"Фантастика 2024-94". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
Минуты две наша группа стояла, скрытая толпой, и наблюдала за процессом вооружения этих грязных, небритых, изможденных бойцов; они мне были совершенно не знакомы и никак не могли входить в личный состав моей бывшей бригады. Практически всех в бригаде я знал, если уж не по фамилии, то в лицо точно; а тут ни одной знакомой физиономии. Наше инкогнито долго не продлилось – люди буквально спиной чувствовали, что сзади стоит кто-то чужой, оборачивались и, увидев генерала, шарахались в сторону. Таким образом, вскоре перед нами образовался коридор, свободный от людей, и тогда нас заметил уже и Фролов.
– Вот, распределяю присланное вами оружие. Буквально каждый из бойцов, присоединившихся к бригаде, желает обзавестись немецким пулеметом, хоть многие и из трехлинейки-то прилично стрелять не умеют. Пришлось тут целое расследование проводить, кто хотя бы несколько раз стрелял из пулемета; таких набралось двадцать человек – к этим «спецам» добавляем еще двоих необученных и формируем пулеметные расчеты, двенадцать уже есть!
Когда мы с ним отошли подальше от толпы, чтобы посторонние не слушали разговор двух старших командиров, я спросил своего замполита:
– Слушай, Михаил Алексеевич, а ничего, что мы раздаем оружие совершенно незнакомым людям? Не получится так, что оно стрельнет нам в спину?
– Да ты что, Филиппыч, я, может, стратег и хреновый, но в людях разбираюсь! Нет среди этих ребят врагов! Даже паникеров нет! Если и были слабые душонки, то уже разбежались давно – в начавшемся бардаке после первых бомбежек. Остались люди, готовые драться до конца и хоть голыми руками душить фашистов. Вот с вооружением у бойцов, вышедших к нам, слабовато, а так – ребята хоть куда, к тому же больше половины из них либо члены партии, либо комсомольцы – я документы у всех проверил.
– Хорошо, коль так. Слушай, а что среди этих, потерявших свое командование, бойцов даже минометчики имеются? Я смотрю, они и минометы отсюда разбирают!
– Ха, да минометчиков еще больше, чем пулеметчиков! Когда мы двигались к месту новой дислокации, к нашей колонне вышли курсанты учебного минометного дивизиона; матчасти они лишились, впрочем, как и командования, однако это не помешало им сохранить порядок в своих рядах. Имелось у них и боевое охранение, и боковые дозоры, а командование взял на себя единственный выживший средний командир – преподаватель этих курсов старший лейтенант Сытин. Кстати, Юрий Филиппович, я его назначил командиром сводной роты, сформированной из бойцов, прибившихся к бригаде. Правда, сейчас, когда появилось столько минометов, неразумно его держать в командирах стрелковой роты. Как вы думаете, товарищ генерал?
– Конечно, неразумно! Из этой роты нужно сформировать минометный дивизион, а этот старший лейтенант и будет им командовать.
– Да, теперь и я так считаю, но минометов и специалистов уже мало осталось, на целый дивизион не хватает: поддался я на уговоры командира «ханомагов» лейтенанта Костина, разрешил ему оставить у себя одиннадцать минометов, и людей своих отдал для формирования расчетов. Уболтал меня лейтенант рассказами о том, как действуют немцы, как кидают они мины прямо из бронеотсеков движущихся «ханомагов». И Костин так хочет лупить немцев.
– И ты поверил? Что-то я о таком не
– Да, девять.
– А расчеты для всех можно сформировать?
– Можно, и еще несколько специалистов останется в резерве.
– Это хорошо! Тогда все эти минометы остаются в формируемой здесь батарее. Сытин пускай назначит ее командира и наметит позиции с учетом того, что в первую очередь необходимо прикрывать огнем позиции танков. Он, кстати, сам далеко? Мне нужно с ним переговорить.
– Да нет, он с командиром штабной батареи сейчас в блиндаже – обговаривают сектора обороны и дальнейшее взаимодействие с этой новой ротой пехотной поддержки.
– Ну, тогда пойдем туда, посмотрю я на этого старшего лейтенанта; присутствие здесь комиссара вовсе не обязательно – я смотрю, помощники и без тебя прекрасно справляются.
Действительно, раздача оружия шла вовсю, и на мой взгляд, старшина, который теперь этим занимался, справлялся с делом гораздо лучше, чем мой замполит, – толпа солдат заметно поредела, а гора оружия и боеприпасов значительно уменьшилась. Фролов глянул на красноармейцев и согласно кивнул:
– Пошли, Юрий Филиппович, заодно там чайку попьем!
С таким же предложением я обратился и к Шапиро, однако мой старый товарищ отказался, заявив:
– Да нет, спасибо, товарищ генерал! Нужно к себе в полк возвращаться, там дел еще невпроворот. Разрешите, я только с товарищем комиссаром переговорю и пойду службой заниматься.
– Ты что таким официальным стал, здесь же все свои? Ладно, как хочешь, дела так дела, иди, общайся со своим прямым начальником, а я в сторонке постою, покурю, чтобы вам не мешать.
Я действительно отошел в сторону, достал папиросу и закурил. Два политработника решили свой вопрос быстро, я даже не успел докурить, затем, попрощавшись с Шапиро, мы с Фроловым, уже не отвлекаясь на разговоры, направились в блиндаж к командиру штабной батареи. Напоследок я шутливо обратился к Шапиро:
– Ося, ты не забудь добавить шпал в петлицы, а то на других говоришь, а сам не по форме одет. Да и штаны с кантами на всякий случай достань – если все у нас удачно сложится, может, и самому придется в них щеголять.
В блиндаже, куда пришлось добираться по окопу, царила рабочая атмосфера: кроме командира штабной батареи Ивакина и его заместителя там присутствовал незнакомый старший лейтенант, командиры орудий и взвода пехотной поддержки. На столе, сколоченном из досок, была разложена карта, вокруг нее, опершись руками о столешницу, склонились командиры.