Фанат Казановы
Шрифт:
– Да! – хрипло произнесла Рита. – Кто это?
– Ритка? – произнес голос Таты. – Ты что, дрыхнешь?
– Ну...
– Потрясающие новости! Немедленно приезжай!
– Когда?
– Говорю же, прямо сейчас!
– Но сейчас еще пять утра, – глянув на часы, пробормотала Рита.
– И еще воскресенье! – с готовностью подхватила Тата. – Но новости того стоят. Приезжай или будешь жалеть всю оставшуюся жизнь!
– Ты уверена, что я должна...
– На все сто процентов! Я жду! Приезжай быстрей!
Ситуацию разрулила Ритина мама, выглянувшая на шум в коридор.
– Куда это ты собралась?
– К подруге.
– Никуда ты не поедешь! С ума сошла! У дяди Сережи сегодня день рождения. Ты что забыла? Мы еще вчера вечером должны были уехать, да у твоего отца машина не завелась. Но сегодня папа машину сделал, и дядя Сережа к полудню ждет нас у себя на даче.
– Так то в полдень, сейчас еще раннее утро.
– А ты забыла, что туда прямой трассы два с половиной часа ходу? Да еще нам с тобой час на сборы. Час на пробки по городу. Получается, что выехать мы должны не поздней десяти утра.
– Но сейчас только пять. Я успею.
– Успеешь, – уверенно кивнула мама. – Успеешь помочь мне нарезать салаты.
– Салаты? Какие еще салаты?
– Рита, да что с тобой?! Я же тебе вчера говорила! Тетя Люда просила меня помочь ей с застольем. Готовится грандиозное торжество. Мы твоего гостя провожали, я объясняла ему, почему он должен уйти. Мы уезжаем, а ты остаешься одна.
– А-а-а... – протянула Рита. – А я подумала, что ты это нарочно.
Она смутилась и замолчала. Но мама ее смущения не заметила и продолжала говорить:
– Ты меня удивляешь, Рита! Такое невнимание к своим ближайшим родственникам. Шутка ли сказать, твой дядя и тетя вместе уже двадцать пять лет! Четверть века! Придут все их знакомые! Так что бедной твоей тете одной никак не успеть. Да и не справедливо, заставлять ее простоять у плиты весь день, ведь это и ее праздник тоже. Так что мы с тобой будем готовить мой фирменный мясной салат и тазик греческого с фетой и оливками. Твой дядя любит покушать. И обожает мои салатики! Он будет доволен.
И напрасно Рита пыталась вразумить свою маму, твердя, что в жару никто не захочет салатов, все будут есть шашлыки и пить вино, а из салатов в лучшем случае пожуют салат из свежих огурцов, помидоров и болгарского перца со сладким луком, но ее мамуля осталась непреклонна. Она обещала своей сестре помощь, и Рита будет ей помогать. Так-то вот!
Так что Рите не оставалось ничего другого, как позвонить Тате.
– Таточка, – плачущим голосом произнесла она. – Прости меня, дорогая. Но я никак не смогу.
– Чего ты не сможешь?
– Не смогу приехать.
– Куда.
– К тебе.
– Ну, и не приезжай!
– Ты не рассердишься?
– Что ты не приедешь?
– Да.
– Нет.
– Что нет?
– Нет, не рассержусь!
– Таточка! – возликовала Рита. – Ты прелесть!
– Странная ты, Ритка, – проворчала на нее Тата и повесила трубку.
Счастливая Рита пошла резать салаты. А Тата на другом конце города завертелась в постели. Странный разговор с Ритой не шел у нее из головы. Что имела в виду Рита? Она разговаривала с Татой так, словно та пригласила приятельницу к себе в гости. Но ведь этого не было. Или Тата просто забыла? В любом случая пять утра – это слишком ранний час для подобных звонков с извинениями. Рита могла бы подождать часиков до девяти.
Сон окончательно улетучился. Тата вертелась и думала. Думала и вертелась. И чем больше думала, тем больше вертелась. Странный разговор, очень странный. Что он мог означать? И не выдержав, Тата схватила телефон и позвонила Рите.
– С какой стати ты извиняешься, если я тебя и не приглашала?
– Как ты меня не приглашала? – изумилась Рита. – Ведь ты только что позвонила мне и сказала, чтобы я срочно приезжала.
– Только что?
– Буквально четверть часа назад, – подтвердила Рита.
– Не может быть! Это не могла быть я! В это время я спала!
– Но я узнала твой голос.
– И это была я?
– Ты!
Тата задумалась. Одно из двух. Либо она сходит с ума и уже не помнит, кому она звонила, когда и зачем. Например, Рите. А второе... второе было то, что Рите звонила не она сама, а кто-то другой. И зачем звонил, это был серьезный вопрос.
//-- * * * --//
Рита шла по улице и была твердо уверена, что большего внимания к своей персоне она в жизни не испытывала. За ней должны были наблюдать сразу семь человек. Четверо из группы прикрытия, которых выделил для Риты майор самолично. И трое подруг. Разумеется, как же без них. И хотя Тата с девочками пообещала майору, что они останутся дома и во всяком случае будут держаться подальше от пути следования Риты, но сдержать это слово было выше их сил.
– Гордо шагает!
– Словно по Бродвею топает.
– Наша надежда!
Рита не слышала, как они переговариваются, но чувствовала собственную значимость. Шаг ее делался более упругим. Глаза ярко блестели. А кровь бежала по жилам так быстро, как, пожалуй, никогда в размеренной жизни девушки еще не пульсировала...
– Видела бы меня сейчас мама, – шептала Рита себе под нос. – Она бы меня убила!
Мысль о том, что она пошла наперекор материнской воле, тоже была очень приятна. Конечно, Рита немного побаивалась. Правильно ли она сделала? Принимать самостоятельные решения было для нее в новинку. Но ощущения были очень уж будоражащие.