Фантастика 2009: Выпуск 2. Змеи Хроноса
Шрифт:
– Ешь.
– А ты?
– Ешь. Тебе расти нужно, а в грибах белок и аминокислоты. Ягоду бы нужно поискать, в ней глюкоза.
– О Господи! – сказала девочка, взяла прутик и принялась зубами стаскивать с него грибы один за другим.
Когда прутик полностью обнажился, аггел проявился, подошел к костру и сел рядом с девочкой.
– Дай-ка его мне.
Девочка протянула аггелу обожженный осиновый прутик, спросила удивленно:
– Ты почему голый?
– Так положено. А ты куда смотришь? Не бери в голову. Муляж
– Ага, поняла. Ничего я на него не смотрю. Больно надо. А ветка тебе зачем?
– Чудо сейчас сотворю седьмой категории.
Бородатый мужик закрыл рот, протер кулаком глаза, содрал с себя тельник и протянул аггелу.
– Надень.
– Вообще-то не положено, – засомневался аггел, потом посмотрел на девочку, вздохнул, снял с плеча торбу и облачился в матросское.
Тельняшка сидела на нем мешком и свисала до колен.
– Все, теперь не мешайте. Буду сосредотачиваться и входить в раж.
Он замер, прикрыл глаза и с полминуты был совершенно неподвижен. Потом ткнул прутик в землю, простер к нему длани и совершил над ним ритуальные мановения. Прутик послушно дрогнул, укоренился, покрылся листвой и начал быстро расти, становясь деревом. Через минуту на нем вызрели крупные янтарные плоды.
– Насыщайтесь, – устало произнес аггел и прилег в тень дерева. – В них, в яблоках этих, всяческой глюкозы и сахарозы навалом. Сиречь изобилие есть. Ни с какой ягодой не сравнить. Ешьте, а я вздремну.
– Дела, – сказал мужик и отодвинул девочку от дерева. – Я вначале. Мало ли чего.
– Чего это, чего? – встрепенулся аггел и в который раз вздохнул.
– Так впервой же, – смутился мужик. – Непривычные мы. Мы же ни сном ни духом, а тут халява.
– Тебя не Фомой ли зовут? – спросил аггел.
– Фома Кузьмич, – обрадовался бородач, – а она дочь моя Верка. Дщерь по-вашему, – поправился мужик и сделал строгое лицо.
– Дела, – согласился с мужиком аггел, засыпая.
Спал он совсем недолго, а когда проснулся, увидал, что девочка собирает внезапно выросшие на обугленной поляне незабудки, а мужик сидит рядом с ним и скребет ногтями густую поросль на груди. Аггел встал и надел на плечо торбу с крылами.
– Жарко, – сказал мужик.
Аггел промолчал.
– Пивка бы холодненького, – сказал мужик. – Можешь?
Аггел посмотрел на небо, кивнул и начал:
– В одном поселке городского типа жил мытарь. И было у него... – Аггел замолчал, снова взглянул на небо и продолжил: – ...сто белых коз с козлятами и сто черных. И были у него еще жены, куры, злато-серебро и иные припасы. И вот однажды...
– Сколько? – удивился мужик.
– Без разницы. И вот однажды...
– Как это без разницы? – возмутился бородач. – Двести коз да еще с козлятами в поселке городского типа? Не верю. Где он там их держал? Думай, что говоришь.
– На скотном дворе, в хлеву, – неуверенно предположил
– Больше двухсот голов скота? Не верю.
– А ты постарайся поверить, Фома Кузьмич. Я же тебе не от фонаря глаголю, а от...
– Не верю, – отрезал бородач. – Давай разберемся с пивом. Жара, сил нет.
Аггел посмотрел на неверующего Фому, прикрыл глаза, сел на незабудки, сказал тоскливо:
– Посох нужен. Посох и камень большой.
– Для пива?
– Ну, про пиво забудь. Вино могу.
– Кислое? Сухарь?
– Ну, могу кислое.
– Посох, значит. Это дело плевое. А где же я тебе камень возьму?
– Ладно, – согласился аггел, – можно без камня.
Мужик зашел в осинник, срезал ветку потолще, очистил с нее листву, дал аггелу.
– Годится?
– Не так чтобы. Ладно, сойдет.
Аггел ухватил ветку, с силой ударил ее концом в землю и стал смотреть, что будет. К ним подошла девочка с большим букетом голубых цветов.
– Что это вы?
– Пить хочешь? – спросил ее отец.
– Ну, – согласилась девочка.
– Место неправильное, – сказал аггел, вытащил из земли ветку, отошел на два шага и повторил удар.
В земле хлюпнуло, в месте удара образовалась крохотная черная лужица, и запахло соляркой. Аггел выдернул ветку, принюхался и долго смотрел в небо.
Фома Кузьмич сунул палец в лужицу, понюхал его и брезгливо вытер палец о порты.
– Нет. Ничего не выйдет. Откуда ему взяться, если экологии нет.
Аггел взглянул на него, покачал головой и так хватил веткой о землю, что от нее отлетели щепки. Из земли тотчас забил фонтан рислинга.
– Ну ты даешь! – изумился неверующий Фома и припал к струе.
Аггел отбросил остатки ветки.
– Не торопись. Видишь же, рыжее еще. Если камень, можно сразу, а так нужно чтобы все промылось.
Спустившись с горы и увидав мусорные холмы, аггел снял с плеча торбу, одернул тельник, взглянул на Фому Кузьмича с дочерью.
– Отойдите на семнадцать саженей.
Фома Кузьмич рыгнул рислингом и сел на пенек.
– Зачем это?
– Так положено. Для вящей безопасности. Мне воссиять требуется по случаю.
– Воссиять? Тебе? По какому такому случаю?
– Народ встречный. Люди кое-какие. Положено.
– Люди? Это которые помойкой пробавляются? Нашел людей. Ну, воссияй.
– Опалить могу ненароком. Отойдите на семнадцать саженей.
– А почему именно на семнадцать? В метрах это сколько?
– В метрах? Отойди вон за березу.
– Трудно с тобой. – Фома Кузьмич уронил голову на руки. – То камень тебе, то палку потолще, то мелешь незнамо что про какого-то мытаря, то вдруг воссиять тебе потребовалось. Не простой ты парень. Нет, не простой. Одна снежи-и-нка еще не снег, еще не снег, – вдруг слезно заголосил он, с укором глядя на аггела. – Одна дождинка еще не дождь.