"Фантастика 2023-185". Компиляция. Книги 1-17
Шрифт:
— Ах, мой милый Августи-ин, Августи-и-н, Авгу-сти-и-и-н… Хр-р…
Булькнув, шарманка смолкла. Невнимательно кивнув в ответ на бурные аплодисменты, Фридрих оттопырил подол рваной рясы, куда тут же посыпались медяки.
— Герру Шульцу понравиться? — осведомился граф.
Ну где же Витольд? Чего он медлит? Шарманщика сейчас отпустят восвояси, я его из виду потеряю… А если чернобородого Фридриха куда-нибудь надежно законопатить?. От греха подальше? Пусть-ка серафим его поищет!
— Великолепно! — между тем отвечал я. —
— Я есть рад, что…
— Обворожительно! Это я про музыку. А вот исполнитель подкачал. Чего он такой угрюмый и надменный? Будто барон какой-то, а не нищий шарманщик.
— Не понравиться? — нахмурился граф. — Не уважать папаша?
— Уважать! Очень даже уважать! Спасибо вам за то, что вы есть, и отдельное спасибо за дочку. Но шарманщик между нами все-таки отвратителен.
— Хм…
— В конце концов, ручку может всякий дурак вертеть, — дожал я, — вот хотя бы тот… — и я указал на верзилу с кастрюлей на голове, оравшего «горько».
— Герр Мюллер смочь вертеть? — обернулся в его сторону граф.
Верзила что-то проворчал, но перечить хозяину не посмел. Дотянулся своей ручищей до чернобородого Фридриха и, вырвав шарманку, положил ее на колени. Пару раз крутанул ручку:
— Ах, мой милый… — вздохнула шарманка.
— Забавно есть! — расцвел герр Мюллер.
— Отдать мой инструмент! — рассыпая по полу медяки, рванулся к экспроприатору Опельгерцхайзен-старший.
Куда там! Подоспевшие стражники быстренько скрутили чернобородого.
— Казнить, милый муж? — спросила меня Гельда.
— Под топор его есть! — оживился граф. Минуту я колебался в дурацкой нерешительности.
Одно слово сказать — и род Опельгерцхайзенов прервется навеки! Но что меня ждет в таком случае? Даже предположить боюсь…
— Пусть посидит в самом темном и страшном подвале! — распорядился я. — С самыми крепкими стенами и железной дверью. Под семью замками. И охрану приставьте — человек двадцать, а лучше тридцать… пять! Знаю я таких мрачных типов! Небось бандуру свою тискает, смотрит, как здесь жрут-пьют, и наполняется черной злобой… Зловещие планы вынашивает! Именно такие субчики и способны заделать козью морду всем честным геррам в будущем, далеком и не очень.
— Бунтовщик есть?! — задохнулся граф. Зала заволновалась.
— Ну это еще проверить надо, — не стал перебарщивать я. — Законопатим на пожизненное заключение, да? А там посмотрим, может, и казним… Договорились, папаша?
— Взять!
Фридриха Опельгерцхайзена увели. Раз обернувшись, он успел кинуть на меня взгляд, полный такой яростной злобы, что мне стало не по себе. Вот и Черному Барону я не понравился. А скорее всего, я сам и посеял эту генетическую неприязнь к собственной бесовской персоне в сознании предков Барона.
Ух, как я повеселел, когда осознал, что задание Филимона выполнено! Пусть попробует теперь Витольд добраться до чернобородого Фридриха! Ага! Шарманщик
— Герр Шульц — очень умный есть, — потеснив Ге-льду, придвинулся ко мне папаша-граф. — Распознать бунтовщика! Выпить?
— Отчего ж не выпить? — добродушно ответил я.
— Наливать!
На этот раз без помощи Гельды я осушил бокал вина до дна. Граф, управившийся еще быстрее, уже совал мне другой:
— Выпить!
— Ну если вы так настаиваете…
А вкусное вино было в Бранденбурге когда-то! В меру терпкое, в меру сладкое… Никакого спиртового привкуса не чувствуется, но уже после пятого бокала в голове начинает изрядно шуметь. Стоп! Я, как бес непьющий, свою норму давно уже перебрал. И так уже что-то очень развеселился. А где мои пилюльки? Адово пекло, да их же давно нет!..
— Меня не уважать? — изумился граф, суя мне в руки очередной бокал.
— Уважать, но… Вы, между прочим, знаете, насколько неблагоприятно влияет неумеренное употребление алкоголя на будущее потомства. Внуков-дебилов хотите?
— Внуков хочу… — согласился граф, ни шиша не поняв в моей тираде. — Вот за это самое… Выпить!
— Да не буду я.
— Выпить! — рассвирепел граф и дернул дочку за фату: — Гельда! Сказать герру мужу, чтоб выпить с любимым папаша!
— Мивый мув… — прожевала слова вместе со свиным окороком моя — дражайшая половина. — Выпифь! Не упрямьфя!
— Не буду! Если выпью… Вы, дубины средневековые, можете себе представить, что такое полноценный чапаевский припадок? Сколько строился ваш замок?
— Годов шесть десятков… — моргнул граф, явно ошарашенный «дубинами».
— А разнести по камешкам его за пять минут можно. Не верите? Себя не жалеешь, старый хрен, дочку пожалей! Где она медовый месяц проведет?
— Почему ругаться на папаша?.. Что есть «старый хрен»?
И правда… Это вино в голову ударило… Я хотел было извиниться, но вместо смиренного «простите» изо рта вырвалось:
— Какой ты мне папаша, кочерыжка моченая?! Тоже мне родственничек, аллюром в три подковы, м-мать!!!
— Не сметь обижать папаша! — поднялась во весь свой громадный рост Гельда.
Тут бы мне испугаться и спрятаться под кресло, но пугаться я уже не мог физически. Разбуженная алкоголем личность легендарного желтого комдива свойственным ей штурмовым натиском захватила мое сознание.
— А ты не гавкай, монумент с сиськами! — отлаял я супругу. — На мужа голос повышать? Щас дотянусь вон до того молота, живо спрессую тебя до приемлемых размеров. Жена да убоится мужа своего! Марш на кухню! Ма-алчать!