"Фантастика 2025-41". Компиляция. Книги 1-43
Шрифт:
Мне очень нравился тот факт, что за мой извоз платят триады, поэтому я попросил Игоря заскочить в оружейный магазин, где я коротко проконсультировался, приценился и купил принадлежности для чистки ружья и патроны. Брал пока только двенадцатый, убойный калибр.
Вечер.
Гантели пока что поместил в углу.
Расстелил на столе непромокаемую ткань, потом старые газеты (в этом мире я и правда читал газеты, социальных сетей-то нет).
Достал двустволку двенадцатого калибра.
Отверткой раскрутил ружьё, пролил, как велел старенький продавец, специальной щелочной смазкой, оставил в таком виде, приоткрыл узкое окошечко
Не сказать, чтобы всё было ржавое или гнилое. Насколько я могу судить (я ни разу не эксперт в оружии), просто неухоженное.
Главное — это чистый ствол и механизмы. Они были немного забиты грязью, поэтому я оттирал их спиртом, благо восьмидесятипроцентный пищевой спирт продавался в любой лавке, использовал небольшую щетку, наподобие зубной. Убрал всю щелочную смазку, вытер промоченной в спирте тряпкой детали, убрав грязь, в том числе и въевшуюся.
Надо сказать, что чистка оружия — процесс вполне себе медитативный. Стволы нужно чистить шомполом, продевая его насквозь, обязательно от «казны» к дульной части, на каждый ствол от полусотни до сотни движений, сначала более грубым шомполом из жесткой щетины (по моим ощущениям, это была щетина от тварей Изнанки) с небольшим добавлением второй смазки, потом более мягким с тканной насадкой.
Приклад и цевьё были в ужасном состоянии, так что придётся их менять.
Но в целом получилось неплохо. Оружие оставил в несобранном состоянии, продавец сказал, что металлу надо «подышать». Не знаю правда это или нет, приходится верить на слово и следовать инструкциям.
Тщательно вымыл руки и с чувством выполненного долга лёг спать. Во сне я пытался поговорить с Предком, но вредная птица от меня ускользала.
Утро.
Оружейная лавка. От сонливости хочется зевнуть так что челюсть сводит. Я дождался чтобы другой покупатель ушёл, чтобы остаться с продавцом один на один, словно я прыщавый юнец и хочу купить презервативы, но жутко стесняюсь.
В каком-то смысле, так и было.
Это был тот же вчерашний немолодой лысеющий мужичок, который долго вертел результат моих вечерних трудов и отвинченную от него деревянную часть, требующую замены.
— Итак, вам нужен новый приклад, — выдал наконец продавец и оценивающе посмотрел на меня поверх очков.
— Оружие ординарное, детали взаимозаменяемы. — продолжил он. — Есть классический, за сорок два, есть два бывших в употреблении, по семь рублей за штуку, но это если совсем уж с деньгами туго. Есть вот такой вариант, приклад, цевьё, пистолетная рукоять, копия с итальянского. Если возьмёте за двадцать пять, к вечеру без дополнительной оплаты дочищу ваш агрегат, смажу и установлю фальшивого итальянца. Будете как в Европе, пистолетной рукоятью щеголять.
Я пожевал губу. Во всем, что касалось бытового газа, автомобилей и оружия — мне нужно мнение специалиста, что это «можно пользовать», для чего и привёз к нему оружие. Сорок два, как и двадцать пять, казались мне достаточно дорогими покупками. С другой стороны, он явно хочет сбыть на меня неходовой товар, уступая в цене и добавляя две услуги бесплатно.
— Идёт. Ставим итальянский. Давайте сразу внесу оплату.
Мы с Ченом сегодня отпустили Игоря, должен же он иногда от меня отдыхать? Ходили пешком. Заходя в каждую организацию, находили канцелярию,
Изображая интерес, я слушал про её злоключения и суетливые похороны умершей бабушки, от которой она принимала наследство.
В какой-то момент она ненадолго замолчала, что сразу же заставило меня встревожится. Не так-то просто эту даму заставить замолчать.
— Выйдемте на улицу, тут полно посторонних ушей.
Поиграв желваками, я расплатился за свой обед и послушно вышел на свежий воздух.
— Я знаю, что это Вы.
— Что я? Кто? — не думаю, что она вычислила во мне посланника из другого мира, так что мне нужны были более точные вводные, что там я такого опять натворил?
— Ну, Вы поговорили с Константином с Григорием так, что они с утра пришли передо мной извинятся. И бланш такой под глазом у старшего почти на половину лица, прямо ужас. Это Вы его так, Аркадий?
— Я людей не бью, Наталья Романовна. И ни за что не признаюсь, что попросил кого-то более серьёзного, чем эти двое, просто по-человечески с ними мирно побеседовать. Официально ничего не могу подтвердить.
— Ни за что не признаюсь, — она с подозрением обернулась и с прищуром посмотрела на дворника, который мёл мостовую в добрых двадцати метрах, словно он был английским шпионом под прикрытием. — Верно подмечено. Аркадий Ефимович, раз уж Вы оказали мне такую своевременную услугу, и братья пошли на попятную, прошу Вас оказать мне любезность и пожить в квартире покойной бабушки следующие полгода, пока принятие наследства не завершится. А то весь город шепчется, что молодой и самый умный адвокат живёт в своём офисе.
— Прямо уж весь город?
— Слухи такие ходят. Я ведь сама Вас с утра пораньше застала, потому что Вы прямо в офисе и ночуете.
Едрёна кочерыжка, что за город такой, все про всех всё знают? В моем мире спи кто-то в офисе, это заинтересовало бы только вневедомственную охрану и то, в связи с периодическим ложным срабатыванием сигнализации.
— А так поживёте полгодика, Вам — солиднее будет купить дом какой-нибудь дорогой, импозантный. Вы не подумайте, консьерж братьев теперь на порог не пускает, а я с Вас копейки не возьму. Ну пожалуйста, не откажите бедной женщине в небольшой просьбе?
Всё понятно. Хочет, чтобы я грудью прикрывал наследственную массу, и чтобы был ей обязан, не отказался от её дела, не передумал.
— Я подумаю.
— Вечером приду за Вами, чтобы Вы осмотрели квартиру и увидели какая она чудесная…
— Спасибо, Наталья Романовна, мне пора бежать, у меня судебное.
Никакого судебного, у меня, разумеется, не было © Каневский.
Глава 17
У дверей моего офиса стоял Кит, помощник тёзки певца из моего мира — Шамана. Судя по словам Натальи Романовны, психологическая беседа о морали и нравственности с братцами уже состоялась, и он ждал возможности забрать свою расписку, с тоской глядя в запертую дверь офиса и периодически без надежды на успех, подёргивая её ручку.