"Фантастика 2023-170". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
Несмотря на начало апреля, а может, как раз из-за этого, дороги сплошь и рядом были покрыты льдом. Дворники просто не успевали посыпать песком свежую наледь, что появлялась каждую ночь, а коммунальные службы занимались в основном крупными улицами, почти не обращая внимания на окраины, где мы и устроили салочки с кошками. Для нас это было не слишком критично, всё же обувь нам делали специальную, но без падений всё равно не обошлось.
Однако во всём надо искать хорошее, так что, когда мы выскочили на улицу, имеющую довольно крутой спуск, я понял, что моё время настало. На ходу сорвав щит, я швырнул его перед собой, а
Была только одна проблема — рулить несущимся вниз по уклону щитом было решительно невозможно. Зато сам он цеплялся за любую неровность и крутился словно центрифуга в центре подготовки космонавтов. На дочь степей с даром наездницы это почти не влияло. Она легко оставалась на ногах и даже умудрялась чего-то там кричать, мол, правей, левей, хватай и так далее. А я потерял ориентацию со второго оборота и просто хотел, чтобы всё это закончилось. Но больше всех офигела усатая сволочь, когда мы пролетели мимо неё орущим метеором, даже не коснувшись хвоста. Меня как раз развернуло к неё лицом, и я увидел в глазах кошатины вселенскую обиду на то, что её не взяли на такой шикарный аттракцион.
Я её понимал, но в данный момент мне было не до веселья. Неверно оценив угол наклона улицы и степень её обледенения я, как корабль без руля и ветрил, летел вниз, надеясь, что сейчас никакой лихач не выскочит навстречу. Да, у меня была надежда на ментальный щит, который я уже давно натренировал до автоматизма, но такая себе. Теперь он останавливал заряд картечи в упор и мог затормозить даже автоматную пулю до такой степени, что она становилась не слишком опасной, но машина — это другое дело. Чем выше масса объекта, тем сложнее его задержать. Так что не хотелось бы, чтобы мои внутренности отскребали от асфальта.
К счастью, никто так и не появился, зато улица закончилась довольно резким поворотом. Я уже оставил попытки затормозить и, лишь перед тем как с диким воплем улететь в сугроб, резко подбросил в воздух Дару. Не хватало ещё её с собой утянуть, городские сугробы по весне — это отдельная песня. Лучница и наездница ловко кувыркнулась в воздухе и приземлилась на снег, перекатившись и тут же поднявшись на ноги. Я же всей тушей влетел в кучу грязи, перемешанной с мусором и прочей гадостью. Хорошо ещё спиной, а не лицом, и то благо. Но даже так приятного мало. Да и саданулся неслабо, всё же из-за оттепелей и ночных заморозков снег всё больше напоминал куски льда.
— Мля… — Матерясь и охая, я с помощью бурятки выбирался из сугроба, не обращая внимания на крутящуюся рядом и жалостливо мяучущую кошатину. — А вот хрен! Не буду я это повторять! Отвали, хвостатая.
— Тор… — у Дары глаза стали на пол-лица. — Ты понимаешь, что она говорит?
— Чего тут понимать-то, — я со стоном разогнулся, проверяя, цел ли позвоночник. — Ты разве не поняла ещё, что эта усатая падла с нами играется? Нам не бегать за ней надо было, а лазерную указку взять или там метёлку из перьев, и она бы сама за нами гонялась.
— Мя-я-яу-у-у!!! — раздался вопль оскорблённой до глубины души кошки.
— А что не так? — я наконец убедился, что ничего себе
— Тор, что за бред ты несёшь? — вклинилась по радио Таня. — У вас всё в порядке? Мы подъезжаем, держитесь!
— Да можете уже не торопиться, — я покосился на не спешащую убегать кошку. — Я больше в этом фарсе участвовать не собираюсь. И нечего на меня смотреть такими глазищами. — И запел: — У кошки четыре ноги, позади у неё длинный хвост. Но трогать её не моги, за её малый рост, малый рост.
— Фу, Тор! — возмутилась Дара. — Пожалей мои уши!!! Такое ощущение, что тебе медведь на ухо не просто наступил, а грубо надругался в особо извращённой форме!
— У меня кровь из ушей пошла, — пожаловалась по радио Катерина. — Ощущение, будто тебя бьют по голове ржавым ведром.
— Мя-яу!!! — поддержала вопль души хвостатая сволочь. — Мряу, мряу.
— И ты туда же, — я покосился на ушастую, всем видом выражавшую отвращение к моему вокалу. — Ладно, я вам это ещё припомню.
— Да что у вас происходит?! — не выдержала Таня и сорвалась на крик: — Заткнулись все! Разговоры только по делу.
— Довели, — я глубоко вздохнул. — Ладно, не кипятись. Мы… а где мы, кстати?
— Я скинула координаты, — Дара ненавязчиво перекрыла кошке пути отступления. — Сейчас будут.
— Ага, — я покосился на не спешащую убегать усато-хвостатую вредину. — Вот сразу так не могла?
— Мя-ау, — помотала та головой. — Мя мурр.
— Ой, да я тебя умоляю… — закончить я не успел, потому как в этот момент из-за поворота вылетел микроавтобус и лихо затормозил возле нас.
Из него тут же выпрыгнули остальные девушки во всеоружии, а Катерина, вместо того чтобы привычно окутаться пламенем, держала в руках большой пучок травы. Стоило кошке его увидать, как она тут же сорвалась с места, мгновенно оказавшись возле эсперши, и принялась тереться о ее ноги, выпрашивая подачку. Как мы и рассчитывали, трюк с кошачьей мятой сработал, жаль только, достать её зимой оказалось не так просто.
— Это оказалось легче, чем мы ожидали, — глядя на скачущую вокруг огненноволосой девушки животину прокомментировала Таня. — Кать, да дай ей немножко.
— На, на, только не лезь на меня грязными лапами, — та тут же выдала кошатине пару веточек. — И чего теперь?
— По хорошему её надо изгнать, — с сомнением поглядела Тарасова на счастливую скотинку. — Мико, у тебя печати готовы?
— Ты уже раз семь спрашивала. — ворчливо огрызнулась японка, с трудом сдерживающая себя, чтобы не начать гладить хвостатую хитрюгу. — Блин, я не могу. Она такая няшная-я-я-я-я-я! Прямо ми-ми-ми!
Кошка, словно поняв, о чём говорит печатница, дожевала листок и одним движением оказавшись возле девушки, потёрлась ей об ноги. Тут у Мико тормоза отказали, и она со счастливым писком принялась тискать мягкую животинку. Что интересно, та даже не пыталась вырваться, лишь мурчала и подставляла разные части тела, чтобы их чесали. Глядя на этот праздник милоты, остальные девчонки тоже не смогли удержаться, и через пару секунд грозную спутницу богини войны гладили в восемь рук, отчего та жмурилась от удовольствия и мурчала так громко, что казалось, будто рядом работает бульдозер на холостом ходу.