"Фантастика 2023-123". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
— А еще было много аэродромов с подземными топливохранилищами, бомбоубежища и московский метрополитен, — добавил геолог.
— Метро? — удивился я. — Его разве не заморозили?
— Только опасные участки, — уверенно ответил доктор Боровский, — чтобы сохранить руины древней Москвы. Остальное просто затопили.
Я напряг память. Из школьной программы я помнил только, что после Четвертой Мировой Войны столицу новой империи было легче перенести в другое место, нежели восстановить. Так, собственно, и поступили, ограничившись лишь реставрацией и сохранением исторической части древней Москвы.
— Так что, вполне возможно, — подытожил Ковалев, — что выжившие долгие годы использовали запасы из этих хранилищ. Оружие ведь у них откуда-то появилось.
— Ну да, — подтвердил я, — и патроны к нему.
— Так-то оно так, но не думаете же вы, что эта информация будет открыта для любого? — уточнил доктор Боровский. — Такого рода сведения могут быть доступны только власть имущим.
— Именно поэтому я и предлагаю совершить визит в самое крупное поселение в этом квадрате. Наверняка правящая верхушка будет заинтересована в сотрудничестве с нами.
— По большому счету, у нас сейчас и выбора нет, — развел руками доктор Боровский. — Топливо на исходе. Нам еще повезло, что мы оказались так близко к их самому крупному поселению. И в любом случае, если у кого и есть информация, то только у них, — закончил наш геолог.
— Значит, постараемся сторговаться, — завершил брифинг Ковалев и отдал приказ пилотам проложить маршрут к ближайшему крупному поселению.
Глава 11
Ожидание
До ближайшего крупного поселения было не больше двадцати минут лёту, и нам всем не терпелось увидеть своими глазами самую крупную обитаемую локацию в регионе. Если быть откровенным, я был готов увидеть любую постапокалиптическую картину. Мне представлялись кривенькие каменные дома в пять-шесть этажей, ютящиеся между проспектами полуразрушенных исполинских небоскребов. Какая-никакая инфраструктура. Возможно, чадящие трубы теплоэлектростанций или хотя бы котельных. Я рисовал в голове булыжные мостовые, дороги, вымощенные кирпичом, причудливые домики, слепленные из обломков разрушенных железобетонных конструкций.
Мы справедливо полагали, что крупнейшее поселение в квадрате обязательно должно было вырасти на останках какого-нибудь мегаполиса древности. Или, по крайней мере, вблизи него. Конечно, ориентироваться на прежние координаты населенных пунктов нашего мира мы не могли — большая часть суши после масштабной катастрофы изменилась до неузнаваемости. Изменились и русла рек, появилось бесчисленное множество мелких озер и новых речушек. Масштабное движение тектонических плит, смещение ледников и вечной мерзлоты круто к югу, очевидно, привело к разрушению плотин и дамб. Ничем не сдерживаемые, колоссальные массы воды до неузнаваемости изменили местность, которая по большей части оказалась заболочена. Все же нам удалось изучить с орбиты большую часть уцелевшей суши и составить карту наиболее крупных поселений.
Получить четкие изображения поселений с «Магеллана» не удалось — над всей Европейской частью континента, называвшегося раньше Евразийским, царил гиперциклон. Заглянуть сквозь
Равномерный гул двигателей малой тяги стих. «Ермак» завис в нескольких десятках метров над облаками.
— Товарищ майор, мы на месте! — доложил первый пилот.
— Отлично, — отозвался Ковалев, — сканируйте местность.
— Что ищем? — поинтересовался второй пилот и наткнулся на суровый взгляд майора.
— Место для посадки, — развел руками начальник группы. — Или вы хотите вмазаться в какой-нибудь уцелевший небоскреб?
Пилоты переглянулись, и Саша Репей поспешил уточнить:
— Простите, товарищ майор, мы думали, вы знаете.
— Что знаю? — смутился Ковалев.
— Еще на «Магеллане» электромагнитный сканер показал, что на планете нет высоких зданий.
— Что? — не понял я.
— Любое железобетонное сооружение легко обнаруживается электромагнитными сканерами, — пояснил Коля Болотов. — Нам еще на орбите было известно, что на планете нет ни одной постройки выше тридцати метров. Мы не можем просканировать местность, поскольку на ней нет предметов, которые могли бы засечь наши сканеры.
— Но как же тогда тепловые сигнатуры? — возразил было я, но тут же сам ответил на свой вопрос. — Подземные поселения.
— Так точно, товарищ полковник, — ответил первый пилот. Подземные города либо деревянные постройки, не несущие никакой электромагнитной метки.
— Что ж, — сказал Ковалев, подползая к своему иллюминатору, — давайте посмотрим на это чудо деревянного зодчества. Приступить к снижению!
«Ермак» чуть заметно вздрогнул, и мы плавно опустились в белое молоко облаков под нами. Густой туман тут же окутал нас, глаза выхватывали лишь пару метров пространства. Затем за бортом началась самая настоящая метель. Огромные массы снега, увлекаемые сильными восходящими потоками воздуха, описывали вокруг нашего шаттла невероятные зигзаги. Корпус начало полировать ледяной стружкой. «Ермак» потряхивало, однако его веса хватало для устойчивого полета. Даже в таком буране мы чувствовали себя уверенно. Наконец неистовый снежный слой был преодолен, и шаттл опустился ниже. Видимость по-прежнему была нулевая, но зато снег тут падал только вниз. В какой-то момент наша скорость снижения совпала со скоростью падающих снежинок, и создалось ощущение, что вокруг все замерло. Мириады снежинок замерли в невесомости и просто парили на месте, словно заколдованные.
— Как красиво! — восторгался за моей спиной доктор Боровский. Но вскоре эта эффектная картина вновь сменилась снежным бураном. Мы опустились до нижнего слоя циклона, где огромные массы снега вновь подхватил сильный ветер и начал свою круговерть. На этой высоте температура воздуха и влажность были уже выше. Снег начал налипать на стекла иллюминаторов, мешая обзору. Еще минута — и разглядеть что-либо за бортом было уже невозможно. Мы с геологом, не сговариваясь, бросились в кабину пилотов — там работали ультразвуковые дворники, и обзор у пилотов должен был быть шикарным. Через минуту к нам присоединился и Ковалев.