"Фантастика 2025-51". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
Нахуй я послушал Дрюню?! Нахуй эти новые ощущения! Сука! Я лишь хотел трахнуться и получить порцию нежных чувств.
Джим Моррисон, приятель, как поступить?
Она начинает вылезать из кровати.
— Ты не любишь меня?
Я всё еще пытаюсь надеть майку, но она влажная и намертво прилипла к коже.
— Ты шутишь? Какая мать твою тут любовь?
Она стояла, чуть согнувшись, громко рыдала и содрогалась, а тем временем, мой взболтанный сок медленно стекает на пол по её бугристым ляжкам.
Я говорю ей:
— Я даже имени твоего не знаю.
— Если тебе это так важно, можешь называть
— Нет! Прошу тебя! Мне плевать. Мне не важно…
— Ты прав, — она громко всхлипывает, — Ты прав. Сейчас важно — какое имя мы дадим нашему ребёнку.
О нет! Баба с прибамбахом! Надо уёбывать отсюда. Немедленно. Майку можно не надевать, дома есть еще с десяток.
— Нет никакого ребёнка!
Я швыряю майку в угол. Лисичка закрывает измалёванное лицо руками. Громко хнычет. Тело содрогается, дрожит.
Где же эти тапки? Куда вы подевались! Еще грибка мне не хватало. Не найдя их, быстро надеваю носки и пулей вылетаю из комнаты.
— Ты — подлец! — кричит она мне в спину.
Прётся за мной, и с каждым шагом призывает меня к совести. Нет, дорогуша, со мной это не прокатит. Я покину квартиру, хлопну дверь и поминай как звали. Так что, успокойся.
Какой же длинный коридор. Бесконечный. Бетонные стены, поклеенные красными обоями, отражают женский голос, словно я спустился в глубокую пещеру и ору во всё горло, призывая высшие силы спасти меня. Пожалуйста! Заткнись! Это невыносимо…
Я уже вижу свои кроссовки — они под огромным овальным зеркалом. Я приближаюсь, делаю шаг и вижу своё отражение. Вижу себя. Напуганным, растерянным… каким-то потерянным. Что она со мной сделал? Прошло минут пять от силы, а видок у меня хуже утреннего говна. Что с нами делают бабы…
Еще шаг и я вижу позади себя ЭТО животное. Намокшие глаза расстреливают мою спину и затылок, а губы непрерывно дёргаются, раскидывая гадости и угрозы во все стороны. Она вскидывает руку. Оттопыривает указательный палец. И тычет им в меня.
Это грязное животное во власти своего инстинкта только и может думать о продление своего рода. Только и может думать, как унизить самца, не сумевшего выполнить свой долг. Ничтожество!
Она дёргает рукой, то разгибая то сжимая локоть, а её палец пронзает воздух словно нож. И тут я слышу:
— Ты — мерзавец! Ты — паразит! Нет, ты хуже паразита! Слышишь меня?
Когда я заталкиваю её обрюзгшее тело обратно в комнату, мои кроссовки уже на мне. Под одобряющие взгляды моих кумиров, я толкаю её на кровать, но она соскакивает с края матраса и валится на пол. Падает туда, где валяется упаковка от презерватива, валится туда, где валяется презерватив, который мог всё это предотвратить, но мы выбрали удовольствие! И чем мы не животные? Она встаёт на четвереньки. Смотрит в пол и вся содрогается. Но я уже ничего не слышу. Может уже и музыка давно не играет, а может и он уже не рыдает? Я не слышу. Слышу лишь нудное шипение, как будто радиоприёмник упорно не хочет ловить нужную мне волну.
Это животное нужно усыпить…
Она обманула меня…
Ни кто…
Ни кто не смеет тыкать в меня пальцем! Я хватаю край наволочки и со всей силой дёргаю его на себя. Подушки и одеяло падают на стоящее у моих ног животное. Бешенное животное. Его необходимо срочно усыпить!
Хлопковая
Ну вот зачем? Зачем ты начинаешь сопротивляться? Успокойся! Дура, оттолкнулась руками от пола и врезалась спиной прямо мне в пах. Схватилась руками за наволочку и громко кряхтит. Наверное, воздуха не хватает. Сейчас я тебя слегка приземлю. Упираюсь коленом ей в спину и давлю.
Давлю и давлю.
Давлю и валю её на пол, продолжая стягивать наволочку на её шее.
Если бы мои кумиры были живы, что бы они сказали? А? Молчите? Нет, так не пойдёт!
Эми, подруга, послушай, я всё понимаю, но не надо смотреть на меня таким осуждающим взглядом! Больного зверя нельзя оставлять в живых. Он испортит природу, погубит лес.
Моя лисичка громко кряхтит. Из её рта, как из пасти бешенной собаки хлещет слюна. Намотав края простынки на кулаки, я тяну их на себя. Тяну со всей силой, отрывая женское тело от пола. Её локти содраны в кровь. И колени тоже, елозит ими по линолеуму, как корова по льду.
Егор, скажи мне, всё идёт по плану? Да! Спасибо!
Больше никаких имен!
Больше никаких детей!
Нахуй любовь!
— Плевал я на твои чувства!
Да, Джон? Ты же меня понимаешь? Ты же никогда не любил Йока Ому?
Слышу шипение. Знакомый голос в голове. Мне кажется?
Плакат Джона Ленона тихо шуршал, обдуваемый тонкой струйкой ветерка, сквозивший в комнату сквозь щель в окне. Плакат молчал. Мои кумиры смотрели на меня молча. Но я же точно что-то слышал! Мне не послышалось! Нет, этого не может быть! Если я слышу голос — значит, я слышу его, и ни как иначе!
— Эй, мужик! — голос раздался откуда-то сбоку, скорее всего, сорвался с какого-то плаката. — Ты какого хуя там устроил?
Я испугался. Оглянулся. Озираясь на плакаты, я готов был увидеть шевелящиеся губы, но вместо этого снова услышал голос. До боли знакомый голос:
— Мужик, ты переигрываешь! Это была шутка! Слышишь! Я обещал тебе новые эмоции, ты их получил! Успокойся! Деваха не подписывалась на такое дерьмо!
Голос прятался где-то на столе. Пошипит на меня и сразу прячется. Я пригляделся. Вот оно! Два динамика, стоявшие по обе стороны монитора. Только сейчас я заметил маленькую коробочку с линзой, спрятанную между клавиатурой и монитором.
Я выпускаю наволочку. Пока лисичка падает на пол, я подбегаю к столу и судорожно дёргаю мышку. Экран монитора медленно оживает. На рабочем столе, усыпанным множеством ярлыков, я замечаю свёрнутую программу с ярлыком в виде объектива камеры. Навожу курсор. Кликаю.
Лисичка так громко кряхтит, что я толком не могу разобрать свои мысли. Я пытаюсь понять, что здесь блядь происходит, но она так громко кашляет, что я и слова не понимаю из того, что пытается сказать мне Дрюня.
В развернувшемся окне программы — лицо моего друга. Весь вспотевший сидит на стуле в своей комнате и смотрит мне в глаза через экран монитора. Взлети. Пролети через весь город, и вот ты уже здесь, в этой комнате глазеешь на меня, в то время как я пытаюсь усмирить взбесившееся животное! Кстати, Дрюнина лисичка сидит у него между ног. Голова с двумя рыжими ушками мирно ходит вверх-вниз, вылизывая Дрюнин дрын.