"Фантастика 2023-147. Книги 1-28
Шрифт:
А в ответ получил сначала информационную атаку, а чуть позже и полномасштабную осаду Любимовки. Толпа защитников родной природы чисто в пару тысяч человек установила палатки вдоль дороги на Любимовку, и ввиду зимнего времени нещадно вырубала на дрова окрестные леса. И снег стал жёлто-коричневым на несколько километров в длину и метров триста в глубину леса. Появившихся с претензиями лесников и природоохранных инспекторов обозвали жидо-рептилоидами и наймитами тайного мирового правительства, и пообещали побить экологически чистыми берёзовыми поленьями.
Сейчас через эту блокаду пытались прорваться
Руководство осуществляли крепкие парни в ярко-красных пуховиках. Они держались чуть в стороне, пили растворимый кофе с коньяком из пластиковых стаканчиков, и время от времени один из них взбирался на установленную сцену и брал микрофон, чтобы завести толпу громкими лозунгами:
— Химические удобрения убивают плодородие почвы!
— Не дадим шарлатанам-традиционалистам травить пчёл ядохимикатами!
— Живи по заветам тамбовской отшельницы Пелагеи!
— Будущее Ведронии за колодным пчеловодством!
Последние лозунги оказались за пределами понимания Андрея Михайловича. Кто такая Ведрония? Вообще-то он пытался когда-то прочитать Библию движения «Горящие рябины Нечерноземья» — тонкие зелёные книжечки за авторством некоего Боромира Пуаро, где рассказывается о случайной встрече с тамбовской отшельницей Пелагеей, её поучениях и взглядах на жизнь, о полётах на другие планеты силой мысли, о королях и капусте. Хотя нет, последнее совсем из других книг, вышедших из-под пера более вменяемых писателей.
Однако, беснующаяся толпа имела все признаки воинского подразделения, спаянного крепкой дисциплиной. Они даже под колёса бросались организованными отрядами, регулярно отводимыми в тыл на отдых, переформирование и приём пищи.
— От нас скрывают правду!
— Позор потребителям химикатов и мясоедам!
— Руки прочь от Бивиса и Батхеда!
Из-за громких воплей Самарин не сразу расслышал телефонный звонок. Звонил водитель головного Камаза, принявший на свою машину основной удар экологических активистов:
— Михалыч, это Валера. Я не знаю что за хрень здесь творится, но нет ли другой дороги в твою гребанную в бога-душу-мать деревню?
— Нет другой дороги, если только по льду Клязьмы.
— Сдурел? Михалыч, мы же не на оленьих упряжках едем, у меня кузов под завязку, да сама машина сколько весит. Какой нахер лёд?
Любимовский староста Филин, отправившийся встречать Камазы вместе с Самариным, вдруг недобро усмехнулся и предложил:
— А ежели, княже, нам сюда ополченцев из той Любимовки привести?
— А сколько их у тебя, человек десять? — заинтересовался было Андрей Михайлович, но потом с сожалением вздохнул. — Мало. Тут полк ОМОНа не вдруг справится, а ты десятком хочешь.
— Возчики-то на что? Две сотни харь одна другой шире, и каждый подкову гнёт пальцами. Вот их и позовём.
Самарин задумался. Любимовская ярмарка по ту сторону портала не только не сбавила обороты, но даже стала многолюднее за счёт бесчисленного
Мужики и в самом деле от природы могучие, иной способен свою лошадёнку на плечах через полынью по пояс в ледяной поде перетащить, да ещё и отъелись на казённых харчах при государевой работе. Почитай каждую неделю мясо едят, а кашу с салом или льняным маслом вообще трижды в день. При такой кормёжке силой не оскудеешь.
— С возчиками ты, Филин, правильно придумал, — в конце концов одобрил идею Андрей Михайлович.
— Одно дело делаем, — пожал плечами любимовский староста. — У нас там война, а тут эти… как их там… нехорошие люди с греческими пристрастиями. Может, княже, ещё купеческих охранников позвать? Всё равно бездельничают, а так развлекутся и малую денежку заработают. Или дай им каждому по зажигалке — вообще горы свернут и вершинами в землю воткнут.
— Да как-то не хочется тащить их сюда, — усомнился Андрей Михайлович. — У нас тут всё же Беловодье, а не хрен собачий.
— А что они увидят? — хмыкнул Филин. — Даже по одёжке ничего не поумут. А ежели что и заметят, так у нас тут Беловодье, а не хрен собачий, как ты правильно сказал. Зовём людишек, княже?
— Зовём, — махнул рукой Самарин. — Покажем супостатам Кузькину мать и всю остальную его родню.
Кстати, Филин не зря заметил, что экологическая и духовно богатая тусовка мало чем отличается внешне от жителей середины пятнадцатого века. Разве что чище одежда, добротнее, более яркая. А так глянуть со стороны — натуральные средневековые горожане средней зажиточности. Густые длинные бороды и нечёсанные волосы дополняют картину, делая её идентичной натуральной.
Так уж получилось, что организаторы акции или их спонсоры решили избежать неудобных вопросов по поводу массового скопления людей, и объединили это мероприятие с фестивалем бардовской и фольклорной песни «Солнечные бродни». А где фестиваль, там и соответствующая одежда — разнообразные зипуны и армяки (или как там они правильно называются), валенки, пуховые платки или цветастые шали у женщин, вязаные шапки и треухи из искусственного меха у мужчин (пусть химия, зато без убийства животных!). Красные пуховики координаторов разве что выделялись, да и то не вызывали особого удивления — в дальних странах чуднее и смешнее одеваются. Да что в дальних, взять тех же немцев ливонских или ещё каких…
Самарин достал телефон и набрал номер:
— Валера, вы можете сдать назад на полкилометра и спокойно покурить пару часиков? Я тут подкрепление вызвал.
— …
— Нет, не милицию с полицией. Реконструкторов исторических пригласил, но там парни суровые, как бы к ним под горячую руку не попасть.
— …
— Что, тоже хотите поучаствовать? Тогда оранжевые жилетки накиньте, а я предупрежу.
— …
— Валера, ну какие к чёрту монтировки? Возьми носок и насыпь в него песок.