"Фантастика 2024-16". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
Зато торговаться не разучилась! Ведь очень сложно утратить навык, которого у тебя никогда не было…
Последнее ужасно злило меня, но, несомненно, радовало торговцев. Они, как один, сияли и сыпали комплиментами. Я же мысленно благодарила герцога Кернского за подмену монет и тихонечко рычала на ушлых лавочников.
Тот факт, что путница, скупающая платья и чемоданы, выглядит более чем странно, наоборот, совершенно не заботил.
Да, странная! Да, неплохая примета для преследователей! И что теперь? Первое – переживу. Второе… найти меня всё
На подбор гардероба я потратила добрых полдня. Ещё пара часов ушла на общение с сапожником и шляпницей. У первого были заготовки, и он обещал пошить три пары туфель и одну пару сапог уже к вечеру. В том, что касается второй – мне требовалось немного изменить декор двух готовых шляпок и добавить к ним вуали.
Этот забег по лавкам был непривычным и ужасно вымотал. Ещё больше утомили разговоры – я же, считай, целых семь лет молчала, а тут слова-слова-слова… Даже перерыв на обед, увы, не помог, так что от шляпницы я вышла с гудящей головой и единственным желанием – вернуться на постоялый двор и забиться под одеяло.
Собственно, к постоялому двору и направилась, но, заметив книжную лавку, не могла не остановиться. Просто путешествие предстояло довольно долгое, и чем развлечься, если не книгой? Именно с такими мыслями я шагнула к выносному столику, на котором лежали романы в ярких обложках, и замерла, рассматривая товар.
– Вам помочь? – тут же окликнула вышедшая из лавки женщина.
Я пожала плечами. Хотела попросить показать романы про любовь, но подумала, что в моей ситуации это не лучший выбор. В итоге сказала:
– Что-нибудь про приключения.
– Да, конечно. – Женщина улыбнулась и принялась демонстрировать новинки.
Я выбрала и отложила две книги, прежде чем нас прервали – мальчишка лет пяти прошмыгнул мимо меня и вцепился в юбку лавочницы.
– Мама! – радостно воскликнул он. – Астра приехала!
Покупательница в моём лице вздрогнула и побледнела, но этого, к счастью, никто не заметил. Зато ошарашенный взгляд от внимания не укрылся, и я удостоилась пояснения:
– Дракон, – сказала лавочница с улыбкой. – Он в цирке выступает. Знаете, такой забавный, такой маленький…
– Она! – поправил мальчишка. И добавил с толикой досады: – Астра девчонка.
Нет, легче от этих пояснений не стало. Более того, пришлось схватиться за прилавок, потому что меня накрыла лавина нежданных эмоций.
Астра? В цирке? Что за бред? Какой дракон, если я… тут?
– Мама, мы же пойдём на представление? – вырывая из объятий шока, пропищал мальчишка. И мгновенно сорвался на плаксивый тон: – Ну пожа-алуйста!
– Пойдём, – успокоила сына лавочница. – Обязательно.
Лишь теперь мне удалось проглотить застрявший в горле ком. Ещё я смогла выпрямиться и принять какое-то подобие
– А я слышала, что Астра больше не выступает, – сказала тихо.
Мальчишка посмотрел как на дурочку. Тут же оторвался от материной юбки и достал из кармана вдрызг перепачканных штанов свёрнутый вчетверо листок. Листок этот был храбро передан незнакомой тёте.
Оказалось – реклама, причём до боли знакомая. На ней действительно была изображена я. Ну то есть дракон в интерпретации одного не слишком талантливого провинциального художника – этакая страхолюдинка с крыльями и коварным выражением морды.
Глядя на эту картинку, я непроизвольно скривилась. Спросила, не скрывая скепсиса:
– И в котором часу начало?
– В семь, – отозвался мальчишка. Потом махнул рукой и добавил: – Цирк за северными воротами встал.
На том и разошлись.
Я выкупила две книги, зато листовку не вернула. Сын лавочницы мой поступок не оценил и даже попытался возмутиться, но схлопотал лёгкий подзатыльник от матери, в результате чего ограничился сердитым взглядом и не менее сердитым сапом.
Ребёнок был искренен, но приличную с виду тётю всё равно не проняло. Я была слишком удивлена новостями. И хотя семь лет на арене сформировали острую неприязнь к цирку, точно знала, что на представление пойду…
Сижу. На лавке, в первом ряду, в окружении зажиточных горожан и их детишек. И понятия не имею, как относиться к действу, которое разворачивается перед глазами.
С одной стороны, это по-настоящему красиво. С другой… я столько раз видела Фейри, жонглирующего зажженными мячиками. Столько раз наблюдала, как Фил выделывает кренделя на высоченных ходулях. Выкрутасы Рины с лентой тоже давным-давно приелись, но когда смотришь на это из зрительного зала, а не из-за кулис, сидя в ошейнике и на поводке, ощущения совсем другие.
Когда ты зритель, цирк – праздник! А все номера кажутся просто забавой. Мол, вышли, покрасовались и ушли, хотя на самом деле это огромный труд. Но…
Но по-настоящему оценить труд тех, кто долгих семь лет держал тебя в клетке, очень тяжело. Испытывать симпатию к людям, чьими стараниями ты столько мучилась, – ещё тяжелее. Пищать от восторга, хлопать, топать… Мм-м, нет. Это не для меня.
Хотя, повторюсь: красиво!
И я… сижу. Жую жаренные в меду орешки, смотрю и пытаюсь нащупать в глубинах своей души ностальгические настроения. Но ностальгии нет. Впрочем, злости тоже не ощущаю.
Весь этот усыпанный блёстками мир кажется таким далёким, таким чужим… В какой-то момент начинает чудиться, будто это не я жила в труппе долгих семь лет. Словно это не меня пороли плёткой в случае непослушания и временами держали на воде и жиденькой каше.
Будто это не меня периодически забывали выгулять, и вовсе не мне приходилось отчаянно ёрзать на подстилке из соломы в надежде не описаться и вопить во всё драконье горло, дабы привлечь внимание гадких людей.
Словно… не со мной.