"Фантастика 2024-47". Компиляция. Книги 1-23

Распопов Дмитрий Викторович

– Но уплыли не все,- услышал Торкланд хриплый голос.

– Как не все?!
– обернулся король.- В городе еще кто-то есть?

– Нет, из города они ушли еще пополудни.

– Рассказывай! Не тяни, и я сделаю тебя лордом!
– вскричал возбужденный Торкланд.

Он тряс несчастного стражника за плечи, а взгляд его снова светился тем загадочным блеском, который придавал королю божественности в глазах его подданных.

– К тому времени, когда эти варвары закончили грабить и подожгли город, я немножко очухался и выбрался из-под завала. Встать на ноги я еще не мог и потому передвигался ползком. Я вылез из горящих развалин на улицу и замер, так как мимо меня шла небольшая

группа норманнов, человек, может, десять, я не смог их сосчитать. Они вели лошадей из конюшни лорда Локкинсона. Седельные сумки были наполнены. Когда грабители поднялись по дороге и исчезли за холмом, я понял, что на корабли они не вернутся. Как оказалось, я не ошибся. Встав на ноги и придерживаясь за что только можно было ухватиться, я добрался до пристани. Три нагруженные ладьи уходили в море.

Раненый стражник закашлялся и застонал. Остатки кольчуги с него уже сняли, разобрав ее по частям, сняли и рваный подкольчужник. Воин сидел в одной тунике, перепачканной засохшей кровью.

Олаф, так и не дошедший до своего коня, теперь стоял задумавшись и постукивал каблуком по камню.

"Интересно, что нужно этим незваным гостям в моей стране? Ясно, что вдесятером они не могут ни хоть сколько-нибудь угрожать трону, ни заниматься серьезным разбоем. Даже смешно,- размышлял Олаф,- я и один мог бы справиться с такой кучкой людей, повстречайся они мне на дороге, если, конечно, на то будет воля Одина".

Торкланд снова повернулся к очевидцу последних событий:

– Скажи, солдат, из тех, кто не уплыл по морю, были знакомые или запомнившиеся тебе люди?

– Конечно. Во-первых, там был лорд Локкинсон, один из его людей по имени Лейф и сам предводитель морских разбойников.

"Что? Вся компания в сборе? Как раз те, кто мне нужен!" - возликовал в душе конунг.

– Остался ли кто-нибудь в живых из солдат, кроме тебя?
– опять обратился Торкланд к саксонскому воину.

– Семеро, все ранены легко, и примерно полтора десятка тяжелораненых.

– Есть среди них, кто старше тебя по званию?

– Нет, я был помощником лорда Локкинсона, командиром стражи.

– Прекрасно,- одарил король подданного жутким оскалом, называющимся улыбкой,- будешь здесь главным, лордом... как тебя там?

– Меня зовут Файфин.

– Будешь лордом Файфином, правителем торгового города Ричфорда.

Олаф обернулся, вглядываясь в темноте в лица своей свиты, едва различимые в отблесках пожарища.

– Эй, Кабни! Опять ты скрылся с моих глаз!
– гневно позвал конунг.

Из-за спин выбрался невысокого роста еврей, одетый, как и все викинги, в кольчугу и шлем. Правда, короткий меч, свисающий с его бедра, казался каким-то игрушечным в сравнении с тяжелыми обоюдоострыми каролингами, которыми были вооружены окружающие его воины. Но главным оружием этого человека был не острый клинок, а умение читать и писать по-датски, по-сакски, по-франкски, на языке Миклагардской империи и наречии христианских колдунов, называемом латынь.

Еврей Кабни носил с собой сундучок со всеми необходимыми для этого дела принадлежностями: палочками для рисования рунических знаков, красками, свитками чистого пергамента и, наконец, сургучом и королевскими печатями.

Кабни попал к Торкланду в плен за год до завоевания Ингленда, и Олаф, выяснив, какой это образованный человек, из любви к науке тут же решил сделать из него раба-черпальщика. Но неотложные дела заставили его срочно покинуть родной берег. Тем временем Асьхен, побеседовав с Кабни, вдруг освободила его и даже сделала своим управляющим. Когда вернувшийся Торкланд узнал, что его драккар останется без грамотного черпальщика, он тут же впал в ярость, но,

как всегда, непобедимый воин в собственном доме потерпел очередное поражение. И новый управляющий землями Торкландов был окончательно утвержден в должности. Когда же Олаф призвал жену в Ингленд, Асьхен быстро поняла, что управлять королевством намного сложнее, чем вести хозяйство фиорда, пусть даже с прилегающими обширными угодьями и множеством треллов. Она вызвала Кабни из Урмании. Ушлый еврей сразу вошел в курс дела и подсказал своей госпоже массу ценных идей. С ее разрешения он разослал письма, вызвав в Ингленд сотни своих сородичей. Грубые северяне до нитки обдирали эту страну. Но тут же так сорили золотом, что у них в руках оставалась едва ли половина. Кабни не мог позволить продолжаться подобной расточительности. Он взялся залатать дыры в норманнском управлении, конечно, с условием, что хотя бы десятая часть сэкономленных им денег по справедливости отойдет ему, его тете Хае, дяде Иакову и остальным многочисленным родичам, которых он, естественно, привлечет к предстоящей большой работе. Хотя об этом условии ставить в известность своих хозяев Кабни не счел нужным.

Кабни хранил королевские печати и часто сопровождал своего монарха в дальних и не очень поездках.

– Я всегда рядом с вами, мой король,- мягко проговорил еврей, возникнув позади короля.- Что изволит мой повелитель?

– Опять ты у меня за спиной, Кабни? Что за глупая привычка, пришибу я тебя когда-нибудь, пусть тогда Асьхен говорит что хочет! Ладно, открывай свой ящик и сделай ему,- Олаф ткнул пальцем в сакса,- грамоту, что он теперь лорд города Ричфорда со всем отсюда вытекающим.

Кабни кивнул и, подсев к новоиспеченному вельможе, занялся привычным делом.

– Ваше величество, на грамоте распишешься или мне твою подпись подделать?
– обернулся Кабни к королю.

– Какая разница,- отмахнулся Олаф.

Торкланд с трудом переносил вид этих грамотеев, особенно когда они, нацепив на себя умный вид, что-то царапали на пергаменте.

– Сигурд, отправь кого-нибудь вниз посмотреть, все ли сгорело? Может, найдется хоть один нетронутый огнем дом, где мы сможем переночевать?

Ярл пошел выполнять приказание, а Олаф опять задумался о загадочной группе, ушедшей в глубь его страны. На этот раз он трезво рассудил, что снова гнать людей в ночь нет смысла. Неизвестно, какой дорогой пошли враги. А они могут в темноте сбиться с пути и тем самым потерять гораздо больше времени.

Следующее утро выдалось на редкость премерзкое даже для этой мрачной страны. Но, закутавшись в плащ, Олаф все же вывел отряд на дорогу. Торкланд твердо решил преследовать наглецов, посмевших так насмеяться над ним. Да и домой, не добыв их головы, возвращаться не очень хотелось. Впервые за последние три дня воины выехали утром, сытые и выспавшиеся. Кони были напоенные и отдохнувшие.

Торкланд, надеясь на лучшее знание местности, рассчитывал быстро догнать неприятеля. Викинги поднялись в гору и, покинув полусгоревший разграбленный город, выехали на дорогу. Через две мили воины подъехали к развилке. Тут дорога расходилась. Правая и левая ветки лежали вдоль побережья, одна вела к Ситауну, другая - в крепость Бардур, за которой и пролегала граница между саксонским Инглендом, которым сейчас правил Торкланд, и областью Датского Права.

С первого взгляда было понятно, что жизнь в королевстве бурлит вдоль побережья моря и еле волочится в поросшей непроходимыми лесами глубинке. В отличие от хорошо накатанных прибрежных дорог, третий путь, лежащий прямо, был плохо утоптан и сплошь зарос невысокой травой. Именно туда и предстояло ехать королевскому отряду. Следы преследуемых были четко видны на дороге.