"Фантастика 2023-140". Компиялция. Книги 1-18
Шрифт:
Щекастый Панчо взял меня под свободный локоток.
— У Просперо бабушка — бруха, ведьма деревенская. Мы хотели к ней в гости заглянуть, за советом.
— Были и другие смерти? — замирая от предчувствия, спросила я. — О которых в Квадрилиуме не известно?
— В рыбачьих деревеньках часто люди пропадают. Море близко… Поэтому и особых дознаний никто не проводит. Только в последний год стали наши утопленники домой возвращаться. Не все, правда, и не живыми.
— И до плоти человеческой жадными?
Я дрожала вовсе не от холода.
— Не может обычный человек в такую нежить превратиться. Я встречала упыря, вы таких
— Значит, либо ты слышала не всю правду, либо… — начал Просперо.
— Время для бесед неподходящее, — поторопил нас Панчо. — После полудня к беседке приходи, которая у двух сосен на утесе.
— Обязательно, — пообещала я. — Может, у вас сказки какие про нежить есть или предания народные? Должен же быть способ от упырей защититься. Осиновые колья вроде помогают.
— Еще огонь, соль и чеснок, — кивнул Просперо. — Вот и все, что сейчас припомнить могу. Думаю, абуэлита — бабка моя — еще что-нибудь подсказать сможет. Мы пришли, донья Лутеция. Удачи!
Я кивком поблагодарила бравую четверку.
— До встречи, кабальеро!
И, гордо держа тяжелую от мыслей голову, вошла в залу заседаний.
Здесь мне раньше бывать не приходилось. Разноцветные витражные стекла, которыми я любовалась при каждой удобной возможности, снаружи производили совсем другое впечатление. Окон было много — по четыре с каждой стороны, закатное солнце причудливо дробилось в многоцветий богатых гербов. Под потолком ярко горели две огромные люстры, каждая из которых, размером с мельничное колесо, поддерживала сотни свечей. Камин, утопленный в глухую стену, был полон пылающих дров. Я даже зажмурилась на мгновение, привыкая к жару и свету, и присела в церемониальном поклоне, насколько позволяло впивающееся в плоть железо. Ну как в поклоне… Просто согнула колени и опустила очи долу, вытянув шею с беззащитной грацией. Ну чисто лебедушка или иноземный зверь камелорпард.
— Донья Лутеция Ягг, — возвестил некто зычным голосом. — Пройдите, донья, вас ожидают!
Я сделала несколько шагов по блестящему наборному паркету. Справа от камина, перекрывая оконную нишу с узенькими боковыми лавками, стоял массивный круглый стол. К нему я и направилась. Как в тумане я видела три силуэта; как под водой, с усилием приближалась к ним. Мужчины, в одном из которых я без удивления узнала Зигфрида фон Кляйнерманна, встали, ректор остался сидеть, зябко кутаясь в меховой плащ. Я сдула с потного лба прилипший локон и еще раз согнула колени.
— А вот и виновница, — проскрипел Пеньяте. — Поведайте нам, девушка, каким образом вы лишили жизни одного из самых способных студентов Квадрилиума?
«Еще кого-нибудь убили? — подумала я. — Ах нет, это он Игоря покойного „способным“ величает. Ну что ж, о покойниках либо хорошо, либо ничего, но только если рыжий романин в науках блистал, то мне уже можно выпускной экзамен держать».
Я безуспешно пыталась разогнуться, чтоб ответить ректору гневным взглядом, но суставы только жалобно скрипнули и я поняла, что через мгновение позорно растянусь прямо на полу. Вот так вот на спине растянусь и буду сучить лапками, как насекомый хрущ, в ожидании неминуемой смерти. Показалось, что некто, скрытый в оконной нише, сейчас поспешит мне на помощь. Но первым успел Зигфрид. Он рывком подтянул меня за плечи и осторожно усадил на стул. Рук так и не убрал, так и остался
— Учитель, она слишком слаба. Будьте милосердны.
Видала я его милосердие… в домовине в белых портянках!
Ноздрей коснулся аромат вина — Зигфрид поднес мне кубок. Я отпила, наслаждаясь прохладным питьем. Рука дрожала, тремя большими глотками я опустошила бокал, чтоб не расплескать, и просто разжала пальцы. Огневик погладил мое плечо успокаивающим жестом.
— Здесь никто не желает тебе зла, Лутеция.
Никто? Ну, может, вот этот вот смутно знакомый усач, сидящий по левую руку от ректора, и не желает. А вот в вас с Пеньяте, дорогой барон, я очень сомневаюсь.
— Дон Сааведра, наш алькальд, задаст тебе несколько вопросов, а затем ты сможешь отдохнуть.
Прозрачные глаза дона Сааведры смотрели на меня с неподдельным участием. Ба! Да мы же знакомы! Еще неделю назад главный судия был всего лишь капитаном городской стражи. Надо же, как некоторые люди умеют по службе продвигаться. Даже завидно.
— Приятная встреча, — улыбнулась я, подумав, что как раз приятного здесь очень и очень мало.
— Я тоже рад вас видеть, драгоценная донья, — кашлянул алькальд. — И несмотря на то, что дело, приведшее меня в стены сего учебного заведения…
Он запнулся, видимо не в состоянии подобрать слова. Да уж, красноречию ему придется еще учиться и учиться.
— …И убедиться, что вы все так же прекрасны! — выпалил Сааведра после длинной паузы.
Ректор явственно вздрогнул, видимо не разделяя мнения алькальда по поводу моей красоты.
— Что вы можете сообщить о случившейся трагедии? — вопросил ди Сааведра несколько невпопад.
— Только то, что не имею никакого отношения к смерти Игоря Стрэмэтурару. В ту роковую ночь я находилась вдалеке от Квадрилиума, моя соседка донья Эмелина Гутьеррес наверняка это подтвердила.
— Видишь ли, девушка, — проговорил ректор, отбросив всяческую вежливость, — донья Эмелина по несчастливой случайности также в это время отсутствовала. Она уже строго наказана за нарушение правил распорядка. А против тебя нами собрано немало улик. Во время обыска в комнате убитого нам удалось обнаружить несколько принадлежащих тебе вещей довольно… гм… интимного свойства. Что ты на это скажешь?
— О том, каким образом мои подвязки попали в сундучок покойного студента, можно узнать у прачек, — пожала плечами я. — Каждый волен проводить свое свободное время так, как ему нравится. Некоторые студенты собирают коллекции бабочек или гербарии редких растений, Игорь коллекционировал предметы женского туалета. К тому же его ведь не подвязкой задушили?
Алькальд сидел красный, как вареный рак, было заметно, что разговор его скандализирует.
— Опять же, — продолжала я, плюнув на приличия, видимо молодое вино, которое я с таким удовольствием выпила, ударило в голову, — если я приложила руку к смерти Игоря, куда я, по-вашему, могла деть его кровь? За окно выплеснуть?
— Мои люди осмотрели двор, — проговорил ди Сааведра. — Донья Лутеция, я далек от обвинений. Наша встреча вызвана скорее необходимостью в консультации. Вы были гой, кто обнаружил тело. И я был бы признателен вам за любую мелочь, о которой вы сможете мне сообщить.