"Фантастика 2024-81". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
— Мне такое тоже подходит больше, уж извините, Саннин, — улыбнулся Лито.
— Хорошо, — улыбнулась в ответ бывшая монашка. — Раз так, то давайте действовать по вашей программе. Благо, она от моей не очень отличается.
Глава 23
Финал (ну совсем без правок)
Даже полет с помощью магии имеет свои ограничения: Дракон мог подняться выше, чем любой планер, но не мог замереть на месте. Он закладывал долгий, медленный круг над расчетной точкой, один из многих.
Облачный слой под ними пестрел огромными разрывами — внизу
В нескольких километрах от карьера, внизу, почти не видный отсюда, пульсировал один из свитых Есуа и ее шестерками коконов. Не самая удобная точка, лучше было бы взять одну из тех, что южнее, ближе было бы добираться. Зато здесь меньше было рисков разрушить значимую инфраструктуру, да и людей почти не жило: Пограничье слишком близко. Рабочих из карьера должны были заблаговременно эвакуировать (во всяком случае, Даари надеялась, что ответственные за это исполнители ничего не забыли и не напутали).
И Владыка, и люди, занявшие места в кабинах на его доспехах, ждали, когда запущенная с Резервного ракета достигнет этой конкретной точки.
«Сколько усилий потеряно! — подумала Даари. — Ведь ее готовили, вылизывали, испытывали… Думали, что впервые удастся доставить человека в космос — то, о чем мечтал профессор Латарр, только сделать не успел. Сантир старался, из кожи вон лез, думал, его имя в историю войдет, да еще параллельно маскировал все это от шпионов Идеальных!.. А теперь она работает просто метательным снарядом! Да каменюку побольше можно было бы запустить с тем же успехом…»
Впрочем, полезной нагрузкой там в самом деле погрузили нечто другое, не космический аппарат. Кажется, в самом деле камни вперемешку с какими-то едкими алхимическими средствами, у Даари не было возможности вникать. Было бы время, построили бы другую ракету, попроще, вместо космической. Но времени-то и не было.
Ракета прилетела с востока.
Даари знала, откуда и когда она прибудет, следила за этим квадратом неба, и все равно чуть было ее не пропустила, так быстро примчался этот снаряд. Расчертив синеву белой полосой, ракета огромной каплей скользнула в облачный слой. Даари то ли показалось, то ли она и в самом деле увидела, как на миг ракету опутала блестящая спираль толстого магического канала: Дракон скорректировал ее курс, чего, к сожалению, не могли сделать с Резервного операторы Алата.
А затем синева неба, белизна облаков и яркий солнечный свет исчезли разом, сменившись резким приступом тошноты, дурноты, тяжести и ужаса — Нечистое измерение накрыло их разом, и тут же попыталось смять, уничтожить, в лепешку растереть.
Даари знала, об этом было договорено, что, как только они увидят ракету — «визуально зафиксируют», как выразился Дракон, понахватавшийся у Сантира Алата профессиональной лексики — счет пойдет не на секунды, а на доли секунды. Что Дракон не будет дополнительно предупреждать, а нырнет в Нечистое измерение сразу же, как только поправит курс ракеты. Что в Нечистом измерении их, конечно, уже будут ждать — они ведь не могли удалиться от нужной точки.
Мало ли,
Это все равно ощущалось примерно так: вот только что ты любуешься морским видом из окна, а вот тебя бьют огромным кузнечным молотом по темени — и ни уклониться, ни защититься!
Она закричала.
В прошлый раз, кажется, ей удалось не подать голоса — но теперь!..
Хорошо, что это продолжалось совсем недолго (объективно). Плохо, что вообще состоялось. Собственно, какая разница, сколько ты находился в заводском прессе, если ты под него вообще попал?
Даари не видела не мигания мира, не чувствовала ничего, даже своего крика не слышала — только бесконечная боль, такая сильная, что та даже перестала ощущаться, как своя. Не словами, не оформленной мыслью она поняла: если это продлится еще хоть секунду, я сойду с ума. От моей личности ничего не останется.
И тут все прекратилось.
Но такая сильная боль не утихает просто так, бесследно. Даари пришла в себя не сразу, не поняла, когда. Почувствовала только, что бьется в ремнях своего сиденья, которые и в самом деле оказались очень прочными — без труда выдерживали и ее вес, и рывок. Лицо ее было мокрым, губы тоже, на экран терминала падали белые хлопья — блин, пресловутая пена, что ли?!
И когда она осознала это, то осознала кое-что еще: кабина была мертва. Терминал не горел, голосов Лаора и Геона она не слышала, и никакого синего неба через стекло не наблюдала — только ветки, листья, ствол дерева…
В первую секунду она почувствовала тупое, усталое облегчение: главное, что не это ужасное Нечистое измерение, все остальное можно пережить. Потом ее охватила паника. Неужели Дракон рухнул на землю? Но как тогда… Доспехи конструировались с большим запасом прочности, Даари сама сверяла спецификации. Однако от падения из стратосферы они пилота не защитили бы! Значит, Дракон упал с более низкой высоты? А что с ним?
— Хорошо, больше не кричит… Моя госпожа, вы как?
Левую половину лица обдало прохладным воздухом и запахом сосновой смолы. Она обернулась и почти без удивления уставилась на Лаора, открывшего дверцу сбоку от ее кресла. Он выглядел вымотанным и даже похудевшим (оказывается, можно похудеть за несколько часов!), но бодрым.
— Я… никак, — пробормотала Даари. — Дракон жив?
— Что, уже не терпится стать регентшей при дочерях? — раздался снаружи знакомый веселый голос. — Жив, жив, что со мной сделается… Можешь выйти, дорогая? Или Лаору тебя вынести? Потому что мы с Геоном немного заняты.
Даари хотела крикнуть, что не может, выносите, а лучше закопайте ее прямо тут, вместе с этой кабиной, потому что она сейчас сдохнет. Но голоса не было: горло болело так, как будто она очнулась день этак на третий особо сурового гриппа.
«Раз не могу пожаловаться, значит, смогу встать», — сказала Даари.
И действительно, смогла.
Но все-таки она не столько выбралась из кабины, сколько мешком свалилась на руки Лаору.
Запах смолы усилился, стал резким, так никогда не пахнет в лесу… По крайней мере, так никогда не пахло в лесах на склонах Фалезунских гор, куда Даари ходила в походы со своим школьным классом. Продолжая держаться за Лаора, как утопающая за спасителя, она огляделась — и поняла, в чем дело.