"Фантастика 2023-200". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
Я ломал голову, как им отправится, но на выручку пришел сам бывший уголовник.
– А я бы через Одессу дернул, – заявил Семенов.
– Как ты себе это представляешь? – нахмурился я, представляя географическую карту.
– Да просто. Бебехи будут, возьму нам с Шуриком места у мокрых извозчиков, а те нас до Констанцы допрут. А там до Бухареста, а от него уже скорый до самого Парижа. Я ж пока в Питер ездил, с братвой повидался, подсказали добрые люди. Извозчики до Констанцы по двадцать аглицких фунтов берут с рыла. Могут и другими брать, только не совзнаками и не керенками.
Я
– Извозчики, это авиаторы?
Теперь настал черед удивляться Семенову.
– Кто?
– Контрабандисты, что из Румынии в Одессу чулки да одеколоны возят, – уточнил я, сетуя, что феня первой четверти двадцатого века не всегда соответствует блатному жаргону моего времени.
– А… – протянул Семенов, почесав затылок. – Еще нужны бирки чистые, для Парижа.
Сделав над собой усилие, я понял, что это ксивы.
– Будут, – пообещал я.
– Мне бы лучше бирки императорские.
– Не проблема, – махнул я рукой. Есть у нас чистые бланки паспортов Российской империи, есть. – Что еще?
– Деньги, – нагло заявил Семенов, переходя на нормальный язык. – Этим, как вы их обозвали, авиаторам, отстегнуть, пограничникам румынским, то-се. А в Париже еще пару-тройку человек придется нанять, тоже денег стоят. И жить не в халупе какой, а приличную гостиницу взять.
– С деньгами-то и дурак может, а ты без денег попробуй, – привычно проворчал я, а потом начал вытаскивать купюры. – Пять тысяч франков тебе выдам, и тысячу баксов.
– Кого тысячу?
– Долларов, бестолковый ты человек, – вздохнул я, вспоминая, отчего доллар получил такое прозвище, но кроме оленьих шкур ничего вспомнить не мог. – Ты кого нанимать собрался?
– Коллеги батюшки моего, – сообщил Семенов. – Они еще в семнадцатом году сдернули. Если сами помочь не захотят, то хоть подскажут, кого можно.
– На первое время хватит, сообразишь. Я туда потом сам прибуду, свяжемся, еще подкину. С Потылицыным поговори, место встречи обсудите. Да, гостиницу я тебе могу посоветовать. «Виолетта». Найдешь? Если нужно, я вам чертежик набросаю, где «Виолетта», как добраться.
– А че там искать-то? – пожал плечами Семенов. – Париж не тайга, не заблудимся. Я себе уже карту надыбал, с Вадимом все перетрем. Метрой вот ни разу не ездил, так все одно, паровоз под землей, так он все равно паровоз.
– В общем, дорогой товарищ, – пододвинул я деньги Семенову. – Ты теперь не просто сотрудник чека, а разведчик. Сам понимаешь, если полиция тебя заметет, я от тебя руками и ногами стану открещиваться. Мол, знать ничего не знаю, ведать не ведаю. Советское торгпредство с такими людьми дело не имеет.
– Это как водится, – грустно сказал бывший уголовник, старательно убирая деньги по карманам (пачка, кстати, внушительная!).
– Андрей, – хмыкнул я, впервые назвав Семенова по имени, а потом еще и пожал парню руку. – Я на людях от тебя отказываться стану, но я же не говорил, что не выручу. Отмажем мы тебя. Понадобится, еще раз Бастилию возьмем.
– Да знаю я, Владимир Иванович, что ты своих не бросаешь. Наслышан, как в полицейский участок из пушки пальнули.
–
– Давно учил, но вспомнить недолго, – жизнерадостно отмахнулся Семенов. – Я же, если что в жизни учил, не забуду.
Вторая пара, «запущенная» во Францию – Потылицын с Холминовым. С Семеновым и Прибыловым они контактировать будут, но не часто. У этих своя задача. Отправятся почти легально, со своими собственными документами – справками на имя Вадима Сергеевича Потылицына и Алексея Юрьевича Холминова, выписанными уполномоченным ОСО ВЧК Аксеновым. А в справках указано, что данные граждане являются бывшими белыми офицерами белой армии Северного правительства, прошедшие фильтрацию. А что печать не Архангельская, а ВЧК, так все бывает. Может, Аксенов печати перепутал? И положено данным гражданам проходить службу в РККА, а они вот, нехорошие, не пожелали и дезертировали.
Я предлагал бывшим офицерам отправится во Францию через Эстонию, но Потылицын предложил собственный вариант – из Советской России в Норвегию, оттуда в Швецию. В Эстонии, неровен час, можно загреметь и в лагерь для перемещенных лиц, это надолго, месяца на три, а в Скандинавии у него есть надежные друзья, у тех связи. Помогут с документами, посадят на пароход. Не исключено, что из Стокгольма можно добраться до Бреста (не нашего, разумеется, а французского), были бы деньги. Вот деньги у нас теперь есть. Опять-таки, я выдал только на обзаведение и на дорожные расходы. А уж во Франции все зависит от успехов Семенова.
С «неофициальной» частью делегации вопрос решен. А в официальное торгпредство войдет Исаков. Не знаю, на хрена мне во Франции сапер, но пусть будет. Назначу Петровича комендантом представительства, пусть дворников застраивает, охрану на себя берет. Александр Васильевич Книгочеев вместе с супругой. Оправившийся от ранения Книгочеев – это мой штаб, а супруга – тыловое обеспечение. Еще из своих возьму Никиту Кузьменко. Пожалуй, и хватит. Нужно еще взять пару девушек-машинисток и переводчика. Этих наш отдел кадров подыщет. А консультантов по торговой части пусть наркомат торговли предоставляет. И не кого попало, а людей опытных, представляющих, что требуется Советской России, и что мы можем предложить Третьей республике. Кто-то в торгпредстве должен и торговлей заниматься.
Глава тринадцатая. Потомок боярина Бяконта
Во Франции декабрь не такой холодный, как в России, но все равно, погода стоит пакостная. А французы отчего-то любят экономить и батареи парового отопления в нашей гостинице греются еле-еле. Зато в доме графа Игнатьева есть камин, где полыхают настоящие дрова.
Мы с Алексеем Алексеевичем сидим перед огнем, в креслах, словно Холмс и Ватсон в моем любимом многосерийном фильме, между нами столик с кофейником и чашки. Я напросился в гости к Игнатьеву, чтобы проконсультироваться с ним по некоторым вопросам. Мне было интересно просто послушать графа. И что с того, что многое из услышанного я уже знал, прочитав воспоминания Алексея Алексеевича?