Фальшивый талисман
Шрифт:
Протянул руку и нащупал холодную сталь лежащего рядом шмайсера. Юрко с отвращением оттолкнул оружие, встал и вышел со двора.
В домах слепо темнели окна. Вначале Юрку казалось, что на него смотрят и следят за каждым его шагом, но вскоре это чувство притупилось — он шагал посередине улицы совсем открыто, ибо знал, куда идет и зачем. Только вначале, когда вышел со двора Семенюка, не отдавал себе отчета в этом, но решение возникло сразу, хотя, может быть, он обманывал себя и обдумал все уже давно, просто колебался и собирал силу
Улица немного расширилась, и наконец Юрко очутился на сельской площади. Слева стояла деревянная церковь, напротив нее кирпичный магазин с закрытыми ставнями, а к нему прижался домик с одним освещенным окном. Юрко направился прямо туда, точно рассчитав, что домик без забора может быть только сельсоветом.
Он вошел не постучав, остановился прямо на пороге и осмотрелся. Мужчина, сидящий за столом, покрытым красной скатертью, стал настороженно выдвигать ящик, в котором, наверное, хранилось оружие, а второй, что примостился в углу, потянулся к приставленному к спинке стула карабину — это было закономерно, время военное, да и из лесу могли выйти бандиты. И Юрко, чтобы продемонстрировать, так сказать, свои мирные намерения, шагнул прямо к столу — люди увидели, что он безоружный, и успокоились.
За столом сидел человек средних лет в помятом хлопчатобумажном пиджаке, с длинными седыми усами. Усы у него поседели, а волосы были еще черными, глаза смотрели по-юношески остро.
Тому, кто потянулся к карабину, исполнилось самое большое лет двадцать, одет он был в солдатскую гимнастерку, широкие брюки, из-под которых выглядывали тяжелые ботинки на грубой подошве. Военная гимнастерка и карабин не делали его солиднее, выглядел он совсем подростком, что подчеркивал и вихор, задорно торчавший на макушке.
В комнате сидел и третий человек, которого Юрко сразу не приметил. Еще молодой, но полный, в вышиванке, заправленной в галифе. Пристроился он на скамейке у стены и, наверное, что-то говорил, так как застыл с раскрытым ртом, словно его оборвали на самом интересном, и смотрел на Юрка недовольно.
— Вы председатель сельсовета? — спросил Юрко у седоусого.
— Я. Что вам?
— Есть разговор… — Юрко обвел изучающим взглядом присутствующих, и председатель понял его.
— Это наш актив, можете говорить все. Кто вы?
— У меня важное сообщение. Сейчас в селе прячется немецкий диверсант.
Председатель выдвинул ящик, вынул парабеллум и засунул его в карман брюк. Встал и перегнулся к Юрку через стол.
— Кто вы и откуда вам это известно? — спросил он строго.
— Потому что я привел его в село…
— Ты? Сам?
— Точно. Он сейчас в доме Семенюка. — Теперь, когда главное было сказано, Юрко вздохнул и опустился на стул.
Председатель обошел стол и остановился напротив Юрка. Белобрысый юноша с вихром схватил карабин и стал сзади. Они, так сказать,
— Позвоните куда следует. Времени в обрез, на рассвете он уйдет, а может, и раньше.
— Кто ты? — спросил председатель еще раз.
— Фамилия Штунь. Юрий Штунь из Львова.
— И как же ты?.. С диверсантом?..
Юрко безнадежно махнул рукой:
— Случилось.
— Бандера?
— Точно. — Услыхал, как за спиной щелкнул затвор карабина, но председатель предостерегающе поднял руку.
— Почему диверсант один и как вы попали к Семенюку?
— Мельник — связной. А может, тоже агент, оставленный немцами. У него была явка для диверсантов и для нас тоже.
— Сколько вас?
— Четверо.
— Где?
— В лесном схроне.
— Далеко?
— Верст десять. Или чуть меньше.
— Дорогу знаешь?
— Найду.
— Почему задержались у Семенюка?
— Мельника нет дома, и диверсант пошел к его жене. А меня послал на сеновал.
— А ты к нам?
— Да.
— Почему?
— Так ведь немецкие диверсанты. А я против немцев.
— И против нас?
Юрко растерянно опустил голову:
— Сейчас вроде нет…
— Когда припрет, все так говорят! — зло выдохнул у него за спиной юноша.
Председатель задумчиво покачал головой и спросил:
— Чем вооружен?
— У него только пистолет, но стреляет, хвалился, здорово, — пояснил Юрко.
Третий парень, полный, в вышиванке, достал из-под скамейки карабин.
— Возьмем запросто, — сказал беззаботно. — Сами возьмем, нас трое, а он один.
— С этими пукалками?.. — засомневался Юрко. — А если у мельника в доме есть оружие?
Председатель сельсовета нерешительно поскреб затылок, но белобрысый юноша угрожающе придвинулся к Юрку сзади.
— Я тебе дам — пукалки! — прошипел. — Видали мы ваших с автоматами!
Юрко подумал, что делал бы этот задиристый паренек против Мухи с его шмайсером, но промолчал. Он сказал все, что хотел, и теперь не имел права голоса.
Председатель повертел ручку телефона — наверное, никто не отозвался, так как, со злостью бросил трубку на рычаг. Заглянул в соседнюю комнату, позвал:
— Оля, позвони районному уполномоченному! А мы пошли, слышишь, Оля?
Вышла взлохмаченная девушка, пожалуй, школьного возраста.
— Что передать? — спросила сонным голосом.
— В селе немецкий диверсант. Решили задержать собственными силами. А то может уйти. — Председатель подозрительно оглянулся на Юрка. — А ты, парень, посиди здесь. И тихо, никуда не выходи, а то плохо будет!
Эта угроза прозвучала не очень убедительно, да и что могла сделать девчонка с косичками, если бы Юрко надумал убежать? В селе никто ночью на улицу носа не высунет… Но этот бандера, кажется, честный — пришел сам, никто его сюда не тянул…