"Фантастика 2023-185". Компиляция. Книги 1-17
Шрифт:
Как только одноглазого Пахом-Чика коснулись руки его кумира, мир вокруг меня мгновенно сжался до размеров черной горошины и разорвался на части. Я словно оказался внутри себя самого, хотя точно знал, что никакого «меня» в поглотившей всю вселенную бесцветной пустоте не существует.
Странное состояние… Сколько раз его переживал, а всё не могу привыкнуть… Хорошо еще, что недолго оно длится…
Бесконечная черная нора, по которой я с чудовищной скоростью мчался, сузилась. Впереди — я это знал — меня ждали родимая контора, суд, разбирательство и приговор…
* * *
— …Приговор! — поморщившись, проговорил
Я разломил батон. На нары высыпался десяток напильников.
— Это они мне подсунули, — кивнул Филимон. — Хорошие напильники. Любую решетку в пять минут распилят. А по ту сторону решетки вся преисподняя собралась. У каждого беса в руках если не удавка, то нож…
— Спасибо, — сказал я, — за предупреждение. Уж лучше в одиночке пару лет посижу.
Филимон пожал плечами, вздохнул и вышел. Но на пороге остановился, повернулся ко мне и подмигнул.
Хорошо всё-таки иметь друга!..
А бесы успокоятся со временем… Не могут же они вечно на меня злиться! Какое-то время придется-таки здесь отсидеться, а потом… снова суровые трудовые будни! Ведь приговор, объявленный мне, гласил: «Две тысячи лет исправительных работ по месту службы».
Всё-таки повезло, что у Владыки извращенное чувство юмора, правда?
Антон Мякшин
Бой бес правил
Часть первая
VIP-КЛИЕНТ ПРЕИСПОДНЕЙ
ГЛАВА 1
Приземлился я в подвале. Вам случалось приземляться в подвале? Приземляются, как правило, на аэродромах, картофельных полях или — на худой конец — в открытом море; в общем, в таких местах, где подразумевается бескрайний небесный простор. Небесный простор — просто необходимая штука для полетов и, как следствие, приземлений. Это вам любой авиатор скажет. В моем же случае небеса никакой роли не играли, поскольку летел я по вертикальному узкому тоннелю, летел вверх, слыша, как подземный ветер свистит в ушах и земля с чмоканьем смыкается за мной, летел в кромешной, какой-то даже космической темноте все быстрее и быстрее, пока не выскочил на поверхность, как гриб. Отряхнулся, осмотрелся и тогда-то понял, что впервые, кажется, в своей жизни приземлился в самом настоящем подвале. Наручные часы показывали ровно тысячу девятьсот девятнадцатый год. Я кивнул сам себе — прибыл точно по графику.
Итак, подвал. Хороший, просторный. Ну не настолько, скажем, чтобы в баскетбол играть. В баскетбол тут, конечно, не поиграешь, разве что в настольный.
Довольно светло… Вдоль добротных кирпичных стен старинные ртутные зеркала, и перед каждым зажженные свечи. Черные, естественно. На полу тщательно выписанная пентаграмма, в центре которой еще слегка дымятся пронизанные красными прожилками угольки. Только вот клиента, по чьему вызову я прилетел, что-то не наблюдается. Не мог подождать, что ли? Что это, на самом деле, за неуважение к оперативному сотруднику? Ко мне то есть?..
Вихри Преисподней! Как же я забыл — клиент на этот раз у меня непростой, клиент элитный. Клиент разряда VIP, и поэтому все, что бы он ни сделал, правильно и хорошо. Не встретил — так ничего особенного, побегаю поищу. Найду — возмущаться
Ну если клиент very important person, так и предстать я перед ним должен подобающим образом. Из заднего кармана джинсов я извлек расческу, перед одним из зеркал остановился и, сняв бейсболку, попытался привести в порядок шевелюру. Как и обычно, добился лишь того, что в первую же секунду обломал зубья расчески о левый рог — он у меня почему-то длиннее правого, — а рыжие лохмы мои как торчали, так и остались торчать в разные стороны. «Ладно, хотя бы попытался», — подумал я, возвращая бейсболку на законное ее место, то есть козырьком назад.
Из подвала был один выход, я толкнул массивную металлическую дверь. За ней тянулся узкий коридор, освещенный смоляными бронзовыми светильниками, искусно выполненными в виде козлиных черепов.
Я двинул вперед по коридору. Под ногами сновали крупные крысы. Присмотревшись, я заметил: крысы передвигаются на задних лапках, а передними балансируют, как канатоходцы. Вероятно, они способны были и членораздельно изъясняться, но на крысиных мордочках ясно читалась такая целеустремленность, что я не решился спросить, где же мне искать их хозяина.
Коридор оказался сквозным. То и дело он неожиданно расширялся, превращаясь в небольшие комнатки, уставленные приборами явно алхимической конфигурации. Приборы густо покрывала сыроватая подвальная пыль, кое-какие склянки уже успели потрескаться и потемнеть… А вот дошагав до следующей комнаты, я остановился, споткнувшись от удивления. Среди старинного хлама, давно пришедшего в окончательную негодность, моим глазам предстал золото-перегонный тигель Мебиуса на трехногой подставке. Как известно, секрет изготовления благородного металла был утерян давным-давно еще самим Мебиусом, под конец жизни впавшим в маразм и варившим в тигле карамель на продажу, поскольку пособия по инвалидности алхимикам не полагалось. А между тем в двух шагах от меня исправно функционирующий тигель по тонкой, прозрачной трубочке подавал в бронзовую чашу вязкие желто-золотые струйки.
— Не велено смотреть! — услышал я и шарахнулся от невесть откуда появившегося голема. Очень похожий на выбритого медведя, толем, отчаянно скрипя глиняными суставами, ссыпал в тигель свинцовые чушки и застыл, загородив дорогу, глядя на меня подозрительно и враждебно.
— Ну? — спросил я, помня о том, что с големами следует разговаривать исключительно в приказном тоне. — Таращиться будем или чего еще? Дай пройти!
Правое ухо у него болталось на проволочке, а левое отсутствовало вовсе. Кроме того, на животе зияла преизрядная дыра (прекрасно просматривался проволочный каркас), а одна из лапищ изуродована была трещиной.