"Фантастика 2024-36". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Я повторил жест из фильма «Блейд» и очертил остриём меча круг, за который, якобы, никто не должен заступать. Если умирать, то умирать эффектно. Жаль, что никто этого не увидит, ну, кроме этих. Как их там?
Первый кинулся по параболе и тут же упал на землю поделённый пополам. Точный удар в развороте для придания большей инерции, и лезвие клинка без особых усилий прошлось по заданной траектории, разрезая всё на своём пути. Ещё два быстрых горизонтальных удара нанёс, встав на одно колено. Ранил двоих, а третьему прошёлся по шее. Чёрная кровь хлынула мощным потоком, и все резко забыли про меня
Я отошел ближе к Костнеру. Ногой пнул по нему, но никакой реакции. Обратил внимание на шею. Дыхание вроде есть. Пульс вижу, или у меня подскочило давление и мне просто кажется? Когда тебе немного за тридцать здоровье ни к чёрту.
— Похвально, — кто-то сказал из темноты и даже зааплодировал. — До тебя были попытки сопротивляться, но не было ни одной попытки противостоять, — нейтральный грубый голос разносился по пещере, словно гром среди ясного неба. Крутой звуковой эффект получается.
— Сопротивляться и противостоять? — пытался найти источник голоса, но смотреть вглубь темноты, словно представитель семейства кошачьих я пока не мог.
— Тогда объясни мне, — нечто в одну миллисекунду оказалось позади меня и впилось клыками в шею. Я даже отреагировать не успел. Адская боль пронзила шею. Я уже думал прощаться с жизнью, но боль мгновенно утихла. — Почему твой друг оборотень лежит и не помогает тебе в противостоянии этим прекрасным созданиям? — худой человек показался передо мной и указал пальцем на монстров.
Передо мной стоял настоящий древний вампир. Высокий, худой, бледный, лысый и с красными глазами. С подбородка стекала моя кровь. Он бережно облизал его длинным языком и уставился на меня. Самое интересное было то, что вампир стоял абсолютно голый. Строение скелета у него был немного иным, и он хорошо проглядывался из-за полупрозрачной кожи в некоторых местах. Рёбра имели не двенадцать пар, как у обычного человека и вампира, так как всё-таки практически один и тот же биологический вид, а пятнадцать пар. Рёбра располагались с небольшим промежутком и прикрывали большую часть лёгких и сердце. Так что попасть в сердце будет сложно, если вообще будет такая возможность. Живот втягивался ближе к позвонкам, но на нём проглядывался пресс. Ноги были, как у человека, но вот паховая часть была абсолютно стерильной. Одного из жизненных удовольствий древний вампир лишён однозначно.
— Устал, — кратко ответил я. Мне откуда знать, что сделали кровососы с Костнером, что он не может шевелиться?
— Я тебе отвечу, Арднер, который Алексей, а не тот, который великий охотник на оборотней, — интересно, он умеет подмигивать? Сейчас вот точно это бы было очень кстати. Я был в шоке.
— Но как? Ты телепат? — теперь я был озадачен. Неужели через укус он всё это узнал?
— Телепат? Новое слово? — древний вампир стоял и сверлил меня взглядом. — Неважно. Мои дети, — он указал рукой на тварей. — Могут гипнотизировать своих жертв и потом быстро потрошить их без сопротивления. Вот только ты остался в сознании и смог дать отпор. Вот ищу в твоей памяти, как ты смог противостоять ментальной атаке. Есть один момент, но там большие отрывки памяти.
— Я ничего не почувствовал, — прошептал я. — Почему они твои дети, раз ты стерилен?
— Через укус.
— Не уверен, что они могут быть общительными, — я по-прежнему держал меч наготове на случай внезапной атаки, но прекрасно понимал, что древний вампир расправится со мной в доли секунды, я даже не успею пошевелиться.
— Люди заводят собак не для общения. Также, как и я, — сравнить обращённых людей в вампиров с собаками? Это мощно.
— Собаки могут чувствовать эмоции человека, поддерживать в трудную минуту и защищать, рискуя собственной жизнью, — только сейчас понял, что я практически перечислил всё то, что свойственно собакам и обращённым вампирам.
— Арднер, ты же пришёл сюда явно не обсуждать моих детей. Я знаю, что ты хочешь узнать про призыв Демона Хаоса. Не так ли? — он молниеносно оказался перед моим лицом в десяти сантиметрах. От него несло чем-то противным и тухлым. На близкой дистанции очень неприятный собеседник. — Семьсот лет назад его призывали, и ты хочешь знать, что из этого вышло?
— Да, — через силу ответил я, так как дышать этим «ароматным» запахом мне удавалось с трудом.
— Я знаю из твоей крови, что ты знаешь. Расскажу всё, что было тогда, — древний вампир прыжком взобрался на потолок пещеры и теперь свисал с потолка недалеко от меня. Как он там держался? Честно, не знаю. Даже предположить не могу. — Для призыва Демона Хаоса нужно всего три этапа. Первый и самый простой — это найти настоящее зло. Хотя зло и добро — это относительные понятия, но для призывающих нужно было слепо верить в наличие настоящего зла. Что такое настоящее зло? Для нас тогда было достаточно приволочь дикого оборотня, который убивал всех подряд ради утоления голода, но мы верили в то, что он это делал для развлечения. Как ты знаешь, хищники в природе не убивают ради интереса.
— Только я не настоящее зло. Никоим образом, — возразил я.
— Зло порождает зло. Эта истина давно закрепилась в вампирских кругах. Как бы ты не доказывал свою светлость или доброжелательность, для нас ты всегда будешь злом. Это началось после того призыва, — он спрыгнул с потолка и приземлился рядом со своими детьми. Они пока не пытались меня атаковать. — Второй этап… Нужен демон, который способен противостоять настоящему богу. Строунт идеально подходил. Тогда у него было другое имя, но для тебя буду называть его Строунтом. Даже при наличии демона будет недостаточно уничтожить бога. Нужен третий этап. И он самый сложный. Обман бога.
— Расчленить меня и подать, как обед? — догадался я.
— Да. Тогда это вышло прекрасно. Демон Хаоса долго сражался с демоном, но из-за полученных ран ему потребовалось восстановить много энергии. Тогда он с лёгкостью сожрал изуродованное тело оборотня и отравился им. Пока он умирал от подлого поступка, все, кто желал бессмертия должны были испить его крови. Все, кто испил его крови в тот день, умерли и позже воскресли уже в новой форме, — он показал руками на себя. — Теперь меня невозможно убить и я никак не могу умереть. Каждый выбор в жизни — это на всю жизнь. Особенно, когда это касается бессмертия.