"Фантастика 2023-103" Компиляция. Книги 1-14
Шрифт:
Не договариваю. Карла и сама все понимает — вижу, как в ее глазах загорается огонек азарта.
— Так что никакого Винсента, — заканчиваю довольно и с гордым видом откидываюсь на спинку кресла. — В «ТайлерКорп» лечу я и только я.
Карла одобрительно кивает, а я выпиваю залпом остатки вина в своем бокале.
Бинго! Всегда знала, что победителей не судят.
Кайя Вейбер снова в седле.
Глава 65
После дня на Пандоре я пропотела насквозь, да еще и с головы до ног
Застегиваю клепку на шортах, поправляю майку и, нырнув в на удивление удобные шлепки, покидаю душевую кабину.
Уже совсем темно, лагерь спит, а освещение приглушено ровно до того уровня, чтобы не спотыкаться в ночи, если кому-то приспичит до утра по нужде.
Бреду между палаток с влажным полотенцем, перекинутым через плечо, и глазею по сторонам. Мокрые волосы приятно холодят шею.
Спящий лагерь «Пятого» производит забавное впечатление: будто бродячий цирк остановился на ночевку. Разве что охранники, бдительно несущие вахту по краю огороженной светящейся лентой территории, выбиваются из этого образа — слишком серьезные, слишком хорошо одетые для странствующих артистов.
Не знаю никого из этих ребят, поэтому спокойно прохожу мимо. Меня провожают равнодушными взглядами — видимо, их заранее предупредили о новых людях в периметре.
Жилье для нас с Шоном выделили на самой окраине лагеря, а душевые по закону подлости, естественно, на другом конце. Вот я и бреду через все «поселение». Кое-где сквозь плотную ткань палаток пробивается свет, из некоторых шатров слышны приглушенные голоса, но большая часть народа все-таки спит.
А вот в шатре шефа светло. Ничего удивительного: Карла тот еще полуночник. Однако всегда бодра и полна сил с самого утра — поразительная женщина. Бесит порой неимоверно, но заслуживает уважения — однозначно.
Наконец добираюсь до нашего с братом временного пристанища. Внутри света нет, но того, что попадает извне, вполне достаточно, чтобы осмотреться. Шон дрыхнет в позе морской звезды посреди надувного матраса, занимающего почти все пространство палатки. Да уж, это вам не шикарные апартаменты шефа. Но если Карла думала унизить меня такой мелочью, то здорово просчиталась. После того, как я спала в прачечной на Альбере, подобным меня не проймешь.
Избавляюсь от полотенца и толкаю братца в бок.
— Подвинься, что ли… Фу! — Отдергиваю руку.
В отличие от меня, он так и не добрался до душа. Кожа на его спине мокрая и липкая, и я с отвращением вытираю руку о шорты. Ну и как с ним спать, спрашивается?
Закатываю глаза к потолку палатки, медленно считаю до десяти и тянусь к полотенцу, которое только что пристроила на спинку складного стула. Накидываю его на спящее тело, чтобы не касаться голой кожи, и перекатываю брата на другой край матраса. Тот спит как младенец, только причмокивает губами, но так и не
Все-таки я невероятно рада, что с ним все в порядке. Улыбаюсь, глядя на это спящее тельце. А потом ложусь с противоположного края матраса на бок, подложив руки под голову. Глаза слипаются.
«Дурной, но свой, — думаю сонно. — Люблю его»…
Минут пять, ага. Потому что Шон вертится и сбрасывает с себя полотенце. Мне на голову! Вот черт.
Вскакиваю, сдирая с себя мокрую тряпку, а затем еще несколько минут отплевываюсь от облепивших лицо волос.
Сна, естественно, теперь ни в одном глазу.
— Вернемся домой, я тебе устрою, — мстительно обещаю братцу-тунеядцу и встаю с матраса.
Пойду проветрюсь, что ли, навещу туалет…
Общественный туалет для тех, чье положение не предполагает личную ванную комнату в шатре, находится за тридевять земель. Если соединить линиями душевые, нашу с Шоном палатку и уборные, то вышел бы равнобедренный треугольник.
Ну, хоть очередей среди ночи нет.
Возвращаюсь на свежий воздух, вдоволь нанюхавшись апельсинового ароматизатора, и бреду обратно. Спать по-прежнему не хочется — видимо, адреналин, выпущенный в кровь, после того как полотенце неожиданно плюхнулось мне на лицо, напрочь вытеснил весь мелатонин. Чувству себя до омерзения бодро.
Посидеть, что ли, покопаться в комме? Отцу надо бы отписаться, что завтра мы с Шоном вылетаем домой. А то бросила ему короткое: «Жив. Нашли. В порядке», — и пропала с радаров. Скорее всего, сообщение еще не достигло адресата, но когда папа получит эту писульку, наверняка будет в бешенстве.
Тем не менее торопиться не хочется — возвращаюсь к палатке другим, кружным путем и снова оказываюсь возле шатра Карлы. На сей раз прохожу ближе и даже различаю внутри голоса: мужской и женский.
Ого, молодец шеф, не теряется.
На цыпочках крадусь мимо, чтобы не помешать чужой личной жизни. Но я же Кайя Вейбер, помните? Я не могу не влипнуть на ровном весте.
Полог у шатра Карлы откидывается как раз в тот момент, когда я оказываюсь прямо напротив него.
— Русалка? — изумляется появившийся на пороге светловолосый мужчина.
В шоке отшатываюсь.
— Майкл, да господи, — раздается недовольное из-за хлипкого плеча моего старого знакомого, и в проходе появляется Карла.
А в следующее мгновение шеф стреляет в меня из парализатора. Прямо в лицо.
Карла взяла меня, можно сказать, с улицы. Да, она знала, что я дочь мультимиллиардера Виктора Коллинза и когда-то известной журналистки Марии Вейбер. Но сама я была на тот момент никем. Принеси-подай в мелкой газетенке, студентка без особых заслуг и успехов, зато с целой горой амбиций, которые и рассмотрела во мне тогда уже великая Карла Рейверин.
Я была ее личной помощницей, девочкой на побегушках. Землю готова была грызть, лишь бы однажды она посмотрела на меня как на равную.