"Фантастика 2024-136". Компиляция. Книги 1-24
Шрифт:
Торн качает головой:
— Я могу дежурить здесь, Римус.
— Всю ночь? В коридоре?
Кивок.
— Не-е, так не годится. Я бы пригласил тебя к себе, но люблю уединенность. Мне кажется, тут вообще все комнаты свободны. Вот только...
— У вас нет денег.
Сухо улыбаюсь:
— Верно. Пока нет.
Бывают в жизни огорченья.
Эх. И это говорит человек, отдавший миленькой «официантке» ожерелье с самоцветами. Жадность люто воет, но что поделать. Я не из рыцарских побуждений так поступил, а вложился
— Как вы тогда поступите? — спрашивает Торн.
— Попрошу взаймы у тебя.
Первый раз слышу, как Торн глухо хмыкает за закрытым шлемом. У него что, настроение улучшилось? С чего бы?
— Первый день службы, а я уже сам за это плачу.
— Жизнь жестока, — развожу руками.
— Денег у меня мало, Римус. Я всё отдаю... семье. На службе у вашего отца мне давали все необходимое. Кров, еду, снаряжение, меч.
Правда? Так это еще и казенное имущество? Не его личное? Причем весьма недешевое судя по виду. Значит, отец вполне мог конфисковать эти превосходные доспехи и меч, назначив его моим «неофициальным» гвардейцем. Но он не сделал этого. Хм...
Видимо, Торн замечает мою кислую мину:
— Пару медяшек на комнату я наскребу, Римус. Вчера выиграл пари, в которое меня втянули сослуживцы... Но на ужин уже не хватит. Надеюсь, завтра вы что-нибудь придумаете.
Эх, вот оно — настоящее выживание. А не эти ваши всякие драконы и утропии.
— Ага, придумаю... — совсем закисаю я. — Ладно, тогда давай, до завтра. И не пускай ко мне этого Штиблета, хорошо?
— Стилета?
Блин, оговорился...
— Да. Хотя знаешь, на всякий случай вообще никого не пускай.
Торн отдает честь так, что в ушах звенит. По-солдатски разворачивается, возвращается вниз договариваться с Клоушем.
Я же заваливаюсь в свою комнату, закрываю дверь на щеколду, и падаю на кровать ни живым, ни мертвым. Чувствую, как усталость приходит вместе с болью. Она везде. В мышцах, костях, суставах, мозгах, даже жиру. Еще и в животе эльфы воют отчаянной голодной трелью. О, еще и этот запах... Клоуш там что, пир решил устроить?
Проваливаюсь в сон, сам того не замечая. А ведь хотел... немного...
...
...
...
Тук! Тук! Тук!
Вскакиваю, как обожжённый, забыв на мгновение, кто я и где я. Моргаю, быстро возвращаюсь в реальность. Ага, значит всё реально. Затхлая комнатушка, толстое тело...
Тук! Тук!
Кто-то стучится в дверь. Торн, мать твою, просил же...
Звучит нежный голосок:
— Г... господин... Я принесла ужин.
— Лия? Я ничего не заказывал, спасибо.
— Я... знаю... просто... мы с дедушкой решили... решили...
Боже, она сейчас расплачется, что ли? За что мне это?..
Приоткрываю дверь. Лия держит
Только бы не заурчал живот, блин. Это пиршество стоит парочку серебряных монет, не меньше.
Лия мнется с ноги на ногу, не поднимая головы. Хм, не похоже, чтобы дед заставил ее меня обслуживать. Замечаю на смугловатой шейке мой подарок. Они что, не поняли что я им сказал по этому поводу? Ладно, будем считать, что сегодня день примерки.
— Я... ну ладно... хорошо... вы, наверное, не хотите... я приготовила...
О нет, мой гусь, не уходи!
Так, стоп, Ден. Ты привык всё измерять деньгами. Понятно же, что это подарок за счёт заведения.
Открываю дверь, пропускаю девушку:
— Спасибо, Лия. Значит, мои извинения принимаются? — дружелюбно улыбаюсь.
Лия неуверенно заходит, ставит поднос на стол.
А теперь уходи, пожалуйста. Дай мне вгрызаться в это жирное мясцо! К моему сожалению, девушка не спешит оставлять меня наедине с гусем. Стоит, опустив голову, мнёт подол:
— Дедушка... просто любит меня, господин. Если не лукавить, то меня многие пытались лапать. Такая уж у меня работа. Просто... почему-то все обращали внимание только на вас, и всё время мне об этом говорят... Это обидно... Очень...
А, вот оно что. Если крестьянскую дочь домогается местный мясник, то это нормально. А если аристократ, то всё — подстилка для знати. Что поделать. Так работает у таких людей мышление. Хотя и их можно понять. Мяснику в морду можно плюнуть, а под аристократа только лечь и не рыпаться.
Молчу, жду продолжение душещипательной истории, стараясь не дышать носом, чтобы не умереть, захлебнувшись слюной от прекрасного аромата.
— Вы, наверное, думаете, что я пришла... из-за вашего подарка... но...
Лия ойкает, зажимает ротик ладошками, несвязно бубнит что-то про «дуру и болтливый язык». Она краснеет, как помидор, выбегает из комнаты. Хмыкаю, кричу ей вслед:
— Заходи еще, поболтаем! ТОРН! Ты это специально, да?! Я же просил!
Слышу за стеной глухой смешок. Тоже улыбаюсь. Отрываю от гуся шмат мяса, кидаю картоху на одну из двух деревянных тарелок. Лия и о моем телохранителе подумала. Выхожу в коридор, стучусь в дверь к Торну. Он сразу же открывает.
— Держи, — протягиваю тарелку.
Он не спал, что ли? Даже доспех не снял.
Торн кивает, берет тарелку:
— Лия — хорошая девочка, Римус. Я давно ее знаю. Правильно, что вы извинились.
— Ага. Торн, я буду спать, как убитый. На этот раз НИКАКИХ гостей. Ты понял? Не беспокоить до утра.
— Слушаюсь.
Киваю, возвращаюсь к себе, закрываюсь. Достаю из-за спины череп, прячу его между досками в полу. В одну руку беру поднос с едой, пальцем другой касаюсь кости через щель.