"Фантастика 2024-6". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
— Давай-давай, — подбадривал Ворон. — Сорвешься — поймаю.
Он смеялся, но понял это Никита только когда оказался на свободе, спустился и подошел к сталкеру.
— А где Дэн?
— Дела у него, — ответил Ворон. — Ну, пошли?
Никита кивнул и почему-то поверил сразу в то, что Дэн именно ушел по каким-то своим делам, а не сгинул в аномалии, доставая для напарника дорогостоящий артефакт. Никита, честно говоря, уже сомневался, будто такой человек, как Дэн, вообще способен сгинуть, если сам не захочет этого.
Когда Ворон собрался
— Мне нужно вам рассказать. Это важно.
Ворон кивнул и все время, что Никита говорил, не перебил его ни разу, лишь в конце поинтересовался, как бы он объяснял на КПП, почему вернулся один.
— Я через «дыру» вышел бы.
Ворон вскинул бровь.
— Не думал, будто в Зону остались не перекрытые проходы, — признался он. — Вроде как все забетонировали еще с год назад.
Никита пожал плечами.
— Ну, да-да, — хмыкнул сталкер. — Как выразился бы наш Василий Семенович Шувалов: средства из бюджета выбили, попилили, о мероприятии отчитались…
Никита открыл было рот, чтобы возразить, и промолчал, но намерение, видимо, слишком явно отразилось на его лице.
— Ты, что ли, веришь в благие цели чиновников? — рассмеялся Ворон. — Может, еще и в мою девственность?
Никита вздохнул и снова промолчал.
— Отведешь меня к этой «дыре»? — Ворон вроде бы и произнес фразу с вопросительной интонацией, но на самом деле она являлась приказом, не предусматривающим отказа. Вернее, Никита мог бы попробовать ответить отрицательно, сталкер не наставил бы на него пистолет, скорее всего даже ничего не сказал бы, просто закрыл тему, но больше рассчитывать на его помощь не вышло бы никогда. Никита же именно сейчас понял окончательно: он рассчитывает, принял этого неприятного человека за своего и точно уходить не хочет — в небытие так особенно.
Он кивнул и ответил:
— Идти до нее много ближе. Сначала вперед по Вильнюсской улице, миновать Голубинскую и продолжать движение мимо школ, пока дорога не упрется в гаражи.
— Вот и отлично, — кивнул сталкер.
Далее они шли спокойно, сопровождаемые одним лишь «котом Шредингера», который благополучно вернул себе хвост и теперь практически постоянно держался возле Ворона. Странно, но Никита больше не испытывал к этому необыкновенному существу прежней неприязни.
Глава 28
Им пришлось только однажды открыть огонь, скорее, на всякий случай, нежели действительно из-за угрозы нападения. На ветвях деревьев, с обеих сторон обступивших дорогу, сидели странные существа. Издали они казались огромными чернильными кляксами, висящими в воздухе. Овальные поначалу, когда Никита с Вороном приблизились, они отрастили треугольные головы на длинных лебединых шеях и, изогнув их в виде латинской литеры «S», принялись покачиваться из стороны в сторону.
Ворону в какой-то момент показалось, будто они уж слишком внимательно наблюдают за ними, и
— Это район, в котором ты проводил исследования?
Никита кивнул. Он ждал продолжения разговора, но Ворон развивать тему не стал. Вероятно, его интересовало, лишь насколько внимательно придется смотреть по сторонам.
— Здесь нет ничего особенно опасного, — заверил Никита. — Ну, разве только не стоит привлекать внимание серых быкунов.
— Да и черных тоже, — согласился сталкер. — У нас не так много боеприпасов осталось, чтобы играть в кто кого заборет.
— Уже недалеко. МКАД — за теми высотками, — сказал Никита.
— Я в курсе. Я жил в Ясенево до катастрофы.
Перед тем как перейти Голубинскую улицу, пришлось пропустить золотой шар, катящийся по одному ему известному маршруту, и потом ждать некоторое время, залегши в отдалении на чистых кусках асфальта, пока «сон Морфея» окончательно развеется.
Никита, наблюдая аномалию второй раз, испытывал смешанные чувства: восторга, предвкушения и страха. Все казалось: «сон Морфея» начнет не просто клубиться, а как и положено туману, повинуясь потокам едва заметного ветерка, двигаться (и по закону подлости — именно в их сторону).
Улицу они перебежали, не сговариваясь, просто остановились на бордюрном камне, сверились с показаниями сканеров и дали деру, словно золотых шаров имелось несколько, и они только и ждали, как бы выкатиться из-за угла.
Дальше Никита с полной уверенностью мог сказать, что знает каждый бугорок, травинку и аномалию. Как ни странно, но когда он заявил об этом, Ворон не разозлился и не стал спорить, только кивнул и сухо предложил ему быть ведомым.
Шли молча. С каждым новым шагом сталкер хмурился все сильнее, а Никита уже устал предполагать, из-за чего он нервничал, ведь ничего сверхсложного или неприятного им не попадалось.
— А вон на той детской площадке прямо посреди песочницы растекся «ведьмин студень», представляешь? Под открытым небом, что кажется нонсенсом, — сказал Никита, указывая влево на полукругом стоящие здания, когда ему окончательно осточертела тишина.
— Больший нонсенс заключается в том, что еще никто не обнаружил аномалию и не влез сдуру в невидимую лужу, превратившись в резиновый холодец, — заметил Ворон.
— Он вернется. — Никита не желал говорить этого, слова словно вырвались сами собой.
Ворон сложил губы в бледном подобии улыбки и качнул головой.
— В Дэне я как раз не сомневаюсь, — ответил он, воздержавшись от злой отповеди. В конце концов, не Никите было лезть со своими умозаключениями.
— Ну… это да. — Никита хотел спросить о том, что будет, когда они выберутся, но не успел.
Ворон вдруг замер, вытянув руку с раскрытой ладонью. Никита чисто инстинктивно понял, что нужно остановиться и замолчать. До него донеслось тихое попискивание, а затем пронзительный визг.