Фанфик Не имея звезды
Шрифт:
— И почему парни не плачут, — бурчал Проныра, стиснув зубы, терпя агонию и вспышки боли, темнящие взор, бредя к выходу из леса. — Когда так хочется навзрыд.
Ланс шел не долго — Ю Ри не добралась до границы каких-нибудь четыреста, а то и триста метров. И, Проныра был уверен, будь цел её маговзор, за ней обязательно выступили бы Авроры, но, к лучшему или к худшему, её артефакт постигла та же судьба, что и Гебовский. Правда, в данном случае уже не надо было сомневаться, нарочно это или случайно. Конечно девушка не специально загубила дорогущий следящий аппарат.
По глазу, одиноко смотрящему из под кровавой корки, резанул слишком яркий свет, а по уху ударил бурный, приветствующий рев толпы, который вскоре сменился испуганным криком, ну а потом и вовсе накрылся саваном пугающей тишины.
Уже меньше через мгнвоение, Ю Ри забрали целители, а самого ланса, хоть тот и бурно отмахивался, все же уложили на носилки. По мнению Проныры, на носилках нормальный мужик должен лежать только в одном случае — если ему отрубило ногу. Ну и, конечно же, если он уже подох. Как наблюдал Геб, ноги были при нем, а помирать он в ближайшее время не собирался. Но все же костоправы сделали свое дело и в тишине, под чьи-то испуганные крики и оханья, отнесли Геба в «полевой госпиталь». Как выяснил Проныра позднее, они с Ю Ри пришли последними. Первым был Поттер, вторыми Джонсон и Флер, третьим Крам, четвертым японец, ну а последними — невероятная парочка живых мертвецов. Ну, во всяком случае именно на них они были похожи.
Крам, которого уже начали забинтовывать, выглядел еще хуже чем Проныра. Так что, можно сказать Геб выглядел еще ничего себе так — может даже понравился бы какой-нибудь ненормальной извращение.
Проныру положили на соседнюю койку с другом. Они посмотрели друг на друга, а потом, засмеявшись, хором сказали:
— Классно выглядешь.
Затем оба сморщились от боли. На других койках лежала Джонсон, нервно и одновременно с этим умоляюще смотрящая на целителей — она была почти целой и невредимой, если не считать фонтана крови в том месте, где когда-то была правая грудь.
Слева от неё в коме лежал японец, над которым колдовало почти восемь магов — тот сражался с тремя вампирами, и, надо отдать должное — завалил каждого. Сам, правда, отделался весьма тяжело. Поттер, пребывающий в полном здравии, вышедший лишь с одним порезом на щеке (задел ветку в Хрустальном Бору) и его друзья, смотрели на все это действие, на реки крови, куски мяса, комки гноя и торчащие кости, с непередаваемыми и неописуемыми эмоциями на лице.
— Эй, Поттер, — хрипел Ланс. — Ты чего такой свежий?
— Эмм, — промямлил гриф. — Мне помогли.
— Гарри, не несу чепухи, мы уже выясняли, что...
Ланс перебил Грейнджер, потому как её верещание сильно беспокоило его единственное ухо.
— Кто помог?
— Какой-то снежный кот.
— Прелумкум, Гарри, Прелумкум, — вздохнула Гермиона. — Но они никогда не помогут волшебнику или человеку! Они скорее сожрут его!
— Повезло тебе, Поттер, — усмехнулся Ланс, откидываясь на подушку и позволяя целителям делать свое дело.
— В отличии от нас, — прохрипел хрюкающее-смеющийся
— О, — протянул Геб. — Смотрю твои познания в английском сдвинулись с мертвой точки.
— А то, — хвастливо вскинулся Ловец. — Я ж не такой идиот как ты.
Парни помолчали, а потом снова переглянулись. Кажется, их посетила одна и та же мысль.
— Эй, фотограф! — крикнул Ланс, привлекая внимания Скиттер и её подручного. — Щелкни нас.
Понятное дело, что скандальный репортер не могла упустить такой ценный кадр. Так что уже спустя мгновение она отогнала целителей, а фотографф сделал «ужасный» кадр, на котором окровавленные, полу забинтованные, израненные Крам и Ланс обнимались за плечи и улыбались беззубыми улыбками.
Немудрено, что после этого журналистов выгнали взашей, а Крама и Ланса обездвижили магией, но тем это не помешало...
— Запевай! — крикнул Крам.
И Герберт на пару с Виктором запели:
Now we are ready to head for the Horn Way Hey Roll and go! Our boots and our clothes, boys, are all in the pawn To me rollicking randy dandy, oh!
— Придурки, — процедила Грейнджер.
Видимо с ней были солидарны целители, так как они вкололи смеющимся пациентам хорошую доху волшебного снотворного.
Проныра, проваливаясь в черноту, мысленно улыбался. Это была самая тяжелая его зима, но она заканчивалась — приближалась долгожданная весна.
14 марта 1995г Англия, Хогвартс
Ланс, положив на учебник Рун журнал не самого пристойного содержания, жадно пожирал глазами фигуру одной из американских моделей. Не то чтобы ему приспичило заниматься этим именно на лекции, но Руны уже давно не интересовали юношу — все что ему было надо, он уже узнал. Все остальное могло бы пригодиться, займись Ланс этой наукой в качестве «ученого», но где ученые, а где Проныра.
— Мистер Ланс!
Герберт приподнял голову и заметил что профессор Баблинг весьма хмуро поглядывает на главного отстающего по предмету. Да-да, Ланс учился по Рунам из рук вон плохо, что не мешало ему иметь по ним твердое «П». Как это происходило? Ну, юноша просто валял дурака на практике, строя из себя полного неумеху, который не может начертить самого элементарного узора. Баблинг же за практику никогда оценку не ставила, а вот за письменные работы юноша всегда получал высший бал.
— Да, мэм?
— Что вы читаете, мистер Ланс? — нахмурилась профессор.
— Учебник, — пожал плечами юноша.
— С таким интересом? — не верили дама.
— Да тут классные вещи пишут.
Баблинг посверлила взглядом Чемпиона, а потом попросила его:
— Читайте вслух.
— Что простите? — ошалел парнишка.
— Читайте вслух, мистер Ланс. Или мне самой это сделать?
— Вы уверены? — изогнув бровь, переспросил Герберт.
— Как никогда.
Ланс вздохнул, поправил шляпу, а потом состроил такую мину, мол — «это не я, это все вы».