"Фантастика 2024-46". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
– Выглядишь неплохо, кстати, – Лара достала расческу. – Совсем неплохо, как новенький почти.
Зимин упрямо причесался рукой.
– Ну? – спросил он. – Что теперь?
– Теперь домой. Пару дней отдохнем…
Лара поглядела в небо.
Погода не очень хорошая, отметил Зимин. Здесь тоже не очень хорошая, а уж дома… Он вспомнил про ливни и поежился, возвращаться в ливни не хотелось, он вырвался из них, и теперь обратно…
А еще в него, кажется, ударила молния.
Возле ворот больницы дожидалась зеленая «шестерка»,
– Проводник, чаю… – пробормотал Зимин.
– Что? – не поняла Лара.
– Почему молния ударила именно в меня?
– Это знак, – подмигнула Лара. – Ты отмечен стариком Одином. Скоро начнешь исцелять наложением рук. Или пчелами. Вон дядя Вася увлекся апитерапией, он и тебе привез пчелок, говорит, от молнии прекрасно помогает.
– Пусть сам себя жалит, а мне и так хорошо.
Дядю Васю он не любил – это раз, в «Жигулях» он не любил ездить – ноги не вытянешь – это два, кроме того… Впрочем, и этого было больше чем достаточно.
– Другой машины что, не было?
– Да ему по пути, – объяснила Лара. – Он сюда за литьем ездил, вот я и подумала…
Зимину не хотелось вступать в разборки, и он решил, что потерпит дядю Васю некоторое время. В конце концов, дядя Вася – как раз в тему, ну вот всей этой жизни. В которой ты хотел прыгать с парашютом, нырять к Барьерному рифу и гнать на «Харлее» через Оклахому, и в которой ты выбираешь дачу, клеишь обои и беседуешь с дядей Васей о дизайне ульев.
– А сколько до дома? – спросил он.
– Шесть часов примерно. На поезде дольше, там ночью почти четыре часа ждать надо…
– Ладно, поехали, – Зимин поморщился.
Они подошли к машине.
Лара устроилась на переднем сиденье, Зимин перебрался на заднее.
– Привет, Салтыков-Щедрин, – хмыкнул дядя Вася. – Правда, что ли, – тебя молнией долбануло?
Зимин промолчал.
– Да ты и так долбанутый был, теперь совсем плохой станешь, – сказал дядя Вася и стал запускать мотор.
Зимин отметил с удовольствием, что мотор запускается плохо, едва-едва, и сказал:
– Да, жаль, что программу утилизации отменили.
Дядя Вася скрежетнул зубами, и двигатель все-таки запустился. Машина тронулась тяжело, Зимин услышал, как грохотнули в багажнике колосники и прочие скобяные изделия. «Жигуль» затрясся по гравийке. Зимин постарался расположиться чуть наискосок, но заднее сиденье оказалось заполнено комплектами постельного белья и войлоковыми буденовками для бани. Зимин скособочился и подумал, что в ткани бытия зияют явные прорехи – вот совсем недавно он встретил в лесу дракона – и вот почти безо всякого перехода он едет в ржавом автомобиле с дядей Васей.
Впрочем, возможно, это его на самом деле ударила молния. И на самом деле он лежит где-нибудь в больнице в состоянии перманентной комы. Или вообще, может быть, его убили еще
Лара обернулась и посмотрела на него, и улыбнулась. И Зимин подумал, что, наверное, все-таки жизнь, точно, жизнь, определенно, жизнь.
Дядя Вася закурил очередную папиросу и сообщил:
– У нас на заводе один мордвин работал, он любил в дождь купаться. Так его молнией прямо в реке убило, водолазы потом три дня искали. Но не нашли. Потом только нашли, через год, его в водосброс засосало, он там до половины сгнил.
Лара улыбалась. Зимин терпел. Дядя Вася рулил и продолжал воспоминания:
– А вот еще один мужик возле телевизора сидел во время грозы, так его через розетку молнией дернуло. Он оглох и стал сапожником. А до этого главным инженером был. Жена от него, кстати, сбежала.
Зимину очень хотелось обо что-нибудь сильно стукнуться головой. Сильно. И покричать еще. Наверное, если бы он был один, он бы поорал. Но перед дядей Васей не хотелось.
– У моей сестры был первый муж, он в грозу в стогу уснул, так ему уши сожгло. А потом ему и пальцы отрезали, они у него неметь стали…
Зимин прикусил язык. Чтобы было больно. Чтобы перекрыть дядю Васю.
Плохо, плохо было, непролазно. Как на поводке. И бежать некуда.
– …И потом ему их и отрезали. А потом ему и руки тоже отрезали, самоваром стал.
Они медленно ехали, дядя Вася берег машину и объезжал колдобины, погода продолжала ухудшаться, над горизонтом висела туча, выделявшаяся чернотой даже на фоне общей пасмурности. Зимин вдруг перехотел возвращаться домой. Вот просто так взять и вернуться домой после всего, что произошло, было нельзя, невозможно, надо было как-то по-другому…
Но он все равно возвращался.
Начался дождь. Просто раз и со всех сторон, по дороге побежали ручьи, дядя Вася сосредоточился на управлении и про молнии перестал рассказывать. У дяди Васи дворники работали через раз, а потом заглохли вовсе, для того чтобы протереть лобовое стекло, ему приходилось вылезать на улицу, возвращался он мокрый и злой.
Зимину это нравилось, и теперь уже он рассказывал про то, что смертность среди владельцев отечественных авто гораздо выше, чем среди водителей иномарок, кроме того, поклонники отечественного автопрома страдают слабоумием и недержанием в четыре раз чаще прочих автолюбителей.
Дядя Вася скрипел зубами. Зимин радовался.
– Циклон, говорят, еще на месяц застрял, – сказала Лара. – В прошлом году тепло было, в этом дожди, льют, льют… И грозы.
– Это из-за МКС, – злобно объяснил дядя Вася. – Они там климатическое оружие испытывают, все огурцы в этом году желтые, две банки даже не засолил.