"Фантастика 2025-48". Компиляция. Книги 1-23

— Слышь, Кочан, по-братски, сегодня, после пар, часиков до девяти потеряйся. Лады?

Вот урод! Знает же, что я терпеть не могу это дурацкое прозвище. Которое, увы, вопреки моему желанию, преследует по жизни. Все благодаря фамилии. Меня зовут Сергей Капустин. И всякие узколобые приматы, вроде соседа Толика, «остроумно» обзываются либо Капустой, либо, как сейчас, Кочаном.

— Чё завис-то? Хоть кивни, если понял, — продолжил докапываться неугомонный Толян.

—

Я же просил, не называть меня так. У меня имя есть!

— Ага, больше не буду, — кивнул Толян, укладывая на ломоть хлеба толстый кусок колбасы. — Ну так че, порешали? Погуляешь после учебы до девяти, Кочанчик? — последнее слово он специально выделил интонацией, и глумливо ухмыльнулся мне в конце.

— Да пошел ты! — не сдержался я.

— Чё сказал?!

Выскочив из-за стола, я попытался отскочить к двери и сбежать в коридор. Но спортсмен Толик запросто настиг меня длинным прыжком со стула и, цапнув за плечи, больно припечатал спиной к стене.

— Ну-ка повтори!

— Отвали от меня!

Я попытался вырваться, но сил совладать с четверокурсником не хватило. При повторном ударе спиной о стену, я приложился до кучи еще и затылком.

— Куда ты там меня послал?

— Никуда.

— То-то же…

Толян отпустил меня, вернулся к столу и, как ни в чем не бывало, продолжил завтракать.

Ну да, я жалкий трус, и ни разу не боец. Таких обычно называют зубрилами, ботаниками или задротами. Могу в уме мгновенно перемножать четырехзначные числа, наизусть знаю всю таблицу Менделеева и бегло читаю на трех языках, не считая русского. Но все эти знания оказываются совершенно бесполезны, при стычке с таким физически развитом неандертальцем, как Толян.

Понурив голову, я вернулся за стол, и взял свой недоеденный бутерброд.

— Ты, Кочан, за базаром-то следи… — взялся учить меня уму-разуму сосед.

Любит он это дело. Хотя всего на три года меня старше. Но строит из себя пахана. Фигляр, блин! Бесит!

— …А то в нашей общаге разный народ обретается. Пошлешь нечаянного не того человечка, и тебя отчаянно в инвалидное кресло посадят. Поверь, бывали случаи… Я-то парень отходчивый. И потом мы с тобой типа кореша, соседи по комнате… Ну чё, по поводу сегодняшней задержки после учебы, договорились? Базар?

— Да базар, базар.

— Вот и ладушки.

Вместе с Толиком мы спустились вниз по лестнице, и вышли из общежития на улицу. Здесь наши пути разошлись. Я двинул в институт на пару, а злостный прогульщик Толян подорвался на подработку в автосервис.

Неспешно шагая по утренним улицам оживающего на глазах города, я наслаждался прогулкой, и негатив недавней стычки с соседом постепенно сходил на нет.

Так-то Толик не плохой парень. С причудами конечно, но по своему честный и справедливый. Деньги с меня — когда от родителей поступает перевод — не трясет, за выпивкой и сигаретами вечерами не гоняет… А ведь некоторым моим одногруппником такие вот упыри в соседи по общажной комнате достались… Ну, а то, что сосед попросил меня после занятий задержаться, для меня это ни разу не проблема. Все равно я собирался в библиотеку зайти, и там спокойно к лабе подготовиться. У Толяна же, скорее всего, сегодня после работы свидание с Лариской запланировано. Лариса — это невеста его, она в поликлинике медсестрой работает, меня с ней сосед еще

месяц назад познакомил — мне девчонка понравилась, симпатичная и веселая.

Воспоминая о прикольной подружке соседа еще больше подняли мне настроение. Но… Видимо, сегодня был не мой день. Уже вблизи института, когда стал переходить дорогу, слева вдруг раздался отчаянный визг тормозов. Я испуганно обернулся и увидел шикарный внедорожник «Вольво» последней модели, практически ткнувшийся бампером мне в ногу.

— Куда прешь, ротозей! Светофор не видишь! — высунувшись из окна, отругал меня молодой мужик, в офисном костюме и при галстуке.

Странно, я был уверен, что перехожу на зеленый. Но поглядев по указке разгневанного водителя на светофор, обнаружил светящуюся фигуру красного человечка.

— Извините! — развел я руками.

— Да с дороги уже уйди, чучело! — махнул мне рукой сердитый «костюм».

За спиной раздался многоголосый девичий смех… Зашибись, так опростоволоситься да еще на глазах у знакомых студенток.

— Привет, — вернувшись на тротуар, буркнул я одногруппницам Томе Зелиной и Алисе Веснушкиной.

Девчонки кивнули в ответ и, хихикая, первыми подорвались через дорогу. На этот раз зеленый загорелся на самом деле.

Заметно отстав от быстроногих девчонок, до институтского крыльца я добрел минут через десять. Но до Английского, который сегодня у нас был первой парой, оставалось еще добрых пять минут, потому я не особо спешил.

Зайдя в аудиторию практически одновременно с преподавателем, я даже не успел достать из рюкзака тетрадь с ручкой, как был отправлен Хельгой Михайловной к декану.

— Серый, колись чё натворил? — бросил мне в спину приятель Витька Шипов.

— Без понятия, — на ходу, обернувшись, пожал я плечами.

— Капустин, не отвлекай группу, — тут же шикнула на меня Хельга.

И я скрылся за дверью.

— А, Капустин? — живо отреагировала на мое появление энергичная секретарша декана, неулыбчивая сухопарая дама средних лет. — Чего так долго? Семен Альбертович уже дважды о тебе справлялся!

— Да я…

— Не надо мне ничего объяснять, — отмахнулась секретарша и, нажав кнопку на массивном аппарате, со старинной трубкой из прошлого века на боку, совершенно другим заискивающе-воркующим голоском промурлыкала в микрофон: — Семен Альбертович, он пришел.

— Так почему он еще не здесь! — раздался из динамика в ответ раздраженный рык декана.

Блин! Если это из-за меня он такой злой — то плохи мои дела.

Секретарша махнула мне рукой в сторону кабинетной двери.

Я робко приоткрыл дверь и, затаив дыхание, протиснулся в образовавшийся проход.

Каково же было мое удивление, когда рядом с нашим пухлощеким деканом в кабинете я обнаружил того самого молодого торопыгу в костюме, под колеса крутой тачки которого я сегодня чуть было не угодил.

— Сергей, чего ты там замер на пороге, проходи, садись, — Семен Альбертович указал мне на пустой стул рядом с сидящим перед столом «костюмом».

— Вот, познакомься, — продолжил декан, когда я сел. — Это Александр Валентинович. И он здесь, представь себе, по твою душу.