"Фантастика 2024-20.Компиляция. Книги 1-2
Шрифт:
— А мы тут при чем?
— А при том: артель — есть, а вот металла у них, чтобы трактора выпускать, нет. Вот я и подумал, что Белоруссия им помочь может.
— Ты когда сюда летел, сверху много заводов металлургических увидел? А то вдруг где-то спрятались, а я и не знаю.
— Заводов нет, а металла у вас много. По полям и лесам он кучами валяется.
— Да весь лом с полей еще в сорок четвертом собрали!
— Танки всякие и прочие большие железяки — да, собрали. Но валяется много железяк и поменьше. Я даже про гильзы разные не говорю, но оружия поломанного, прочих мелочей… я тебе
— Ну поднимай.
— Я далеко, а ты — близко. Просто тебе недосуг этим заниматься, я понимаю. А потому с предложением от нашего обкома и прилетел: вы нам лом, а мы вам — трактора. Сто тонн лома — один трактор. Вне всяких планов.
— Научи из лома трактора делать, а то у нас никто пока не придумал как.
— У ребят этих есть печка, электрическая. Небольшая… но они сейчас уже собираются и большую поставить. Я не об этом: мужики трактора делать умеют и готовы поделиться. Артели-то госплан заданий не навешивает, и трактора они могут куда угодно отправлять. Но госплан на них и металл не выделяет, так что мы тут можем сильно помочь друг другу.
— А сто тонн лома за один трактор не жирно будет?
— Артельщики считают, что не жирно: они же и нам трактора поставлять хотят, да и в стружку много металла уходит.
— Пятьдесят тонн — и, считай, договорились. Даже если десяток тракторов нам поставишь, и то хорошо будет.
— Парни говорят, что к следующей посевной до тысячи поставить смогут, только металл им подавай. А про пятьдесят тонн… нет, шестьдесят минимум, они там все очень долго считали и меня предупредили: минимум три вагона на трактор. А ты пионеров поднимай, комсомольцев… армию опять же уговаривай: там ведь всякое в полях попадается, так мужики из другой артели готовы хитрые миноискатели поставить,причем их вообще бесплатно, в порядке, так сказать, шефской помощи. Но пионеров-то мины да бомбы выковыривать нельзя посылать.
— И когда тебе лом нужен?
— Можешь хоть с завтрешнего утра отправлять. Там парень, что на моторном производстве сидит, сказал, что будет металл — трактора через месяц уже появятся. И, думаю, много: вторая очередь Владимирского тракторного — это из Коврова перенесенное производство. Но у нас почти вся оснастка осталась, не подошла она владимирцам: наши-то ребята ее под производство моторов для дровяных машин ставили, а мощностей, оказалось, получилось лишку, если только под грануляторы их использовать.
— А если я эту артель просто к себе сосватаю?
— Не выйдет. Там народ семейный, а семьи все, почитай, или на других наших заводах работают, или в наши же детсады и школы ходят. Но даже не в этом главная причина… На досуге заезжай в гости, сам увидишь почему никто уезжать не захочет.
— А у себя новую артель создать? Твои опытом поделятся или как?
— Засиделся ты, я гляжу, у себя в кабинете. Небось уже полчаса рассиживаешься… давай завтра к нам слетаем, я тебе все покажу… ну, что НКГБ показать разрешит. Тебе понравится. А насчет опытом поделиться — опыта-то не жалко, но одним опытом трактор не сделать. Артельщики станков немеряно у Германии закупают…
— Так запрещено же в обход Внешторга!
— Это тебе запрещено… там
— Что-то ты сказки страшные рассказываешь… но интересные.
— Да я уже третий год и живу в сказке. Да, забыл вот еще что сказать: за сто тонн к каждому трактору приложим картофелеуборочный комбайн. В районе в прошлом году всю картошку ими выкопали, комбайном за световой день по пять гектаров собирали, даже по шесть — и потери меньше, чем если вручную ее копать! Соглашайся…
— А почему ко мне прилетел? На Украине, говорят, лома побольше будет…
— Белоснежка говорит, что с тамошним народом ничего хорошего не выйдет. Что-то не любит она украинцев…
— Это кто такая? Белоснежка которая?
— Да есть у нас одна девочка… тебе с ней точно надо познакомиться. Ну что, летим завтра к нам?
— Завтра же воскресенье, что я там в выходной увижу?
— Белоснежка в Ковров только по воскресеньям и прилетает, а без нее вообще что-то показывать смысла нет. Это она в немецком госпитале главным врачом была, из-за нее у нас эти немцы и работают как проклятые. Да и не только они, но ты и сам все увидишь.
— Заманиваешь… Ладно, я насчет металлолома сегодня же с людьми поговорю, есть у меня на примете один комсомольский работник, он такое организовать сумеет. Но вот к тебе в гости… я же не могу работу-то на самотек тут пустить, даже пара дней — и то…
— Сегодня вечером вылетим, в ночь на понедельник вернешься. Самолет-то за Дальней Авиацией числится, у них рейсы за десять минут согласуются. А пилоты у меня — их товарищ Голованов лично назначал, лучших выбрал.
— Мне вот буквально интересно стало, что же за жизнь у вас такая в Коврове, если секретарь райкома на личном самолете летает куда захочет? Ладно, ты сейчас сходи пообедать… поужинать уже, скорее, я тут с людьми по этому поводу поговорю — и полетим. Но учти: не вернусь к понедельнику, то шкуру с тебя будут спускать долго и изощренно.
Когда на минском аэродроме товарищи первые секретари — Ковровского райкома и ЦК Белоруссии усаживались в самолет, Пантелеймон Кондратьевич удивленно поинтересовался:
— А тебе не стыдно было самолет так роскошно отделывать? Будто в карету какую графскую сажусь.
— А это не мой самолет, а Белоснежки. Она говорит, что в полете лучше поспать или делами позаниматься, а на деревянной скамейке ничего умного в голову придти не может.
— Ну ладно, я понимаю: мягкие кресла, но…
— А ей как раз немцы кабину пассажирскую и отделывали. И ты не очень-то и ошибся: среди этих немцев графьев, конечно, не густо было, но баронов — целых три штуки. И я единственное, чего до сих пор не понял, так это где они бархат голубой нашли… Ладно, нам еще три часа лететь, так что отдыхай, а то с нашей работой только вот в таком самолете нормально отдохнуть и удается…