"Фантастика 2023-127" Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
– Грунт оседает, – сказал я. – Дом слишком тяжелый, проваливается.
– Страшно…
Курок накрылся одеялом, винтовку не выпустил.
– Ничего, – сказал я. – Тут все проваливается.
– Это из-за пришельцев, – заверил Курок. – Из-за них. Спать.
Стали спать.
Мне приснился Папа.
Еще котенком. Только другого цвета, рыжего, но это все равно был Папа, я знал. Во снах так часто случается, вещи меняют форму, но сохраняют смысл, я бы узнал Папу, даже если бы он был не котенком,
Папа почему-то сидел рядом с клубком. Я никогда не видел клубков, но тоже знал, что это именно он. А вокруг все белое, настолько белое, что глаза болят. Папа сидел и смотрел на меня, улыбаясь.
Наверное, из-за этой улыбки я и проснулся.
Почти все свечи прогорели, две остались.
Беда.
Я сразу почувствовал беду. Зло. Оно явилось и дышало теперь в затылок, горячо и жадно.
Вскочил. Предпоследний лежал на диване, мирно и ус-покоенно, позавидовать можно. Мертвому все ничего, живому все беспокойство.
Курка не было.
Я поднялся. В квартире тихо, чуть потрескивали свечи, распространяя вокруг запах горелого воска и фитиля.
Надел шлем, зажег карбидку.
Шепот. Он слышался со стороны входа, я медленно двинулся туда. Темнота расступалась перед блеклым светом моей лампы, узкий проход между коробками и тюками, я вышел в коридор и увидел.
Курок стоял у двери. Приложился к стальной изнанке щекой и ладонями, точно обнять ее собирался, меня не заметил.
– Сейчас… – прошептал Курок. – Сейчас…
Всхлипнул.
Громко.
– Я всегда знал, – продолжал шептать Курок – Всегда… Я ждал… Я сейчас…
Он положил руки на засов.
– Я сейчас…
Курок принялся дергать засов. Засов не поддавался…
– Все это время мне хотелось… Я ждал… Я так ждал…
Курок дернул замок.
Лунатик. Лунатик, бродит по ночам, разговаривает, привычка довольно опасная. Придется связывать, лунатика мне не хватало, прекрасно.
Кажется, будить лунатиков нельзя. Разбуженный лунатик со страха может умереть от разрыва сердца…
Подождем.
– Всегда знал, что ты за мной придешь… – Курок тряс замок – Я сейчас, совсем сейчас…
Пора. Через минуту он справится… Засов был тяжел, и у Курка не очень получалось, он налегал, упирался ногами.
Засов держался.
– Сейчас… – старался Курок – Еще немного, погоди… Да, знаю, знаю…
Надо было хватать его за шиворот и отдергивать от двери. Потому что…
– Впусти меня.
Голос. Послышалось, что ли…
– Впусти.
Алиса. За дверью стояла Алиса, я услышал ее, она ждала меня там, она сбежала, все-таки сбежала…
И мне тут же захотелось впустить ее внутрь – зачем ей оставаться там, там холодно и страшно, лучше здесь, где светло…
И я соскучился.
Я попробовал убрать Курка, но он держался за ручку и не собирался
– Дай я открою…
– Нет! – зашипел Курок – Нет, не надо…
– Впусти…
Открыть дверь. Немедленно…
– Нет! – Курок завизжал. – Моя…
Курок попытался оттолкнуть меня, а когда не получилось, вцепился мне в руку. Зубами. Глубоко, до кости, больно. Стряхнул его, Курок шмякнулся о стену.
– Сейчас, Алиса, – сказал я. – Сейчас-сейчас… Я увидел кровь – прокусил, сейчас…
Наверное, эта кровь меня и привела в чувство. Какая Алиса? Здесь? Здесь не может ничего быть, здесь скелет. Теперь понятно, зачем эти кандалы. Предпоследний приковывал себя к стене, чтобы не открыть дверь.
– Впусти меня… Голос.
– Ну, пожалуйста…
– Сейчас, мама! – завизжал Курок – Сейчас открою… Он кинулся на меня, выхватывая нож. Успел перехватить, хлопнул его о стену уже с размаху.
– Впустите… Сирена.
Сирена! Волосы зашевелились, я отскочил от двери. Еще не хватало. Если сирена, то надо в уши воск…
Сирена, Гомер рассказывал. Редко встречаются, проклятые и недостойные души, бродят по нашему миру, а если осядут где… Семь человек остановились в заброшенном доме, с крепкими дверями, с железными ставнями на окнах, с оружием, всего-то переночевать остались. И выжил только один. Один из семи, он и рассказал.
Как кто-то постучал в дверь. Вожак, конечно, не открыл. В дверь еще постучали. Аккуратно, тук-тук, тук-тук. Они уже поняли – что-то не так, и не открывали, решили дежурить по очереди. Но потом…
Они открыли и вышли в лес.
Вожак пытался остановить их, некоторое время, но ему ткнули ножом в затылок. И на следующее утро нашли. Висели вверх ногами на соснах, с выеденными глазами и внутренностями, с кожей, срезанной со спины. Тот, кто остался жив… У него не было воска, у него была смола. Он разогрел ее в кружке, залил в уши и все-таки закрыл дверь.
К утру он оглох и поседел. Но остался жив.
Сирены держатся места. Дом, подвал, чердак, поэтому Гомер предпочитал закапываться. В земле водятся черви, сирены не водятся.
Воск в уши.
Свечи, здесь полно свечей…
Я вытянул руки и потрогал дверь.
Дверь. Железо… Оно изменилось. То, до чего я дотронулся пальцем, больше не было сталью.
Я схватил Курка за руку, поволок в комнату, усадил на стул.
– Откройте…
Вот почему эти цепи. Эта тварь здесь давно, очень давно. Сирена… Проголодалась, видел я, что после остается. Дрянь, со временем она только силы набирается.
Я стал зажигать свечи. Свечи – это хорошо. Чем больше света, тем лучше, сирены свет не терпят… И колокол. Гомер говорил, что надо в колокол звонить… Только я раньше с сиреной не встречался. Алиса – совсем другое.