"Фантастика 2024-6". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
– Профессор?
Сестринский сидел на стуле в изголовье кровати: хмурый, какой-то издерганный и не похожий сам на себя.
– К нам едет ревизор? – пошутил Ворон.
– Что?! – вскинулся тот будто ото сна.
– Вспомнилось, – пояснил Ворон, ощущая нечто сродни сожалению и сильное беспокойство. – Больно вид у вас соответствующий. Если не ревизор, то вы явились как минимум сообщить о моей показательной казни. Прекрасная Белая королева, Анастасия, велела прилюдно отрубить мне голову на Васильевском спуске? А может, во дворце заседаний в
– Заканчивай хорохориться, мальчик, я как никто изучил твое поведение.
– Действительно… – Ворон фыркнул и сел на постели. – Внимательно слушаю, – произнес он уже более спокойным и выверенным тоном.
– Хорошо б не только ты.
«Откуда?..» – выдохнул-прошептал где-то в затылке Денис, и Ворону захотелось его стукнуть, потому что смысл слов, произнесенных Сестринским, совершенно потерялся.
«Молчи и слушай!» – велел он и тяжело вздохнул.
В неумении Дениса пользоваться собственными возможностями Ворон отчасти считал виновным именно себя. Ничего не стоило настоять, ломая комплекс неприятия о колено. А теперь приходилось расплачиваться легкой дезориентацией и мигренью – учитывая преимущества, не так уж и многим, но все равно не доставляющим особого удовольствия.
– Прошу прощения, профессор… – В горле запершило, и Ворон поспешил откашляться. – Не затруднит ли вас повторить сказанное?
– Они ведь здесь?
Ворон вздрогнул, его затопило чужой ледяной паникой, но Денис быстро собрался и успокоился.
– Слушают твоими ушами? – продолжил спрашивать Сестринский.
– Предположим, – глухо проговорил Ворон и снова откашлялся.
Юлить не имело смысла, выяснять, как Сестринский догадался, – тоже. У гениев свои логические тропы, на которых обычному здравомыслящему человеку делать нечего – либо ничего не поймет, либо свихнется.
– Успокойся. – Бледные губы профессора растянула равнодушная улыбка. – Мне давно не давали покоя идеи Беляева и разработки его темного гения, Людвига Штирнера. Правда, я так и не продвинулся далеко в создании аналога описанного в романе прибора.
– Слава высшим силам, где бы, кем бы или чем бы они ни были! – вырвалось у Ворона совершенно неосознанно. Он даже усомнился: сам ли выкрикнул эту фразу, либо кто-то другой, захвативший сейчас его голову.
Профессор тихо и безэмоционально рассмеялся.
– Я пришел виниться и просить прощения: и у них, и у тебя, – наконец сказал он.
– Мне сильно не нравится подобное начало разговора, – признался Ворон.
– Но ты выслушаешь.
– Естественно! Словно у меня есть выбор! И будьте уверены, тот, кто незримо присутствует рядом, – тоже.
«Только помолчи!» – напутствовал он мысленно.
– Тогда пусть запоминает или записывает формулу, – сказал Сестринский. Ворон хотел было открыть рот, чтобы остановить, но Денис мысленно кивнул.
«Ладно, черт с ними. Вряд ли эмионикам подобная
– Вы рехнулись! – вырвалось у Ворона, когда под нос ему сунули ватку, пропитанную нашатырем. – Мать вашу…
– Не ругайся, пожалуйста, – попросил Сестринский, и внутри у Ворона родилось чувство, подозрительно напоминающее стыд. – Спасибо за… предоставленную возможность выговориться, мальчик. И прости.
– Вы изобрели аналог ядерного оружия и запустили обратный отсчет? – Ворон помассировал виски. Ощущения он испытывал не из лучших, но их вполне удавалось терпеть.
– Ты и по ту сторону бытия смеяться будешь?
Ворон кивнул:
– Чего уж взять с глупой птицы? Так я не ошибся по поводу казни?
Сестринский покачал головой и неожиданно сжал его руку холодными, слегка подрагивающими пальцами.
– Ты – мое лучшее творение! Я не позволил бы.
Ворон проглотил уже готовую сорваться фразу о сотворении собственной скромной персоны родителями. Все же Сестринский, вернувший ему полноценную жизнь и подаривший бессмертие несколько лет назад, имел полное право называть себя творцом.
– Но есть вещи, над которыми не властны даже вы, не так ли?..
Профессор кивнул и сильнее стиснул его руку.
– Мне следовало поверить тебе. Видел бы ты кабину, в которой мы испытывали эффект Антизоны… – проговорил он. – Оно действительно мутирует, причем с такой скоростью…
– Вы ведь не запустили процесс… – Ворон тоже не смог договорить: голос дрогнул и пропал.
– Нет… конечно, нет. Я все же поверил тебе, мальчик. Жаль, поздно. Наверное, начни я сразу работу над антидотом…
Ворон выдернул руку из его пальцев, вскочил и кинулся к двери.
– Нет! – воскликнул Сестринский. – Тебе нельзя!
Он и сам это понял, едва успев остановиться. Сердце сжалось в комок и закололо так, как никогда в жизни до этого. Раньше оно не давало сбоев, Ворон и не чувствовал его толком, а сейчас резкая боль затопила все его нутро, а левая рука онемела. Он схватился за грудь, тщетно пытаясь вдохнуть, откуда-то издали раздался испуганный голос Дениса. Наверное, лишь потому, что звучал он в затылке, Ворон и нашел в себе силы попятиться. А потом Сестринский подхватил его и потащил обратно, сгрузил на кровать.