!Фантастика 2024-4". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
Проститутка и Пазум смотрели на него с одинаково нетерпеливым выражением лиц. Крич сел на лавку и как следует приложился к пенному, а затем многозначительно показал пальцем в небо и сказал:
– Все, некого ловить. Он ушел.
– Что-о? – воскликнула Вильница и уперла руки в бока. – Как ушел? Как это ушел? Вы что, лиходея упустили?! Да как так?!
– Дура баба! – рявкнул Крич. – Ты хоть понимаешь, кто это?
– Кто? – в один голос спросили Вильница и Пазум.
– Привец! – свистящим шепотом ответил Крич. – Личный помощник государя! Дура ты, дерьмом набитая! Ты кого обвиняешь-то?!
– Привец? – таким же
Вильница уперла руки в бока.
– А я говорю, что это он! Я птица битая, меня не проведешь! Я его сразу узнала, сволочь такую! Синий он, голубой… Убийца, душегуб!
Крич не сдержался и закатил ей затрещину. Вильница не возмутилась: за годы работы ей приходилось терпеть и не такое обращение.
– Даже если это он, – начал Крич, – то кто поверит, что сам господин Привец, которого государь отличает, убивает проституток? Кто поверит, что он вообще ходит к проституткам? Да к нему знаешь какие благородные дамы в очереди стоят, отсюда до синего моря! Это ж надо…
– Я не знаю, какие дамы к нему стоят и куда его отличают, – гневно зашипела Вильница, – но он зарезал мою Милочку, как свинью! Да я до государя дойду!
– Не ори! – Крич погрозил ей кулаком. Кулак был действительно впечатляющим, мастерица гильдии проституток мигом умолкла. – Ну как я пойду ордер выписывать? Таких персон никто не арестовывает. Никогда. И из-за кого? Из-за шлюхи малолетней? Да не смешите…
Вильница помолчала, а потом пустилась в совершенно незаконные и еретические рассуждения о том, что времена пошли сложные, и вполне может статься так, что тот, кто сегодня был личным помощником его величества, завтра может вполне себе стать частным лицом, просто господином Привецом. Всякое случается, и разная каша может завариться.
– Ты баба, тебе про кашу виднее, – сказал Крич. – А про остальные дела, что тебе не по разуму, не рассуждай. Можно до каталажки договориться.
Толпа на набережной, видимо, устала стоять на промозглом ветру, и люди начали расходиться. Крич мысленно пообещал поставить Заступнику большую свечку за то, что сегодня все обошлось без жертв и происшествий. Ну постояли, поболтали и пошли по домам. Болтать законом не запрещено, а в Заполье, говорят, чуть ли не бои идут, и охранцев на вилы подымают. Крич невольно поежился. Вильница вздохнула и пробормотала под нос:
– Ничего-ничего. Выведут тебя на чистую воду.
Мари догнала Андрея уже за городом: доктор просто брел по дороге, не задумываясь ни о цели пути, ни о пункте назначения. События в Масме стали для него подлинным ударом; Мари думала о том, насколько на самом деле мнимые друзья не доверяли друг другу, если хватило крохотной трещинки, чтобы лодка их дружбы моментально наполнилась водой и пошла на дно.
Она взяла Андрея за руку и повела в сторону трактира, приветливо сиявшего огоньками окон. Жетон, предъявленный охраннику, обеспечил им хорошую комнату и ужин. Погасив лампу и устроившись на койке, Мари искренне понадеялась, что клопы кусаться не будут: больше всего ей сейчас хотелось выспаться, а затем спокойно обдумать дальнейший план действий.
В газетах об их приключениях написали уже на следующий день. «Столичный вестник» перековался довольно быстро: видимо, после заседания Государственного совета его владельцы и сотрудники
Называя «Вестник» листком для подтирки, Шани был недалек от истины: упрямые по своей натуре заполяне разоблачительных статей не читали. Отряд капитана Антеля был окружен и уничтожен, а Супесок скрылся в неизвестном направлении. Впрочем, направление было неизвестно разве что местным силам правопорядка: Мари прекрасно знала, что Супесок движется прямо к ним, и у него хватит ума вычислить местонахождение Андрея и дзёндари.
– Вы должны его опередить, доктор, – сказала Мари. Андрей оторвался от немудреного обеда (он ел через силу, и Мари подумала, что скоро придется кормить его с ложечки, как ребенка) и спросил:
– Зачем?
– Чтобы у вас и у Нессы была хоть какая-то возможность спастись.
Андрей не ответил. Мари видела, что он и так готов упасть в ноги императору ради спасения дочери. Конечно, Шани ничего с ней не сделает, ему тоже нужны пути отступления, но эту простую мысль Андрей больше не воспринимал. Умом понимал – но не принимал сердцем.
Некоторое время он молчал, ковыряя вилкой рагу, и Мари уже перестала надеяться на ответ.
– И как его опередить? – спросил наконец Андрей, исподлобья взглянув на Мари. В сиреневом взгляде не было ничего, кроме бесконечной усталости, Мари вздохнула и взяла Андрея за руку.
– Доктор, чего вы хотите?
Андрей печально усмехнулся.
– Я устал. Устал и очень разочаровался. Чего хочу… – Он пожал плечами и перевел взгляд в окно. – Забрать Нессу и уехать как можно дальше. В Амье, на острова, куда угодно. Где нас не знают и ничего этого не будет.
– Тогда встретьтесь с императором и предложите ему перемирие. Он на это пойдет, чтобы избежать беспорядков в стране. Супеска арестуют, а вы уедете и будете жить спокойно.
Некоторое время Андрей пристально рассматривал Мари. Ей подумалось, что, будь на месте доктора кто-нибудь похитрее, он непременно задал бы вопрос, откуда она знает, на что пойдет император. Однако Андрей не был ни хитрым, ни изворотливым – и, скорее всего, именно эта простота и погубила все планы дзёндари.
– Нет, – ответил он коротко. – В меня верят. Мне верят. Я не могу отступить.
Мари подумала, что крепко ошиблась. Это была не простота. Это было упрямство.
– И дурь несусветная, – добавила она на амьенском. – Что ж, доктор, тогда наш путь продолжается.
Вот как освещает дальнейшие события академический учебник «Еретики и ереси в новейшей истории Аальхарна».
Доктор Андерс в сопровождении Мари прибывает в Кеддар. Ему навстречу выходит большая часть города, люди несут храмовые знамена и святые дары. Лже-Заступник исцеляет троих неизлечимых больных. Охранный отряд, который намеревался арестовать Андерса, вступает в перестрелку со сторонниками доктора, потери несут обе стороны. В городе начинаются массовые беспорядки, здание управы Кеддара и охранное управление разгромлены. В центральном храме доктор читает проповедь с призывом к миру и порядку и еще раз называет себя Заступником истинным.