Фамильное проклятье (Правила вождения за нос)

Куликова Галина Михайловна

— И он сам стрелял из своего пистолета?

— А что, по-моему, это ход. Все сразу решили, что это было бы глупо — стрелять из собственного оружия, поэтому он и остался вне подозрений.

— Не знаю… Но Настю пытался отравить газом именно мужчина. Если это был Воробьев, кто тогда разделался с ним самим? Причем тем же способом?

— Его сообщница.

— Кажется, то, что мы вычеркнули Торопцева, нам пока не очень помогло, правда? — пробормотал Таганов.

— И роль моей жены во всем этом, — задумчиво произнес

Стас. — Она просто ревновала или же выполняла чье-то поручение?

— Ты сказал, она пришла в себя.

— Она пришла в себя, но разговаривать не желает. Сказала, что хочет получить развод и точка. Как все произошло с газом, не помнит. Кофе они с Воробьевым, конечно же, не варили. Кстати… Подождите минутку.

Он нырнул в кабинет, где оставил Настю, и спросил у нее:

— Послушай, а твоя подруга Светлана не могла встречаться с моей женой еще раз? Как ты думаешь?

— Мне она ничего не рассказывала…

— А ты можешь у нее спросить?

— Могу, сейчас позвоню. — Через минуту она сказала в телефонную трубку:

— Алло! Никита? Привет! Что такое?

Что с тобой? Господи, да говори толком!

Она так побледнела, что Стас понял — произошло нечто ужасное. Настя уронила трубку и простонала:

— Света умерла! Она хотела посушить волосы… В ванной… Боже мой, что же это такое?!

Стас принес ей воды, поиграл желваками и вышел из кабинета.

— Очередное убийство, — сообщил он с порога Пучкову и Таганову. — Наш мистер Несчастный Случай нанес очередной удар. Светлана Прохорова убита. Все снова выглядит, как случайная смерть.

Пучков витиевато выругался.

— Я обесчещен. Моя репутация не стоит ломаного гроша. Мое агентство ведет расследование, в ходе которого переубивали всех, кто проходил по делу. Надо просто подождать! — нервно хихикнул он. — Скоро убийца останется совсем один.

— Дело переходит в категорию абсурдных, — согласился Таганов, потерев лоб. — Может быть, мы вообще зря в него ввязались? Может, все-таки действует фамильное проклятие, против которого не попрешь?

— За что могли убить Прохорову? — задал риторический вопрос Стас и сам же ответил:

— Или она была чей-то сообщницей, и ее в конце концов устранили. Или…

— Очередной раз «или-или». Это начинает утомлять, — проворчал Таганов. — Давай-ка как следует займемся твоей ловушкой. Воспользуемся тем, что Настя здесь.

Пусть она сядет на телефон и обзвонит всех, кого только можно, начиная с Руслана Фадеева и заканчивая свежеиспеченным вдовцом Никитой Прохоровым.

— Прохорова я возьму на себя, — сказал Стас. — У меня есть к нему пара насущных вопросов. А что касается всех остальных, тут действительно, лучше, чем Настя, никто не сработает.

— А что она должна будет делать?

— Звонить всем знакомым, посвященным в дело, и выражать надежду, что кошмар скоро кончится, что частные детективы нашли мальчика, который

два года назад видел человека, выбросившего с балкона Лешу Самсонова. Что сначала мама мальчика противилась тому, чтобы ребенка вовлекали в столь ужасное дело, но теперь вдруг передумала и согласилась, чтобы его показания запротоколировали в милиции. Что со дня на день и будет сделано. Думаю, этого окажется достаточно для того, чтобы наш мистер Несчастный Случай бросился разыскивать ребенка. Он получит на руки адрес квартиры, где на самом деле прописан ребенок-инвалид, и, конечно, отправится туда, чтобы по-быстрому провернуть какое-нибудь злодейство. А нам только этого и надо.

— Ага. А мальчика-инвалида будешь изображать ты, — подвел итог Саша Таганов.

Глава 10

Никита Прохоров выглядел так, словно ему пять лет и он потерялся. Вид у него был испуганно-обиженный, щеки потеряли упругость и обвисли, как опавшее тесто.

Они со Стасом сидели во дворе возле детской площадки и курили. Причем с таким остервенением, будто прикончить злосчастную пачку сигарет, лежащую между ними на скамейке, было делом чести.

Сначала Стасу хотелось, чтобы Никита чувствовал себя виноватым. Но когда он увидел его, это желание моментально пропало.

— Теперь насчет того вечера, — сказал он. — Когда Светлана принимала горячий душ, а в доме не было воды.

— Ах, это, — пробормотал Никита. Кажется, он не считал, что подобная ерунда заслуживает внимания. — Она попросила меня придумать конкретно для вас что-нибудь убедительное.

— Зачем? — Стас был краток. Ему надоели разглагольствования на фоне непрекращающихся «несчастных случаев».

— В тот день она вообще не возвращалась домой, новая начальница пригласила ее к себе на дачу. Они уехали за город прямо с работы. Вот, собственно, и все.

— Не понял, — искренне признался Стас. — Тогда зачем нужна была эта идиотская ложь? С натуралистическими подробностями про жареную рыбу?

— Что тут непонятного? — разозлился Никита. — Светлана не хотела, чтобы ваши сыщики приходили к ее начальнице.

— Откуда она могла знать, что мы будем интересоваться именно вечером того самого дня, когда она ездила на дачу?

— Она была умной женщиной, — заявил Никита. — Прекрасно знала о покушении на Фадеева, знала, что от нее потребуют алиби. Поэтому предупредила меня.

— Это она придумала про душ?

— Не помню.

— Как зовут ее начальницу?

Никита закатил глаза:

— Господи, разве теперь это имеет какое-нибудь значение?

— Может быть, вам трудно сейчас это представить, но — имеет. Другие люди тоже в опасности.

— Естественно, — с горькой иронией отозвался Никита. — В каждом доме есть электрические розетки и глупые женщины, занимающиеся своими прическами прямо в ванне с водой.