"Фантастика 2024-20.Компиляция. Книги 1-2
Шрифт:
Я вспомнила, как скучала в Хаосе по Риверстейн и кивнула с пониманием.
— Обещай, что будешь навещать меня, — вздохнула я.
— Конечно, буду! Спасибо тебе, — она вдруг порывисто меня обняла и я удивилась. Солмея была не склона к таким явным проявлениям чувств. Анташар на прощание тоже меня обнял, правда, на этот раз без всякого соблазнения. Но потом, все же, не удержался.
— Не грусти, сладкая моя, — прошептал он, — соскучишься, зови…
Я нахмурилась, а он рассмеялся.
— Да шучу я, — и погладил меня по голове, как маленькую.
— Увы, с тобой мне нечего не светит, — лукаво сказал он, — свое сердце, хранительница, ты мне никогда не подаришь…
Он сделал
— Ан, не думаю, что тебе нужно мое сердце, — улыбнулось я.
— Да уж, я гораздо лучше обращаюсь с… другими частями тела, — усмехнулся Безликий. Я стукнула его по голове. Кое-кто не меняется и меня это, кажется, радует.
Спать я устроилась в кресле. Из вредности, наверное.
А утром проснулась… тоже в кресле. Тело затекло от неудобной позы, головы была тяжелой, и я чувствовала себя разбитой и не отдохнувшей. А еще хотелось расплакаться. Наверное, от ощущения собственной глупости.
Без Анташара и Солмеи в замке стало как-то тише и темнее. Но, конечно, лишь по моим ощущением. К тому же из Риверстейн уехал Данила, настраивать оставшиеся порталы, а с ним отправилась Ксеня, под предлогом, что «этот дурень и бестолочь без нее не справиться». Я немножко грустила, осознавая, что у моей подруги на первом месте теперь не детская наша дружба, а взрослая ее любовь. И в то же время радовалась, понимая, что это правильно, так и должно быть. Впрочем, скучать было некогда, учебный процесс набирал обороты, подкидывая нам с Шайдером все новые задания.
Я активно занималась обустройством второго крыла, понимая, что старое всех не вместит. Вникала в учебные планы, а главное, сама, в ускоренном темпе пыталась читать и учить, потому что по магическим знаниям те же маленькие эльфы в разы опережали меня. Я выросла в мире, где магии не было, и сейчас пыталась наверстать упущенное, понять, осмыслить, разобраться и выучить. И все это в кратчайшие сроки, потому что чувствовать себя наивной глупышкой мне не нравилось.
В Риверстейн появились еще несколько наставников из Эллоар, старые друзья Шайдера. Ко мне все относились тепло и с улыбкой отвечали на мои бесконечные вопросы. Наверное, столько вопросов не задавал им не один из наших учеников…
Лорд Даррелл смеялся и нежно надо мной подтрунивал, называл «любопытной сорокой», и припоминал, что наставницы приюта когда-то запирали меня в чулане за такую любознательность. Я фыркала на его слова и снова утыкалась носом в книги.
Меня беспокоило поведение Шайдера. Нет, он не допускал никаких вольностей, и по-прежнему был предельно деликатен, но все чаще говорил вместо «я» — «мы», его взгляды становились настойчивее, а прикосновения горячее. Совсем немножко, на лишнюю долю касания, на более жаркую ноту, на взгляд, но эти изменения были ощутимы мной и окружающими. Мне не нравилось, как многозначительно и понимающе улыбается Тиана, когда мы уходили в кабинет вечерами, чтобы снова разбирать желтые пергаменты или старые фолианты. Мне не нравилось, что маленькое пространство кабинета стало казаться мне слишком тесным, и что Шайдер каждый раз оказывался слишком близко. Он склонялся надо мной, когда я читала, смотрел через плечо, и я чувствовала его дыхание на своем виске. Он шутил, но это дыхание слишком красноречиво прерывалось, тяжелело, касалось моих волос настойчиво и жарко. Он дотрагивался до моих плеч и рук, ненароком, небрежно, но за этой небрежностью таилась болезненная потребность дотронуться, необходимость ощутить, почувствовать, обладать…
И тут же отступал, чувствуя мое напряжение, снова шутил, а я боялась смотреть в его
Шайдер любил. Шайдер хотел большего. Шайдер не понимал, почему у нас нет будущего. Любовь слепа и предпочитает верить в то, во что так хочется верить…
И порой я с тоской думала, насколько все было бы проще, уступи я его чувству. Ведь он согласился бы даже на простую уступку, был готов обмануться и поверить, что когда-нибудь и это измениться.
Но я не могла. Ничего во мне не откликалось на его присутствие, на его призыв, на его чувство. А ведь даже наша прекрасная дриада, Лея Светлая Звезда, не могла сдержать восхищения ректором Риверстейн. И только я рядом с ним чувствовала себя ледышкой, стужей, мерзлым цветком, и нечего во мне не согревалось при виде него. Спокойно, надежно, привычно, и не более того.
Я все так же запиралась вечерами в своей комнате, и даже порой засыпала в кресле, просто от усталости. А может, я врала себе, и засыпала специально, не знаю. А может, даже не засыпала, сидела, свернувшись калачиком, рассматривала переплетения теней на полу.
Но Рион не приходил.
Однажды у ворот замка появился гость из Эллоар. Когда я вышла, эльф с поклоном подал мне приглашение, над которым сияла радуга, и всходило солнце.
— Император Радужной Империи Анвариус Эролион приглашает Хранительницу Северного Источника во дворец для личной беседы, — известил посыльный.
Я немного растерялась. Шайдер еще вчера уехал в Загреб, а идти к императору без него мне не хотелось.
— Вопрос срочный, — вздохнул эльф, — это касается остывающих источников. Император уверил, что не займет много вашего времени, хранительница. Он передал личный портал, по которому вы пройдете во дворец. Он и императрица ждут вас.
И я кивнула, протянула руку к порталу, с беспокойством раздумывая, что еще могло случиться, раз я понадобилась императору.
Из портала вышла в темной комнате, и после заснежено-белого Риверстейн, заморгала, пытаясь привыкнуть к смене освещения. И не сразу поняла, что за тени метнулись ко мне. Вскрикнула, рассмотрев полутемный зал, в котором было около десяти мужчин с оружием. И двое уже держали меня за руки, пытаясь надеть на запястья тяжелые красные браслеты. Я откинула их вихрем почти инстинктивно, на задумываясь, и не понимая, что происходит. Развернулась, вскинула руки, выпуская стужу, и она поползла снежными узорами, замораживая помещение. На меня бросились одновременно несколько мужчин, я отпрыгнула, отскочила, понимая, что сзади стена и бежать некуда. И деваться некуда, снова вскинула руки, но увы… Что-то тяжелое ударило меня по голове, и я свалилась на пол, как подрубленное деревце. Сознание не потеряла, просто чувства расплылись и как-то потускнели, меня оглушило на миг. Придя в себя, я неуверенно села, перед глазами мелькали черные мушки, а на голове, кажется, стало липко.
— Осторожнее, — недовольно крикнул знакомый голос, — она нужна мне живой и в меру невредимой.
Легкий смешок и мое лицо повернули теплые пальцы, и я увидела фиолетовые глаза.
— Я скучал, моя гордая льдинка, — с насмешкой сказал лорд Эльвон. И защелкнул на моих запястьях браслеты.
— Видишь, и твою силу можно обуять… Такая могущественная… и такая беззащитная. Кровавый эгонит удержит любое проявление магии, даже силу схитов, так что не старайся понапрасну.
— Лорд Эльвон, вы с ума сошли? — осведомилась я, все так же сидя на каменном полу.