"Фантастика 2025-47". Компиляция. Книги 1-32

Ясный Дмитрий

— Идемте, гм… Товарищи.

— Итак, я считаю, что мы с вами договорились, Самуил Ионович. Мои тридцать процентов от заявленной прибыли и пятипроцентный бонус, в случае повышенного спроса на данные изделия. Все верно?

В ответ владелец лавки всплеснул руками:

— Но помилуйте, сударыня! Разве это таки и возможно?! Тридцать и еще пять? Я честный бедный еврей и скромный портной, а не председатель банка или его брат! Мне нужно кормить семью, очень большую семью! Вы представляете себе — они все едят! И каждый день все три раза! А вы знаете, какие нынче цены на продукты на этих ужасных рынках

или в магазинах? Грабительские! Эти цены скоро заставят меня идти с протянутой рукой, и вы будете горько плакать, и терзать свое сердце жалостью, видя меня в таком ужасном виде!

Девушка напротив Самуила Ионовича изогнула красивые губы в ироничной улыбке, чуть сощурив глаза от папиросного дыма — папиросы английские, дорогие, мимолетно отметил Самуил Ионович — поставила чашку с недопитым чаем на стол.

— Самуил Ионович, ну вы же взрослый человек и бизнесмен…

— Кто?

— Делец, торговец. Это по-английски. Поверьте мне, вам совершенно не идет все это кривлянье. Оно у вас даже и не получается. От слова совсем.

— Разве? Вот ведь счастье нежданное на старости лет! Я узнаю о себе таки новое! Вы посещали так много театров, что столь смело говорите какой из меня выходит актер?

— Да. Посещала. И закончим на этом пикироваться. И еще. Сейчас я вам скажу одну фразу, а вы так удивитесь, что кинетесь записывать: «Торг здесь не уместен!».

Девушка улыбнулась, так же, как и раньше, мило и ласково, но у Самуила Ионовича вдруг неожиданно пропало желание разыгрывать из себя недалекого местечкового еврея.

— Ну, хорошо… — Самуил Ионович повозился, снял-одел пенсне, чтобы скрыть возникшее замешательство — Давайте вернемся к нашим прожектам.

— Вернемся — на листке бумаги сверху схематического чертежа возникла цифра один — это первая ступень. Вырубается из жести вот такая форма, сгибается по этим линиям и края обрабатываются наждачной бумагой. Эти вот, как вы выразились, «загогулины» обязательно закаливаются. Постарайтесь подобрать наиболее качественную проволоку. Следующий шаг — все это развешивается на струнах со стопорами, образец я их нарисую чуть позже, и тщательно красится. Только обязательно компрессором и в сухом помещении без сквозняков и пыли. Можно использовать меха. Кузнечные. Следующий шаг — лакировка, после сортировки с отбором наиболее качественных изделий. Их лакируем дважды, а лучше трижды.

— Зачем, осмелюсь спросить?

— Что бы продавать дороже, Самуил Ионович.

— Но почему их будут брать за более высокую цену, милочка… гхм — ох, как посмотрела-то! Словно укусила!

— Сударыня?

— Вот поэтому — девушка подтянула к себе листок бумаги и на одном из чертежей на лицевой стороне детали нарисовала пятиконечную звезду — Сверлите и крепите к изделию звездочку. Товарищи красные командиры и комиссары с удовольствием приобретут данную пряжку. Вы согласны со мной, Самуил Ионович?

Самуил Ионович поднес к глазам листок с рисунком, вгляделся, пожевал губами, взглянул с интересом поверх стекол пенсне на собеседницу:

— Да, в этом что-то, несомненно, есть… А если красить эти, отборные, пряжки в черный цвет?

— В радикально черный? Красьте, Самуил Ионович, красьте… Эти пряжки будут для вас золотыми.

И собеседница Самуила Ионовича грустно улыбнулась.

— Не помешаю, Антон Ашерович?

Антон Ашерович Бонер, первый зам начальника экономического отдела ГПУ Кацнельсона с неудовольствием

оторвался от затемненной сцены, где пела с наигранной экзальтацией и надрывом одна из этих, новых певичек, как её там… — а неважно! — и перевел хмурый взгляд на осведомляющегося:

— Кто вы? Кто вас пропустил ко мне?

— Я? — худощавый человек с неприятным, узким лицом, да и сам какой-то линейный, словно всю его фигуру точили на наждаке, скупо улыбнулся — зовите меня, Антон Ашерович, товарищем Стилетом.

Не обращая внимания на демонстрируемое Бонером раздражение, говоривший встал спиной к собеседнику:

— По-моему, эта женщина, на сцене, совершенно не умеет петь. Как вы считаете, Антон Ашерович? Да, меня вам рекомендовал при вашей последней встрече товарищ Петерс.

— Товарищ Петерс? Что ж… Тогда, напомните мне, пожалуйста, товарищ, гм, Стилет, обстоятельства нашей последней встречи с товарищем Петерсом.

— Стоит ли? — худощавый по-хозяйски подтянул к себе стул, проигнорировав ожидающий ответа взгляд Бонера, вальяжно махнул рукой, подзывая официанта — вы тогда были несколько, э.… нетрезвы. И ваше пальто было испачкано краской. Белой. Товарищ Петерс обратил на это ваше внимание, но вы несколько своеобразно проигнорировали его замечание, сообщив, что…

— Достаточно, товарищ Стилет! Что привело вас сюда? Почему вы не пришли ко мне на работу, не записались на прием, как поступают все другие товарищи?

Худощавый не ответил, внимательно следя за сменившимся на сцене певичками, достал из отворота куртки пачку папирос. Услужливый половой подскочил, согнулся в поклоне, поднося зажжённую спичку. Худощавый прикурил, выдохнул, посмотрел сквозь клубы дыма на начинающего терять терпение Бонера:

— Одна из наших операций, та, что именуется «Роза Матильды», теряет нужную нам динамику развития. Товарищи очень озабочены сложившейся ситуацией. Бонер посмурнел, его плечи опустились, тонкие пальцы нервно забарабанили по накрахмаленной скатерти.

— Я понимаю озабоченность товарищей, но если вы не забыли, я курирую лишь экономические дела и в моем введенье не находится все эти ваши операции и разработки! Тем более к этой «Розе» вместе с «Матильдой», я имею лишь самое косвенное отношение! Я лишь представил для информационного освещения некоторые документы и сведенья от… — Бонер на секунду замялся, подбирая слова — дружественно настроенных иностранных личностей. И считаю, что к случившейся некоторой задержке развития операции никакого отношения не имею!

Собеседник отпил из бокала принесенного официантом пива, промокнул губы салфеткой и вдруг хищно подался вперед, заставив Антона Ашеровича непроизвольно напрячься:

— Некий сотрудник ГПУ Роберт Эсллер из Петроградского отдела получил информацию о тайнике в квартире на Угловой, именно от вас, товарищ Бонер.

— И что?!

— А то, что ваш излишне исполнительный протеже, сорвал всю запланированную нами многоходовку! Он у вас совершенный идиот, Антон Ашерович. Устроил чуть ли не войсковую операцию посреди города с многочисленными трупами в итоге. Бойцов ГПУ, кстати, а не задерживаемых им. Квартира «засвечена», владельцы тайника с оружием там больше не появятся, а главная фигурантка операции «Роза Матильды» скрылась, и ее не могут найти. Нигде. Ситуация критическая и вряд ли сейчас поправима. Ваши дружественно настроенные личности не будут искать с ней контакты в ближайшее время, зная о нашем интересе к «Розе». И все это благодаря вам.