"Фантастика 2023-103" Компиляция. Книги 1-14
Шрифт:
Но я уже сама стучу в дверь и вхожу.
Маккален спокоен.
Не зол, не рассержен, не раздражен, а именно пугающе спокоен.
– Доброе утро, полковник, – здороваюсь.
– Доброе утро, Эмбер, – откликается, указывая рукой на стул напротив.
Не просто спокоен, а даже расслаблен. Так выглядят люди, которые наконец решили какую-то дилемму.
Принимаю приглашение, сажусь: зажимаю ладони между колен. Мне все еще не по себе. Он же не мог уволить Ника, правда?
Старик молчит. Смотрит
Затем тянется к планшету и подталкивает его по столешнице ко мне.
– Вот, ознакомься.
Мне совсем не нравится, что происходит. Ничего не говорю, беру планшет в руки, пробегаю строки глазами.
Становится сложно дышать. Сердце бьется где-то под горлом.
– Мне жаль. – Голос полковника доносится до меня словно издалека. Молчу, смотрю в лежащий на моих коленях планшет невидящим взглядом.
Столько лет, столько сил – ради чего? Чтобы получить в своем досье короткую запись: «Негодна»?!
Мне больно, горько.
– Все психотерапевты единогласно резюмировали, что ты неспособна вернуться на службу, – продолжает Маккален. – Я предлагал им отправить тебя в отпуск или на больничный. Но они, как один, настаивают, что подобные повреждения психики необратимы. Эмбер, мне правда жаль. Я сделал все, что мог.
Неужели? Всем известно, что когда Георг Маккален чего-то хочет, то он добивается своего всеми правдами и неправдами.
– Я всегда любил тебя как дочь.
А это уже выше моих сил.
Вскидываю на полковника глаза. Хочется реветь, но они, наоборот, сухие до рези.
– А свою дочь вы бы отправили туда? – спрашиваю. – Предположили бы, что вашей дочери будет проще добывать информацию, используя свое тело? – Мой голос напоминает шипение.
У начальника каменное выражение лица.
– Моя дочь не карьеристка, готовая из кожи вон лезть, чтобы выслужиться, – отрезает. Отрезает… все. – Ты хотела показать, как ты крута, и я тебе позволил. Дал тебе шанс и чуть было сам не лишился должности, – продолжает теперь обвинительно. – Я поверил тебе, несмотря на то что Валентайн меня предупреждал, а ты не справилась.
Разлепляю пересохшие губы.
– Валентайн – единственный, кому было не все равно.
– А ему и сейчас не все равно! – рявкает Старик. – Ты будто рождена, чтобы испортить ему жизнь и карьеру.
Это удар под дых. Умелый – точно в цель, по самому больному.
Дыхание перехватывает.
– Ты знаешь, что я прочил его на свое место, когда уйду на пенсию?
Качаю головой: не знала. Впрочем, можно было бы догадаться – Старик слишком многое спускал Нику.
– Думаю, он станет вам достойной заменой, – отвечаю сдержанно. Пусть расценивает как хочет.
– Стал бы, – бросает Маккален и отворачивается, будто ему и смотреть на меня тошно. А до меня только сейчас доходит, что «любил как дочь» сказано в прошедшем времени. Когда-то любил. – Можешь пролистать вниз. Там еще один приказ.
Послушно делаю то, что велено. Тут и правда есть еще один документ. Только это не приказ – это рапорт. «Прошу
Сглатываю образовавшийся в горле тугой ком.
Как такое возможно? Жизнь, выстроенная за долгие годы, рушится в один миг, увлекая за собой все, что только может зацепить, как снежный ком.
Возвращаю планшет на стол, чтобы ненароком не разбить, – руки трясутся.
– Из-за того, что его напарником стал бы Даг? – спрашиваю.
Странно. Не верю. Возможно, повод, но не причина.
– Из-за того, что я назвал тебя самым провальным проектом в моей карьере, – отвечает Старик. Жестко. Прямо. Без сожалений.
– То есть Ник знал о моем увольнении еще вчера? – не верю, не могу поверить. Он бы мне сказал.
Маккален морщится, будто съел что-то кислое.
– Я сам узнал официальное решение докторов только утром. Но к этому шло.
Благодарно киваю.
– Спасибо. Я поняла.
Спасибо за правду и за то, что не попытался очернить напарника в моих глазах.
Моего напарника.
Навсегда.
– Документы у Ким забери, – говорит на прощанье Старик. Человек, которого я по-настоящему любила как отца и искренне завидовала его настоящей дочери. – И помни, ты подписала документ о неразглашении.
Чуть смежаю веки, чтобы скрыть истинные эмоции.
– Спасибо, – благодарю повторно. – Я помню.
Прекрасно помню, что ничего не подписывала.
Первым делом мне хочется позвонить Нику, но сдерживаю свой порыв. Еще не время.
В небольшом кафе, где я заказываю большую кружку крепкого кофе и сажусь за столик в углу, по-утреннему пусто.
Злорадно думаю, что никто не попросил меня вернуть взятый из вещдоков коммуникатор, и выхожу по нему в сеть. Ищу новостные издания: журналы и газеты. Читаю, о чем пишут, к чему призывают, кто автор статей.
Большая часть прочитанного ожидаема: бред и погоня за сенсацией, даже если от такой сенсации за километр веет фальшью. Но есть и интересные экземпляры.
Выдыхаю, окончательно решаясь, и, выбрав свою «жертву», набираю номер, найденный в сети.
Оставшись на службе, я могла бы подать официальную жалобу в Альянс. И она потонула бы в бесконечном водовороте бюрократии.
Поэтому, возможно, все к лучшему.
Лариса Коул прилетает в кафе, едва я успеваю озвучить ей свою проблему.
Маленькая, с черными короткими кудряшками и живыми блестящими карими глазами, она нравится мне с первого взгляда. Энтузиастка, но с мировоззрением, сходным с моим. Все ее статьи и телеэфиры, с которыми я сегодня познакомилась, пропитаны духом жажды справедливости и искреннего стремления изменить мир. Журнал, главным редактором которого является Лариса, издается по всему Новому Риму и имеет не меньшую популярность на Лондоре, Альфа Крите, Гиамме и других планетах. А телепередача, которую ведет эта женщина, транслируется по всему миру.