"Фантастика 2024-47". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
Вдруг в фосфоресцирующем свете пиктской земли Олаф увидел очертания черной массивной громады.
«Гора!» — мелькнула мысль.
Появился хоть какой-то шанс на спасение. Это был скорее холм с очень крутым подъемом. Лошадям туда ни за что не забраться. К тому же холм находился совсем близко.
Люди ухватились за скальные выступы, подгоняемые оглушительным грохотом разрушений, производимых Дикой Охотой. Ноги не слушались, но воины карабкались вверх. Кто быстрее, кто чуть отстав. Скала была изрезана трещинами, и взбираться было легко, хватило бы только сил.
Олаф полз вверх, цепляясь за уступы одной рукой. Второй он крепко прижимал
Хирдманы поднялись на половину полета стрелы, когда к подножию горы подъехали первые охотники. Лошади Асгарда зарычали в бессильной злобе, не найдя ожидаемую жертву, и забили коваными копытами по камням, сокрушая их.
Наблюдая это ужасное зрелище, викинги поползли быстрее, напрочь забыв об усталости. В свете факелов лошади, плотоядно щелкающие зубами, выглядели впечатляюще.
Преследователи заметили людей, в темноте вжимающихся в скалы. В воздух взлетел град огненных стрел, и ночь разорвали предсмертные крики.
Олаф не видел, кого зацепили стрелки Асгарда, вся его воля, все существо подчинилось одной-единственной цели — выжить.
В отсвете следующего залпа Торкланд вдруг обнаружил, что остался один на скале, и сделал последнее отчаянное усилие. Неожиданно он очутился на вершине. И тут же почувствовал легкую боль от ушибов сыплющихся на него камней, сбитыми очередным залпом. В возникшем на мгновение ярком свете, испускаемом летящими снарядами, Олаф увидел усталые лица нескольких человек и облегченно вздохнул — он был не один. Конунг даже не смог узнать, кто остался в живых, так измазаны грязью и искажены ужасом были их лица. Но это не имело значения, главное, что хоть кто-то выжил. Олаф упал на каменную платформу и утомленно прикрыл глаза. Но его снова осыпал град битых камней, и увесистая плита, переломившись, рухнула, чуть не придавив королю ногу. Скала не могла служить надежным убежищем. Она рушилась под градом огненных снарядов, выпускаемых асами. Надо было убираться подальше. Но как же тяжело было это сделать!
Собрав всю свою волю, Торкланд встал на четвереньки и пополз прочь от края, на ощупь, гоня перед собой обезумевших товарищей.
— Вперед, лентяи! Вперед! — надрывался он охрипшим голосом, вовсю работая кулаками.
Только так еще можно было заставить людей двигаться. Рядом крался Серый, подвывая в такт голосу своего вожака.
Люди не проползли и десяти шагов, как платформа, на которой они только что лежали, с ужасным скрежетом откололась от скалы и рухнула вниз.
Торкланд мысленно поблагодарил всех богов, кроме Одина, и встал на ноги. Вершина холма, простиравшаяся впереди, не была скалистой, и там Торкланд различил довольно густые заросли. Конунг устремился вперед. Викинги из последних сил поплелись следом.
Внизу канонада, похоже, прекратилась.
«Неужели оставили в покое?» — с надеждой подумал Торкланд и тяжело плюхнулся в густой кустарник.
Как бы то ни было, а следовало поднабраться сил, воспользовавшись драгоценной передышкой. Олаф распластался на земле и закрыл глаза. Но боги, видимо, решили вдоволь поиздеваться над великим воином. Как и недавно в лесу, лишь только его веки сомкнулись, слух уловил знакомый цокот, он был совсем рядом.
Это не был топот сотен конских ног, в бешеном галопе взрывающих землю. Это был звук, издаваемый несколькими лошадьми, идущими шагом. Конунг
Олаф больше не мог сопротивляться. Он поднялся на ноги, выпрямился во весь рост и обнажил меч. Торкланд устал быть дичью, загоняемой все дальше и дальше в западню. Великий воин вспомнил, что сам — хищник и решил умереть с достоинством, как и подобает мужчине. Возле его правой ноги оскалил клыки его новый верный друг. Зверь, наверно, понял, что сегодня никому не суждено уйти живым с этого холма, и гордо встал рядом со своим могучим вожаком.
Конечно, было смешно думать, что простой смертный, хоть он и лучший боец Мидгарда, окажет сколько-нибудь ощутимое для асов сопротивление. Но Торкланда сейчас уже ничто не волновало. На этот раз он вышел не побеждать. Он вышел встретить смерть.
Один, ехавший впереди, придержал коня и занес для броска свое чудесное копье. Вдруг земля ушла из-под ног викинга. Кто-то схватил его за лодыжку и, сильно дернув, потащил куда-то под землю. Торкланд видел, как в то место, где он только что стоял, вонзился огненный Гунгнир и, опалив землю, вернулся к своему хозяину. Больше ничего заметить он не успел. Олаф очутился в каком-то тесном подземелье, где абсолютно не было света. Чьи-то руки пытались стащить его еще ниже. Воин сопротивлялся, падая, он не выронил меч, но в такой тесноте было невозможно использовать полутораручный клинок. Конунг стал пихаться локтями, но это тоже не принесло успеха — он все время попадал по каменным стенам.
«Хорошее спасение, — мелькнула у Торкланда мысль, — уйти от мечей асов только для того, чтобы тебя сожрали подземные твари».
Брыкаясь, Олаф почувствовал, как мимо него протиснулось что-то мягкое. Послышался лязг зубов, и подземный лаз огласила вполне человеческая ругань:
— Ах ты, рыжая волосатая обезьяна! Мало того, что сам отбил мне все внутренности, мерзкий урман, так еще натравил на меня свою паршивую собачонку! Вот так и приходи после этого на помощь, боров неблагодарный!
— Что ты сказал? — взбесился оскорбленный Торкланд.
Он уже забыл о грозящей ему опасности, его обругали самыми последними словами. В темноте раздалось рычание, матерому волку, видимо, тоже не понравилось сравнение с паршивой собачонкой.
«Стоп», — мысль Олафа пошла раскручиваться в обратном направлении, вороша забытые воспоминания.
Его смутило слово «обезьяна», он знал, что оно означает самое отвратительное на земле существо, хуже йотуна, наверно, даже противнее ужвута. Но он слышал это слово очень давно, несколько лет назад, и уже успел призабыть.
«Это ругательство произносил только один человек. Да и голос похож, только чуть-чуть грубей», — вертелось в голове конунга. И вдруг его осенило.
— Хэймлет, урод, это ты? — не сдерживая радости, закричал Олаф.
— Я, а кто же еще, по-твоему, полез бы в эту дыру, чтобы спасать такого психа, как ты?
— Ну извини, пожалуйста. Представь себе, тебя вдруг хватают за ноги и тащат под землю, да еще не где-нибудь, а в этой дурацкой стране, — стал оправдываться Торкланд.
— Ладно, перестань, мне три года не хватало тебя вместе со всеми твоими выходками. Так что считай, что я получил порцию удовольствия.