"Фантастика 2024 -156". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
Теор метнул на Хамелеона такой взгляд, что тот подавился очередным шариком. Подавился, закашлялся… Менталист уже успел извлечь из памяти пару нужных плетений, когда Моро все-таки справился с собой и попавшей не в то горло едой.
– Ладно, я все понял! – выставил ладони Хамелеон. – Больше никаких комментариев. Просто я знаю, что дело в Тайре, и…
Менталист считал, что у Моро много достоинств, но умения вовремя заткнуться среди них никогда не было.
– Это давно в прошлом, – отрезал он, – и убившего Тайру казнили семнадцать лет назад. Не думаешь ли ты, что
Теор думал об этом. Думал с того момента, когда Генрих осторожно связался с ним и предупредил о своих подозрениях. Наследник престола Кантона, оказавшийся в «Зеленом» по факту в полном одиночестве, – Койт выслали из страны сразу после того, как закончилось расследование, – Теору и Моро доверял. От безысходности, не иначе... На удивление, за все прошедшее время никто из людей его семьи не затребовал проживание или перевод на работу в «Зеленый», но менталист был уверен: все еще впереди. Но пока так складывалось, что именно к нему чаще всего обращался Генрих. Кантонец немало знал и умел из того, что преподавали только в ГАРХ, предложил усовершенствовать инициативу по ментальным дуэлям, уверял, что его люди в Изборе поддержат снятие «Запрета» и готовы предоставить для обмена опытом лояльных именно королевской семье менталистов…
Но нынешняя информация мигом выбросила из головы Теора все учебные заботы, вернув его в то не самое приятное время, когда он проводил свои дни, гоняясь за форменными ублюдками…
Моро отпил налитое в бокал. Некоторое время он молчал, склонив голову, но потом все же ответил:
– Пока на это ничего не указывает. Тебе ведь никаких сомнительных писем не приходило?
Менталист покачал головой. Все же десяток лет работы Гончей привили ему кое-какие навыки работы с приходящей корреспонденцией, да и, на самом деле, ему лично слали очень мало писем. Почти все приходило в общие почтовые ячейки факультета или проекта.
– Вот видишь. Думаю, если бы у кого-то были претензии именно к тебе, то на это бы намекнули, – продолжил Моро, – но пока ничего подобного нет. Экспертизы будут завтра, но, судя по всему, летучая смесь естественного происхождения, ну или делал ее кто, сумевший скрыть все следы плетений. К тому же она нелетального действия, но…
– Но обрекает на мучительную жизнь, – закончил Теор. – Да, я уже понял.
– Молодой алхимик просветил?
– Он практик с уклоном в алхимию, – поправил Теор, знавший, что Вагнер был хорош не только в своей специализации, – и – да, он.
– Умен. Ладно, я оформил все как положено, и его участие тоже. Цан будет работать, выяснять, что это за газ и кто его послал. Но, как ты понимаешь, все будет очень и очень неспешно. Потому пока у тебя спрошу – кто мог желать ей зла? Не торопись, подумай, и…
– Вильгельм, – сузил глаза менталист, – ты в курсе, что я прекрасно знаю, что значит этот тон?! Я тебе не свидетель, а…
– Родственник жертвы, да.
– Альба – не жертва!
Моро поднял бровь и взмахом руки указал на снедь и напитки.
– Ешь. Ты и без меня прекрасно знаешь, что сейчас просто не хочешь этого признавать, так что
– Или местная ячейка Сынов считает, что страдания «Ложных Вестников» лучше смерти, – мрачно отозвался менталист. – Вариантов много. И если это что-то личное – то связанное с ГАРХ. В ином случае действовать начали бы намного раньше.
– Или есть какое-то еще обоснование, почему письмо прислали именно сейчас, – с некоторым равнодушием откликнулся Моро, – и что-то из прошлого…
– Нет там ничего. За четыре года всплыло бы уже.
Вильгельм покачал головой.
– Теор, у нас пока из всего есть метод и жертва. По методу я без экспертиз сказать ничего не могу, по серийности или ее отсутствию – тоже. Так что работаю с чем есть.
– Ты работаешь? – прищурился Моро. – Говорил же что Цан.
– Официально – он, я-то нашего наследника охраняю. Но неофициально – мы оба, а опыта у меня все-таки побольше. И тебя я лучше знаю.
– При чем тут я?
– А кого мне еще опрашивать? Ее друзей? Они вообще в курсе о том, что случилось?
Теор покачал головой. Если он хоть немного знал Альбу, то она едва ли стала бы рассказывать кому-то о письме.
– Вот видишь. Завтра поговорю с Альбой, да и к нашей венценосной особе пара вопросов есть – он явно знает о «Детях» больше, чем мы с тобой.
Менталист задумчиво кивнул.
– А ты пока рассказывай, кому Синегорская могла на хвост наступить. Про ГАРХ я и сам знаю, как и про всю эту историю с нашествием нежити. Но вроде был еще лич, так? И этот обезумевший менталист, который натравил дарума? По последнему делу я на допросах был, но кого-то еще могло задеть, кто все эти годы ждал своего часа…
Теор глубоко вздохнул. Применил несколько плетений, вытаскивая все подробности и всех участников прошлых историй – и принялся излагать.
Моро по ходу его речи помечал что-то на доске для записей, водя артефактным стилусом. Менталист не смог сдержать усмешки: когда-то и он делал так же…
Рассказ не занял много времени – большую часть Моро и так знал, а фамилии фигурантов всех дел Теор, благодаря плетениям памяти, перечислял без запинки. С каждой лицо Моро становилось все грустнее и грустнее, а когда список одних только отстраненных или осужденных по делу о пособничестве личу превысил тридцать человек, Хамелеон натурально взвыл.
– И ты еще считаешь, что сюда приложили руку кантонцы? Да тут десяток известных изборских фамилий!
– А ты думаешь – почему я позвал тебя на ту практику в Измененный Лес? Да еще и заставил проверять всех четверых на действия в непонятной ситуации?
– Позвал потому что обрадовался совпадающим отпускам? – легкомысленно отозвался Хамелеон. – Ладно, я уже понял масштаб проблемы. Давай попробуем зайти с другой стороны: все эти господа и дамы пять лет сидели тихо...
– Я о том и говорю. Потому Кантон…