверен. Уж я-то способен вообразить все самое невообразимое.
— В конечном счете будет избран лишь один из вас. Мне нужен мальчик, который сможет доказать, что именно он лучше всех подходит для моего плана.
Тобиас поднял руку, видимо, желая продемонстрировать свое воспитание. В приюте, где я жил, руку поднимали только затем, чтобы влепить кому-то оплеуху.
— Сэр, можно узнать, каков ваш план?
— Отличный вопрос, Тобиас, но это секрет. Поэтому первым делом я хотел бы предоставить вам шанс от него отказаться. Вы можете просто уйти, без страха и сожаления. Я честно сказал вам и об опасности, и о награде. Если вам неохота во всем этом участвовать, у вас есть шанс уйти прямо сейчас.
Роден взглянул на меня. Он хотел, чтобы я ушел, это было ясно. Я только поднял брови в ответ. Я бы так и сделал, если бы не раздражающий голос в голове, твердивший, что тут что-то не так. И я остался — надо же мне было узнать, чем все это кончится.
Латамер поднял руку. Не потому, что его этому учили, а потому, что так сделал Тобиас.
— Сэр, мне кажется, я хочу уйти. Мне не под силу состязаться с этими ребятами, и, честно говоря, я не готов к опасностям, даже за большую награду. — Похоже, Латамер поверил в эту туфту про награду. У него вообще был очень доверчивый вид.
— Хорошо, ты можешь уйти. — Коннер учтиво указал рукой на повозку. — Почему бы тебе не вернуться в приют? Я велю Крегану отвезти тебя в ближайший город.
— Прямо сегодня?
— Нам сейчас надо будет многое обсудить, так что да, отправляйся немедля.
Латамер улыбнулся нам, словно извиняясь, и поблагодарил Коннера за понимание. Я кивнул ему и подумал — уверен, Тобиас с Роденом подумали в тот миг о том же — не лучше ли было уехать и мне. Коннер ведь не сказал, что с нами будет, не посвятил нас в свой план. Не пояснил, о каких опасностях идет речь.
Но вдруг я понял, о чем все это время твердил мне внутренний голос. Мотт был с нами, он вел Латамера к повозке. Но где же Креган?
Я встал и закричал:
— Латамер,
Но Латамер обернулся, только подойдя к повозке. Глаза его расширились, он вдруг понял то, что понял я. Стрела пролетела мимо меня и вонзилась ему в грудь. Латамер взвыл, как раненая собака, и упал на землю. Еще мгновение, и он был мертв.
Я с диким криком бросился на Крегана, который все еще скрывался в тени позади нас, и повалил его на землю. Креган потянулся за ножом, что висел у него на поясе, но одной рукой он все еще держал лук, из которого убил Латамера, так что нож я схватил первым. Но тут Мотт схватил меня сзади и отшвырнул лицом в грязь. Креган глубоко вздохнул, поднялся и легко отобрал у меня нож. Думаю, к лучшему. Сам не знаю, что бы я с ним делал, если бы Мотт меня не остановил.
— Убийцы! — прорычал я, сплевывая землю.
Коннер опустился на колени рядом со мной и наклонился так, что я мог видеть его лицо. Голос его звучал невероятно спокойно:
— Латамер был болен, Сейдж. Он не поправился бы, и мне кажется, это был отличный урок для всех вас. Теперь можешь встать и присоединиться к остальным. Или к Латамеру. Выбирай.
Я сжал зубы и свирепо взглянул на Коннера, но в конце концов сказал:
— Кажется, к Латамеру я еще успею. Пожалуй, я останусь.
— Превосходное решение! — Коннер похлопал меня по спине, как старого друга. Он кивнул Мотту, чтобы тот отпустил меня, и добавил: — Я понимаю, это очень неприятно, когда кого-то убивают на ваших глазах. Зато теперь вы поняли, что я не шутил, когда говорит, как все серьезно.
Я сел, и Креган грубо пнул меня ногой в спину. Я, конечно, пнул бы его в ответ, но в тот момент я был слишком растерян и моя реакция была не такой быстрой, как обычно.
— Зарой его поглубже, — велел Коннер Крегану.
Тобиас сидел на бревне, бледный, но совершенно спокойный, зато Роден дышал так, будто за ним только что кто-то гнался. Я, пожалуй, выглядел примерно так же. К тому же как только я сел, Мотт уперся мне в спину коленом.
Мне показалось, что этот отвратительный Коннер улыбался в темноте своими тонкими аристократическими губами.
— Сейдж, ты, кажется, спрашивал, почему нельзя побеседовать после еды. Еды у нас не так много, зато теперь вам больше достанется. — Он перевел взгляд на Тобиаса и Родена. — Ну так как? У вас есть еще вопросы?
4
Мотт положил перед нами свежие фрукты и солонину, но никто, кроме него и Коннера, не притронулся к еде.
— Это ваш последний шанс до утра, — сказал Коннер. — Вы ведь утверждали, что голодны.
Роден покачал головой. Он явно не смог бы проглотить ни крошки. Тобиас вообще был словно каменный, он даже, кажется, не моргал. Как, впрочем, и я.
Коннер и Мотт с аппетитом ели мясо, мы же просто сидели и старались на них не смотреть. Запах был вкуснейший, а живот сводило судорогой от голода. И когда Коннер снова предложил нам поесть, никто уже не стал отказываться.