"Фантастика 2025-41". Компиляция. Книги 1-43
Шрифт:
После молчания, а в процессе он ещё и иногда театрально сопел, недовольно глядя на меня, наконец, хозяин шатра разродился мыслью.
— К кагану приходят в гости с дарами.
— К барону тоже, — возразил я, — и я не в гостях. Кабыр Онаакович слёзно просил прийти и помочь тебе. И не надо на меня так смотреть, я не золотая сторублёвая монета чтобы всем нравится, а адвокат. Когда ты расскажешь, зачем звал?
— Не вежливый ты, Аркадиец.
— С этим не поспорю. И всё же?
— Ну хорошо. Я с русскими не первый раз дело
— Он не русский.
— Что?
— Говорю, Кремер это фамилия, которую носят евреи, поляки и немцы, но не русские.
— А какая разница? Шайтан вас белых разберёт.
— Глубокий анализ. И что, Кремер тебя кинул?
— Никто! Никто не может меня кинуть, Аркадиец!
— Рад за тебя. Я тогда пошёл, раз у тебя всё хорошо? Спасибо за кумыс. Кстати, у него истёк срок годности, допивать не советую.
Сделал вид, что встаю.
— Постой, постой, ты же ещё не дослушал!
— Ну жги, твоё каганское величество, что там у вас произошло?
— Я обменял золото и ценности на рубли и вложил деньги в завод. Мой адвокат, мистер О?Брайан, тоже русский…
— Англичанин, а если точнее, то ирландец или шотландец.
— Да какая разница. Русский! Так вот, этот русский оформил мне пятьдесят процентов акций предприятия «Юба и компания инкорпорейтед», но при этом директором моим высочайшим соизволением был назначен Кремер.
— Остальные проценты у Кремера?
— Кто? Да. Нет. Сорок пять у Густава Кремера и пять процентов у мистера О?Брайана.
— Понял. Дальше. Кремер тебя кинул?
— Никто не…
— Знаю-знаю, не может тебя кинуть. И?
— Уже три года у предприятия нет прибыли.
Какие мы умные, хоть с виду жаба конная, — подумал я. Знает, что такое проценты, прибыль, предприятия, распределение процентов помнит по памяти. А он хоть и эгоистичный самодур, но не дебил.
— При этом, — продолжил каган, нахмурив брови и загибая пальцы, — я договорился с братом… ну, мы каганы и ханы так друг друга называем… договорился о беспошлинной добыче сырой нефти в Жанажоле, о транспортировке сырья в Кустовой, инвестировал четверть миллиона рублей, чтобы покрыть кассовые разрывы и операционные вопросы, надавил на англичан чтобы они одобрили поставку ректификаторов и охладителей, помог добыть макры из четвертого слоя, который используются в катализаторах…
— И?
— И вот недавно моего человека, которого я послал на инспектирование фабрики схватили, избили, подбросили английский порошок и отправили на каторгу на шесть лет. Конечно, он всего лишь родственник и нукер, брат второй жены, но теперь она меня пилит, кричит, что я за каган, если об моих людей ноги вытирают?
— Резонно.
— На письма он не отвечает, через контрабандистов передал что если я появлюсь, то меня тоже арестуют как последнего ишака и отправят на каторгу. Вай-вай!
Я достал блокнот. Теперь началось что-то «юридическое».
—
Он сказал, я записал по буквам. Пометил себе как называется предприятие, адрес, другие данные.
Не очень крупное, никогда о таким не слышал, но и не сказать, чтобы размером с шиномонтажку. Изготавливало низкосортную смазку, керосин для ламп, гудрон и мазут. Вонючее, вредное и не очень технологичное, зато товары ходовые, особенно мазут и приносят доход.
— Хорошо, я понял. Он тебя кинул.
— Никто не может…
— Знаю, знаю, не кипятись. Ты долго собрался стоять тут лагерем?
— Не знаю, — стушевался каган. — Я ничего и никого не боюсь, я не просто каган, я великий каган! Но Кремер сказал, что за ним стоит сам Кротовский. А где Кротовский, там и имперские пулемёты. Его в степи уважают и чуть-чуть боятся. Не я, конечно, я не боюсь, но вот другие — да. В былые времена я бы напал на Кустовой своим отрядом, а подлого Кремера прибил бы кованными гвоздями к воротам предприятия. Но сейчас… политическая ситуация не подходящая.
— Что ты намерен предложить мне за то, чтобы я вернул тебе контроль над предприятием и доход от него?
— Служить Великому Кагану Юбе само по себе честь, и ты будешь ею удостоен! К тому же дарую тебе великую милость жениться сразу на двух своих дочерях, на свой выбор. Кроме Жасним, я обещал её своему другу Кари Мирзе. Кроме того, за хорошую службу я дарую тебе коня чёрной масти и седло, расшитое настоящими медными нитями.
— Я, кхе… польщен, но принимаю простые российские рубли. Десять процентов от твоего капитала и дохода, но не менее ста тысяч. Плюс наличные на накладные расходы, сумму посчитаю.
— Как ты смеешь разговаривать со мной в таком тоне! Кто ты такой!
— Барон, я же говорил. Не устраивают мои условия? Было приятно иметь дело, большой поклон второй жене.
— Подожди, ты неправильно меня понял. Три, три дочери и четыре коня, для них и для тебя.
— Никаких дочерей, забудь об этом. Ни коней, ни сёдел, ни прочей херни. Постой в этом месте лагерем пару недель. Так и быть, я узнаю, как обстоят дела на твоём предприятии и вернусь с проектом договора. Согласишься, тогда, если нам повезёт, смогу помочь тебе. Но если тебе кажется, что Филинов дохрена хочет… — мне показалось что я услышал хлопанье крыльев моего покровителя, — скажи сразу, не будем терять время друг друга.
— Приезжай, поговорим. Можешь взять ружьё, поохотимся на уток.
— Я больше по курице и свинине, Великий Каган. Приеду с договором, без ружья. Кроме того, тебе придётся выдать мне доверенность. И я узнаю лично у Кротовского, насколько он дружен с Кремером.
— Ты знаешь Кротовского? — с сомнением спросил степняк.
— Конечно. Я барон, богатый и известный в городе человек.
…
Эта поездка забрала у меня весь день, зато у меня появилось довольно много мыслей и предположений.