"Фантастика 2023-94". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
Тор ещё раз выпил и хмуро сказал:
— Ладно, поеду. Только зайду домой и попрощаюсь с женой.
— Нет! — отрезал принц. Домой ты не пойдёшь. Жена тебе подскажет какие-нибудь хитрости, а тебе нужно силу и правду, чтобы выстоять. Врать не буду, трудно тебе придётся. Но воевать, так по-военному. Сейчас ты — моя третья армия, которая будет держать оборону на важнейшем рубеже.
Тору ничего не осталось, как выпить остаток вина и пройти с людьми принца на корабль, который сразу же отчалил и взял курс на имперский остров Киальс.
Словом:
Десницей мощной Молот поднявши, СотнюГлава 9. Суд
Когда во время перехода корабль застала буря, Мастер даже был бы рад, если бы корабль пошёл на дно: настолько его терзал ужас перед предстоящим судом. Он сам себя утешал, что слухи о жестокостях Имперского Суда могут быть настолько же преувеличены, как о его собственных изуверствах. Но было точно известно, что осуждённому, у которого не было важных смягчающих обстоятельств, предстояло сожжение на медленном огне, а осуждённой женщине — кол. Тор понимал, что в любом случае костёр будет, и на него отправится либо он сам, либо его обвинители. А около костра могут стоять ещё и колья, и страшно подумать, кто окажется на колу, если он проиграет процесс…
Вот и бухта Киальса. Имперская столица оборачивалась к морю всем своим великолепием. В отличие от других портовых городов, притоны и трущобы были вытеснены подальше от порта, на площади которого стояли часовни всех двенадцати Победителей и часовня Бога Единого для прибывающих единобожников, постоялые дворы и таверны среднего класса. Улица, которая вела к казармам рабов, складам, притонам, публичным домам и низкопробным тавернам, сразу же сворачивала, чтобы не открывать неприглядный вид. Зато прямо от порта шла широкая мощёная гранитом дорога к главной площади, на которой стояли Великий Храм, дворец Императора, дворец Совета Королей, Сейм. В городе было много дворцов, как королей и князей, так и Высокородных гетер. Но большинство хором, называвшихся отелями, сдавались внаём знати, приезжавшей на Сеймы или просто вкусить развлечений и наслаждений на Имперском Острове, нейтральном во всех внутриимперских войнах. В городе имелись также большие мужской и женский монастыри, пять театров, стадион, ристалище. Сразу под городскими стенами находилось лобное место. Численность населения резко колебалась, постоянных жителей было меньшинство. Больше всего людей собиралось во время Больших Имперских Сеймов.
Сам остров Киальс был примерно сорок вёрст в длину и двадцать вёрст в ширину. Его южное побережье окаймляли низкие горы, а к северу местность плавно спускалась к морю. На юге верстах в тридцати виднелись берега Валлины.
Лоцман, узнав, что на борту есть Мастер, который добровольно явился предстать перед имперским судом, немедленно отослал с этой вестью свою скорлупку, и на берегу Тора встретили официалы Имперского Суда. Это были двое судей в чёрных одеждах и двое священников высокого ранга. На одном была оранжевая мантия слуги Победителей, на другом — серая мантия слуги Бога Единого.
— Весьма похвально, сын мой, что ты добровольно явился предстать перед Высоким Судом, — сказал тихим елейным голосом слуга Победителей. — Такой поступок редок, и тебе будет оказано подобающее снисхождение. Уже сейчас могу тебя уверить, что, даже если тебя признают виновным, тебя удушат до сожжения.
От такой "милости" Тора передёрнуло. А серая мантия таким же елейным голоском добавила:
— Честный иноверец, я подтверждаю слова своего заблуждающегося брата. Он клялся именем тех, кого Всевышний для искупления их грехов приставил охранять ад. А я клянусь его собственным Высочайшим Именем, которое нам не дано знать. Я прослежу, чтобы отступления от твоей веры не были бы вменены тебе в сатанинство, если это человеческие грехи, а не богомерзость.
— Поскольку ты добровольно явился на Имперский Суд, ты пройдёшь в тюрьму Суда без конвоя, лишь в сопровождении, — почти столь же елейным голосом добавила одна из чёрных мантий.
Первая камера Тора была чистой, сухой и прохладной. Два дня никто Мастером
— Мы, двое судей, должны прийти к согласному мнению, в каких проступках ты виновен и насколько, а также какие меры необходимы для очищения твоей души. Служители двух религий следят, дабы мы не увлекались положениями своей веры и будут защищать тебя, если мы по недомыслию и слабости своей сочтём богомерзостью отступления от положений нашей религии либо религии Единого Бога. Они же следят, чтобы ни на одном допросе мы ни единым словом не подсказывали тебе желаемый ответ, а добивались от тебя правды и одной лишь правды, какова бы она ни была. Ты обязан правдиво отвечать на наши вопросы. Если ты будешь путаться в показаниях или ссылаться на забывчивость, мы имеем право применить законные меры для освежения твоей памяти. Если ты будешь пойман на явной лжи, то это будет приписано влиянию Отца Лжи и отяготит твоё положение. Мы просим тебя подписать документ, что ты доверяешь Имперскому Суду идти на все необходимые меры для выяснения истины и объективного расследования.
Тор знал, что, подписывая, он дает разрешение на пытки, и что, отказываясь, он лишь отяготит своё положение. Он подписал бумагу на Древнем языке, надеясь, что обещанные ему снисхождения будут относиться и к допросам.
— Мы должны объявить тебе ещё кое-что. Поскольку в твою пользу подано ещё одно отношение и оно принято Судом, ты рассматриваешься не только как обвиняемый, но и как истец. По этой причине ты иногда будешь допрашиваться в одном качестве, а иногда в другом. В целях выяснения истины тебе не будет сообщаться, в каком качестве ты допрашиваешься. И ещё одно уточнение. Третьего дня тебе было обещано снисхождение. Но, поскольку ты явился на самом деле не как обвиняемый, а как истец, клятва о снисхождении признана ничтожной. И мы должны предупредить тебя, что, если ты будешь осуждён как богомерзость, ты будешь осуждён дважды, ещё и как клеветник.
Вот тут Тор вздрогнул. Но на первом допросе никаких пыток не было. Вопросы задавались исключительно нейтральные, типа: "Что у тебя находилось в твоей мастерской в Колинстринне в углу за главным горном?", "Сколько рабов и рабынь ты купил за прошлый год? Назови их имена и какой работой они у тебя занимались". "Кто из твоих соседей неприязненно относился к тебе и мог бы тебя оклеветать из вражды?" "Что ты делал такого-то числа такого-то месяца ночью?" Ни одного конкретного лица, ни одного конкретного эпизода не упоминалось. Впрочем, точно так же было и на всех остальных допросах.
Тор заметил: если он не мог ответить на какой-то вопрос, потому что не помнил, его увещевали вспомнить получше, и через несколько дней вопрос повторялся, может быть, в другой форме. Когда он впервые ответил третий раз "Не помню" на один из вопросов, его тем же елейным голосом предупредили, что могут помочь вспомнить, и отвели вниз, в пыточную, где палач продемонстрировал самые ужасные орудия пыток и объяснил, как они действуют. Когда он снова на один из вопросов ответил "Не помню" в третий раз, начались пытки. Перед пытками ему давали приятное на вкус питье. Потом Эсса ему объяснила, что это — настой, ослабляющий волю, снижающий воображение и способность лгать. Более того, она уточнила: Мастеру давали слабый настой, чтобы не повредить его волю необратимо, поскольку он был одновременно и обвиняемым, и истцом. Да и пытки, как он потом сообразил, применялись исключительно не калечащие, хотя и крайне мучительные. Узник однажды решился переспросить, когда ему в очередной раз задали вопрос, на который он уже отвечал, как же он раньше отвечал на это? Под строгими глазами двух священников судьи объявили, что он имеет право на такое разъяснение, и секретарь зачитал ему четыре совершенно разных ответа, которые он давал по этому поводу. Как ни странно, это прояснило память подследственного, и он дал пятый, на сей раз абсолютно полный и точный ответ. Священники одобрительно сказали: