"Фантастика 2024-48". Компиляция. Книги 1-29

Вишневский Сергей Викторович

– Очень приятно, - ни капли не лукавя, ответил я.
– Обращайтесь ко мне тоже просто, Ярар.
– Было сразу видно, что граф нормально ко мне относится. – Мне передали, что меня жду на военном совете. Однако… - обвёл рукой пустой шатер, намекая, что в штабной палатке никого не было.

– Я не ожидал, что ты приедешь так быстро. Также я не хотел бы тебя вводить в заблуждение, хоть мы громко и говорим, что собираемся на военный совет, но без императора и Ко, мы в принципе ничего не решаем. На самом деле мы хотим узнать какая помощь тебе нужна, чтобы

привести лагерь в нормальное состояние.

– Честно, я удивлен, что вы сами проявили такую инициативу. Но тогда у меня возникает вопрос почему вы хотя бы не вывезли трупы погибших? Где отхожие места? Почему раненым хотя бы не перевязали раны?

– Сразу видно, что ты сведущ в этих вопросах. И я не думаю, что открою тебе большую тайну. Это ваш род находится рядом с Вольными баронствами. А почти у всех родов, что находятся здесь, на границах очень спокойно. Кстати, я должен тебя предупредить, что во время гражданской войны большинство этих родов воевали против императора. И я не являюсь исключением, – прищурившись добавил он.

– Почему император сохранил тебе жизнь? – спросил я у Столыпина.

Он усмехнулся, и я понял, что ответа не получу. А это могло означать лишь то, что Столыпин помогал императору, находясь в ставке врага. Хотяяя… может быть ещё что-нибудь, но это был самый очевидный вариант.

Тем временем граф продолжил говорить, будто я не задавал прошлого вопроса.

– Мой воины, как и воины некоторых родов, разместились в отдалении от расположения главных войск. Мы похоронили погибших, но с ранеными у нас ситуация ничем не лучше. Мы не были готовы к таким потерям. И знания наших медицинских работников невысоки. Им легче отрезать конечность, чем заниматься лечением раны.

– Уж лучше так, чем гнить заживо.

– Если с такой точки зрения смотреть, то да. Но твой дед говорил, что ты очень редко прибегаешь к ампутации, стараясь вылечить всех воинов.

Мы проговорили около двадцати минут. И только потом стали заходить представители великих родов. Вопросы у них были те же самые. Однако, если они решили проявить участие, то мне было невыгодно отчитывать их. Чем больше сил они задействуют для наведения порядка, тем быстрее я смогу заниматься своими прямыми обязанностями.

В итоге я остановился на самом главном. Установлении отхожих мест как можно дальше от лагеря. Введении наказания за то, что воины опорожняются где попало. Назначении ответственных, которые будут всем нуждающимся наливать кипячёную воду. Также нужно было срочно выкопать яму, где мы сожжем всех погибших. Ни о каких захоронениях не могло быть и речи, потому что прошло очень много времени. И нельзя было допустить, чтобы вспыхнула эпидемия. Благо, что ночами было достаточно холодно, и насекомые большинстве своём погрузились в спячку.

Примерно через час я поехал обратно. Совет прошёл лучше, чем я думал. И проезжая по лагерю, наблюдая за тем, как работают мои гвардейцы и персонал госпиталя, услышал громкие крики командиров, которые начали подымать подчинённых на работу.

У стен госпиталя лежали

раненые, но пока их было немного. Однако я был уверен, что пройдёт немного времени, и здесь будет не протолкнуться. Ещё через час больных стали разгружать за каменным ограждением госпиталя. Это к перевозке подключились воины из лагеря. Тогда я отдал приказ своим гвардейцам и персоналу госпиталя, чтобы оставались здесь.

К сожалению, мои самые страшные опасения оправдались. Из-за того, что бойцам своевременно не оказали помощь, их раны загноились. И были те, кому я уже ничем не мог помочь, кроме как ампутировать руки или ноги. За каждым целителем я закрепил по три-четыре сотрудника медицинского персонала.

Эмери ещё не приехала, но из лагеря нам привезли несколько десятков шатров, которые не подходили для того, чтобы размещать в них больных, но вот для проведения операций вполне.

Я закреплял за одной бригадой по несколько пациентов, и проходя по рядам больных, указывал на очерёдность проведения операций. И прежде чем они уносили больного, я объяснял, что они должны были сделать, и в случае трудностей посылать за мной. Когда очередная бригада освобождалась, всё повторялось вновь.

Я понимал, что таким образом они меня просто загоняют. Но пока я не узнаю, что они умеют, другого выбора у меня не было.

Поздним вечером приехала Эмери. Её появление я почувствовал сразу, когда воздух стал свежим.

– Ну и запах, - фыркнула она. – Как ты вообще здесь дышишь?

– Привык, - ответил я.

За её спиной находился Меньшиков, который оглядывал округу. И судя по его лицу, увиденное ему не нравилось. «Интересно, - подумал я, – если ему не нравится этот вид, то не значит ли это, что он не был в основном лагере?»

Прежде, чем мама сменила меня на фильтре, сообщила, что всё необходимое привезут завтра, а сегодня придётся обходиться тем, что есть здесь. Учитывая, что уже стемнело, мы всё равно бы не смогли натянуть огромные шатры.

Меньшиков остался помогать Эмери. Но его действие было столь очевидным, что для меня и Эмери было ясно, что он предложил свою помощь исключительно из-за чувств к матери.

– Виктор, - обратился я, - скоро наступит ночь, а у нас нет мест, куда складывать как только что прооперированных, так и тех, что ждут своей очереди.

– И что ты предлагаешь?

– Мне нужно, чтобы ты сделал как можно больше землянок. В одну должно входить как минимум тридцать человек.

– Это несложно, – ответил он. – Но мне кажется даже в них даже ночью будет достаточно холодно. Мне кажется, что ты поторопился вывозить всех раненых сюда.

– Если бы медицинская служба изначально работала нормально, то такого наплыва не было бы. Ты будешь помогать или нет?

Меньшиков примирительно поднял руки.

– Я сделаю это. И даже больше. Я отправлю главам родов посыльных и прикажу им прислать воинов, что будут всю ночь топить очаги, которые я сделаю под землей. Конечно, они долго не продержатся, но нам и нужно подождать всего одну ночь. Верно?