Фантастика 1981
Шрифт:
– Гениальная мысль! Так займемся этим сейчас же!
– возликовал Вадим.
Антон оторвал взгляд от экрана и, повернувшись в кресле, удивленно воззрился на инженера!
– Ты что это, всерьез?
– А почему бы и нет?
– в свою очередь, удивился тот.
– Мысль не так уж плоха, и просто удивительно, как мы раньше до этого не додумались. Если у ветров еще хватает сил раскачивать ракету, то пусть попробуют порвать стальные тросы! Я уверен, они обломают себе все зубы и поразбивают себе лбы!
– Вадим громко хохотнул.
Антон внимательно посмотрел на его возбужденное, пылающее лицо со сверкающими глазами.
– Да, надо
– Погоди, но ведь тебя может снести в пропасть, - забеспокоился Вадим.
– Ничего, я привяжусь канатиком. Да и ветрам, по-моему, хватает одного Олега. Я пошел.
– И Антон скрылся в люке. Протяжно загудел, опускаясь, лифт, затем с глухим звуком лязгнули створки шлюзовой камеры. Планетолог ступил на серую гладкую площадку, с которой за время их стоянки ветры посдували все камни. Защелкнув на поясе скафандра карабин предохранительного канатика, он осторожно отошел на несколько шагов от ракеты. Тотчас же его что-то мягко, но сильно толкнуло, как будто он наткнулся на большую упругую подушку. Антон сильно качнулся назад, но все же устоял на ногах.
А мимо с вкрадчивым шелестом пронесся туманный вихрь-призрак. Командир упрямо нахмурил брови и стал пробираться вперед вдоль скальной стены. Вихри его больше не тревожили, лишь иногда случайно проносясь мимо и задевая шуршащим хвостом.
Антон подумал, что если они прикуют ракету к скале стальными тросами, то ветры действительно ничего не смогут сделать “Синей птице”. Его охватило внезапное чувство облегчения, будто он уже избежал опасности. А почему бы и нет?
Они укрепят ракету, а скоро прилетит звездолет, и ветры останутся с носом! Планетолог с вызовом посмотрел на небо, откуда почему-то разбежались вихри, и вздрогнул. Иссиня-фиолетовая клубящаяся масса, пронизанная золотистыми нитями молний, похожая на исполинскую стену, с ревом мчалась прямо на него. Антон мгновенно все понял. Это был Великий Ураган. Тысячи вихрей, слившись в одно целое, примчались сюда, чтобы наконец расправиться с незваными пришельцами, которые так нагло вторглись в их владения. Единственное, что успел сделать планетолог, это забиться в какую-то глубокую расселину в скалах. И Ураган налетел. Смешалось небо и земля. Миллионы голодных волков осатанело взвыли, почуяв добычу. Их сверкающие глаза пронзали тьму жадными вспышками молний.
Несметное множество оскаленных клыков заскрежетали по скалам и обшивке ракеты. “Синяя птица” содрогнулась от носа до кормы. Жалобно заскрипели амортизаторы, пытаясь смягчить бешеный напор ветра. Но Ураган только злорадно захохотал в ответ на эти беспомощные усилия. Ракету, как пушинку, сорвало с площадки и, крутанув вокруг оси, швырнуло к противоположной стороне пропасти. Антон едва успел сорвать защелку с канатом и зачарованно смотрел, как тридцатипятитонную глыбу “Синей птицы” вспороли отточенные ребра скал.
В разные стороны полетели амортизаторы, двигатели, стабилизаторы, рубка… Ураган с радостным визгом подхватил все это, перемешал и торжественно обрушил дождем в пропасть.
Он мог ликовать. С незваными пришельцами покончено. Но все-таки его победа была неполной. Еще один человек забился в щель, недосягаемый для ветра, и это бесило Ураган.
О, как он выл и издевался, пытаясь вытащить оттуда эту ничтожную букашку!
Теперь он увидел настоящее лицо Урагана. Даже не лицо, лица! С горящими от ярости выпученными глазами, с оскаленными щелкающими клыками толклись они у входа в его убежище, в бессильной злобе вгрызаясь в каменные стены. Да, Олег был прав, это незабываемое зрелище. И если он только останется жить, то… если он только останется жить! Но останется ли?
Скорчившись в своем тесном скафандре, Антон тихо сходил с ума. Вой и свист Урагана вгрызались в мозг раскаленными крючьями, отвратительные оскаленные рожи толклись вокруг, широко разевая свои пасти, чтобы проглотить его. Все плыло и кружилось перед глазами, пока наконец не провалилось в бездну…
Ураган еще бесновался за скалами, когда Антон очнулся.
Он не вывалился из расселины только потому, что, глубоко затиснувшись в нее, был плотно зажат между стенами. Почувствовав голод, планетолог механически нащупал ртом пищевой загубник и немного подкрепился. Ну что ж, дело обстоит не так плохо, как может показаться на первый взгляд. Воздухом регенерационная система скафандра его обеспечит как минимум на месяц. С пищей и водой дело похуже, но и здесь можно протянуть недельки две-три. Может, звездолет и вернется до того, как он умрет. Но даже если он не дождется помощи, Ураган не сможет насладиться видом его расплющенного и изорванного тела! Оно навечно останется здесь. Антон еще потуже втиснулся в щель и принялся ждать.
Ураган больше не прилетал, но вихри постоянно кружили перед расселиной, карауля наглого человечка! Антон держался из последних сил, тупо вслушиваясь в шипение и шорох ветра. Он потерял счет дням, проведенным в сером полумраке, прорезанном острой щелью выхода. Он ел, спал, снова ел и снова спал, стараясь ни о чем не думать. Мысли были для него пыткой, раскаленными углями, медленно тлеющими в распухшем до невероятных размеров мозге. Сжатое в скафандре, окаменевшее от неподвижности тело отказывалось что-либо чувствовать, и Антону часто казалось, что он уже давно растворился, распался на атомы, смешавшись с вихрями, и только его разум еще плавился, обреченный на вечные муки.
– “Синяя птица”, вас вызывает звездолет, просим сообщить координаты.
Какой музыкой отозвались эти слова в ушах планетолога!
– Я тут, я здесь!
– заорал он в микрофон, включив передатчик скафандра на полную мощность.
– Скорее заберите меня отсюда! Включите защиту, за мной охотится Ураган!
Недоумение на звездолете после сбивчивых объяснений Антона быстро перешло в действие. Как во сне видел планетолог удивленные лица товарищей, невидимую стену, о которую бились уже не страшные вихри, поднятые из пропасти обломки “Синей птицы”. Затем рев стартовых двигателей и медицинский диспансер на звездолете…
Главный астробиолог экспедиции Глеб сидел против Антона, пытливо глядя на него. Планетолог уже отошел после страшного кошмара на Розе Ветров - так назвали планету - и был в состоянии более-менее связно рассказать о случившемся.
– Ты прости меня, но все это звучит довольно странно. Согласен, ветры там необычные, но все остальное, - Глеб неопределенно пожал плечами, - скажем, галлюцинации.
– Гибель “Синей птицы” тоже галлюцинация?
– мрачно заметил Антон.
– Я никогда не забуду эти гнусные рожи!