Фантастические тетради
Шрифт:
— Обратите внимание, как он зажат в шахте, — говорил биолог, — словно замурован в камне. — Но Мидиан не мог его слушать. Теперь он не мог думать ни о чем, кроме сияющего шара. Он казался таким близким и недоступным, что любой навигатор сошел бы с ума от наплыва противоречивых чувств. — Попробуйте настроить луч на внутреннюю просветку, — советовал Бахаут, — уменьшайте радиус конуса… Дайте-ка я сам… — он попытался отпихнуть от панели Мидиана, но тот остался на месте, повинуясь сомнамбулическому притяжению.
«Молния» просветке не поддавалась ни под каким углом,
Эсвик-Эсвик упирался конечностями в стенки каждого люка. Бахаут отыскивал самые широкие ходы, чтобы абориген проще поддавался транспортировке. Профессор выбивался из сил, чередуя пинки с уговорами. Экспедиция чаще делала остановки. Но настал момент, когда готовые вертикальные спуски стали редкой удачей, туннели сузились, а Эсвик стал просто невыносим.
— Если б вы внимательно слушали мой курс, Мидиан, вы бы знали, в чем заключается главная причина успешного достижения цели. Вы бы знали, друг мой, что каждый разумный субъект, сообразуясь с принципами такой же разумной природы, сам задает себе статистику побед и неудач. Ваше феноменальное везение заключается в том, что вы все еще живы. На вашем месте я много раз бы подумал, прежде чем вожделенно глазеть на незнакомую технику.
— Я хорошо подумал, профессор, не сомневайтесь.
— Не сомневаюсь, что вы уверены в этом. Но мой опыт наблюдения за вашей персоной…
— Все, — перебил их Бахаут, — остановка.
— Отдыхаем? — спросил Мидиан.
— Если устали — отдохните. Надо сделать пробы. Не исключено, что скоро нам предстоит прокладывать путь в сплошном монолите.
Мидиан присел над экраном химического индикатора.
— Кальций? — удивился он.
— Невероятная эрудиция для астронома, — посмеялся биолог и раздавил на сенсорной панели крошку серого каменистого вещества.
— Я еще и навигатор, — оправдывался Мидиан, — а навигаторы, привычные к медосмотрам, кое-что понимают в химическом составе своего организма. И костей в частности.
— Смотрите-ка, ваша правда… — согласился Бахаут, — свалка прессованных костей. — Он размолотил буром пласт породы, залепивший проход вниз, и поднес к свету. На сколе ясно обозначилась окаменелость бедренной кости.
— Еще один могильник? — спросил Мидиан.
— Похоже, вы напали на кладбище предшественников, — объяснил профессор, — любителей поковыряться в «молнии».
— Да бросьте… Это жители верхних ярусов спускают сюда мертвецов.
— А мертвецы, — уточнил биолог, — чуть останутся без присмотра, тут же толпой бегут к «молнии» и намертво вязнут в проходах. Я говорил, что подступы к шару герметично закупорены. Как вы думаете, чем?
— Допустим, — согласился Мидиан, — но зачем? Какой смысл устраивать массовый
— Они поднимали дирижабли, — объяснил профессор, — и тоже считали себя навигаторами. А кем считаете себя вы?
— Они не видели разницы, — согласился Бахаут, — между надутым шаром и «молнией богов». Они верили, что все круглое должно летать. Вам хорошо видно, чем это кончилось?
Мидиан почесал затылок, из которого посыпалась каменная крошка пополам с песком.
— Вот интересно, — удивился он, — почему им хотелось удрать с родной планеты?
Только Эсвику удалось грамотно воспользоваться неожиданно возникшей минутой молчания. Он вырвал поводок из ослабевшей руки профессора и задал такого стрекача на верхние ярусы, что никто из очевидцев не решился пуститься в погоню.
— Вот и все, — мрачно констатировал Бахаут, — еще одно транспортное средство стартовало на солнечную орбиту.
— Если пойдете его разыскивать, — заявил рассерженный Мидиан, — оставьте мне свой костюм. Обещаю, что заберу вас, если, конечно, выживу.
— Не выживете, — заверил биолог, — вы двое суток будете ползти по загазованным туннелям и, если случится чудо и фильтры выдержат, заживо сгорите на обшивке шара. Я делал замеры температур. Вы сгорите, даже не приблизившись к обшивке. Если в безопасной зоне мы не найдем выносные площадки лифтов, не рассчитывайте, что я стану вам помогать в самоубийстве. Скажи ему, Эф…
— Бахаут прав.
— Вы опять за свое, профессор. Хорошо, я готов выслушать ваши предложения.
— Предлагаю все-таки отдохнуть, — сказал биолог, — на этой глубине мы по крайней мере в безопасности. Кончится ураган, будем выбираться к солнцу.
— …Которое светило миллион лет назад. Мы прошли ураган. Поднимите луч локатора к грунту, посмотрите… Ни станции, ни машины, ни лагеря в этом времени не существует. Скажите ему, профессор…
— Мидиан прав, — сказал профессор.
— Можно выйти на верхние коридоры. По крайней мере, там есть пища и воздух.
— И что, всю жизнь будем обгрызать с камней плесень? От каждого урагана убегать вниз — и так ближайшие сто лет?
— Мидиан опять прав, — подтвердил профессор.
— А ты держал бы крепче свою каракатицу, — проворчал биолог и воткнул бур в следующий пласт. — Этим инструментом мы сильно не продвинемся. К тому же запас энергии в батарее не бесконечен. — Эф и Мидиан в четыре руки схватились за глыбу, чтобы тянуть ее вверх.
— Дядя Мидиан! — долетело сверху неожиданное эхо и разбежалось по коридорам. — Где ты?
— Ладо! — отозвался Мидиан. — Стой, я поднимусь к тебе.
Мальчик встретил пришельца галереей выше.
— Ты потерял свой корабль?
Мидиан поправил на себе лохмотья. Таким беспомощным он предстал перед мальчиком-аборигеном впервые и заколебался, стоит ли держать фасон или самое время просить о помощи?
— С чего ты взял?
— Эсвик-Эсвик слушал ваши разговоры. Он решил, что вы собираетесь принести себя в жертву…