"Фантастика 2025-52". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Матусевич посмотрел на удивленного великого князя — о подходе резерва тот не подозревал, этот козырь с подачи Вирена приберегли. И Николай Александрович негромко пояснил:
— Просто на пути до Дальнего, по опыту еще довоенных учений, которые проводил наместник, мы выставили корабли со станциями беспроволочного телеграфа. Проще говоря, это быстроходные «ретрансляторы», которые легко уйдут от неприятеля, если тот появится. Трофеи — малые бронепалубные крейсера «Чийода» и «Боярин», чуть дальше «Амур», у последнего ход в 17 узлов. Потому путь к Шандунгу мы проделали ночью, чтобы с утра принять бой с японцами, и продолжать продвигаться на север.
— Понял — отряд контр-адмирала Лощинского уже идет к нам навстречу, — кивнул Александр Михайлович, сообразив, что самые тихоходные корабли командующий флотом приберег в качестве резерва. И ведь нисколько не рисковал преждевременной потерей этого отряда, выслав далеко
— «Севастополь» больше девяти узлов не выдает, начинается тряска, как у больного «падучей». «Адмирала Витгефта» мы наскоро отремонтировали, два с половиной месяца возились. Заменили 305 мм пушки Круппа, не пригодные, на наши девятидюймовые орудия. Три ствола выслали из Петербурга, да пару сняли здесь с бронированных канонерок. Вполне себе броненосец береговой обороны получился, но слабый — «Чин-Йен» одно слово. В отряде еще бывшая «Ицукусима», ставшая «Витязем» — монструозную 320 мм французскую пушку убрали, установили старую восьмидюймовую, она впятеро легче. И крейсером не назовешь — ход едва тринадцать узлов после ремонта. В общем, собрали мы под флаг контр-адмирала Лощинского трех «калек», но лучше такие корабли иметь в резерве для поддержки, чем вообще ничего. А с «Пересветом» у Михаила Федоровича будет уже три броненосца, с бортовым залпом из десяти пушек главного калибра.
— Теперь понимаю, Николай Александрович, а то поначалу удивился, почему «Севастополя» нет. Подумал, что опять в ремонте стоит.
— Да он еле до Шандунга дойдет, «ползая», а поход в Шанхай вообще сказочное предприятие.А тут да, рандеву состоится через четыре часа, нет, скорее пройдет пять — нас почти сотня миль разделяет. Главное продержаться до подхода подкрепления, а там легче будет.
Матусевич сдержал тягостный вздох — вроде и научились побеждать японцев, но не только кораблей не хватало, в моряках была жуткая нехватка. Из Владивостока выгребли все что можно, увезя на «Ангаре» и «Лене» фактически весь тамошний флотский экипаж. В Золотом Роге остались только «Паллада», да пришедшая со вспомогательными крейсерами «Диана» — обе «богини» вошли в новый состав ВОКа под командованием контр-адмирала Иессена. Для набегов на японское побережье этого оказалось вполне достаточно, и можно было не сомневаться, что такие «визиты» японцев порядком нервировали. Вот только командующий самим отрядом вызывал сомнения — недаром Иессена именовали «крейсерской погибелью», после того как посадил на камни «Богатырь». А еще — тут в голову пришли чужие мысли — та же участь постигла «Громобой» и Карл Петрович погубил «Рюрик». В общем, нанес ущерба РИФ как бы не больше, чем любой японский адмирал. И он в том был не одинок, именно такие «их превосходительства» и составляли подавляющее большинство среди адмиралов русского флота, где, такие как покойный Степан Осипович Макаров были исключением из правил. Просто сама система возносила их на высоты власти, будто вспорхнувшие на погоны «орлы» дружно взмахивали своим куцыми крыльями, чтобы поднять их к сияющим вершинам. Вот только с началом войны неожиданно выяснилось, что большинство из них органически неспособны командовать, и за долгие годы службы привыкли дожидаться спущенного сверху приказа, но только не действовать по собственной инициативе, исходя из здравого смысла. И в том была железная логика, в основе которой была паталогическая боязнь ответственности. Лучше уж доложить и дождаться указаний сверху, чем рискнуть, и поставить на «карту» всю карьеру.
И что скверно, даже опытные и знающие капитаны 1-го ранга, получив производство в 4-й класс «табели о рангах», начинали вести себя точно как страусы, что в случае опасности засовывают голову в песок. Макаров выдвинул в контр-адмиралы Рейценштейна — в бою проявил себя прекрасно, но если не будет иметь четких инструкций, моментально растеряется. Такие же князь Ухтомский и Лощинский — эти не имея четкого и недвусмысленного приказа от командующего, вообще постараются избежать боя, доверь им командование. Григорович плотно осел в Порт-Артуре и не проявляет ни малейшего желания выходить в море — ведь бой это риск, а значит, возможный ущерб для восхождения по карьерной лестнице — а ведь он ставленник Макарова. Вирен самодурствовать любит, характером стервозен, хотя храбр, этого не отнять. Но, судя по тому, как сейчас японцы вчетвером лупят в хвост и гриву его пять кораблей, плохой тактик. «Баян» надо было ставить в «голову», чтобы Шульц сам мог принять решение как ему действовать, а не «запирать» в линии. И потому мерилом оценки Матусевич сделал решительность и агрессивность, при должной разумности, и ему вняли — Эссен и Щенснович стали контр-адмиралами за «отличие». Именно их надо продвигать во флагманы, а Вирена во Владивосток сбагрить — порядок наводить и крейсерской войной
— «Рюрик» избивают, ваше превосходительство! «Токива» и «Адзума» вдвоем по нему стрелять начали! Крейсер каперанга Трусова горит!
Голос флаг-капитана Семенова чуть дрогнул, а Николай Александрович, посмотрев на полыхающий старый корабль, мысленно посетовал, что зря Вирена поставил на командование отдельным отрядом — ему во Владивосток дорога, пусть Иессену мозг чайной ложкой потихоньку «выедает», изводит своими бесконечными придирками. Или капитаном порта в Дальнем поставить, пожалуй, сейчас это самое правильное решение. Чересчур энергичен и въедлив Роберт Николаевич, однако за дело возьмется серьезно, тем более фронт работы прекрасно знает, сам мотался по докам, даже Кутейникова чуть ли не до апоплексического удара довел. И китайцев множество чернорабочими именно Вирен набрал, а там они и в мастеровые выйдут, работают с должным прилежанием, от рассвета до заката, куда там подданным кайзера Вильгельма с их знаменитым «орднунгом».
— Вы видите, ваше императорское высочество, реализацию идеи Куниберти, только об идеальном броненосном крейсере. Концепция «all-big-gun» или только «большие пушки» прекрасно доказана. Под градом отнюдь не двенадцатидюймовых, а восьмидюймовых снарядов, старый корабль быстро превращается в искореженное железо.
Улыбка вышла вымученной, похожая на гримасу боли — огромный и не защищенный борт «Рюрика» буквально разносили в хлам семипудовыми фугасными снарядами. Нужно было что-то предпринимать, и срочно, но первым делом выводить корабль из линии, для боя в которой он подходил намного меньше других боевых единиц.
— «Рюрику» немедленно выходить из линии! Поднимите сигнал!
Мысли лихорадочно проносились в голове, «асамоидам» требовалось дать отпор, однако «Громобой» и «Баян» для этого не подходили, хотя достаточно хорошо держали «удар». Вот только из-за слабости главного калибра нанести серьезных повреждений вражеским броненосным крейсерам не могли, тут требовались более солидные пушки. Вот где их взять прикажите, все корабли в бою, в котором никто не хочет уступать.
— «Рюрик» выкатился из линии, руль заклинило!
Сообщение потрясло всех, и зрелище было ужасным — огромный крейсер полыхающим костром вывалился из линии, и шел по циркуляции с большим креном. Неожиданно пришла мысль — «от судьбы не уйдешь», от которой Николай Александрович содрогнулся, вспомнив…
Глава 8
— Мы привязаны к гибнущему крейсеру, у которого заклинило руль. Оказались прикованные к нему цепью. Надо снимать с «Рюрика» команду, пока не поздно, и уходить. Иначе тут потихоньку истребят и других, одного за другим, стоит потерять ход.
Матусевич уже отошел от шока, в груди ныло — потеря старого корабля неизбежна, тот прошелся по циркуляции дважды и потерял ход. А потому «Рюрик» японцы уже не обстреливали, «Токива» и «Якумо» взяли в два огня «Победу», и флагманскому броненосцу князя Ухтомского пришлось плохо — море будто вскипело вокруг него. Пара других русских кораблей тоже находилась под обстрелом, маневрируя рядом — «Громобой» отбивался от «Ивате», а вот против «Баяна» оказалась «Адзума». Два броненосных крейсера французской постройки сошлись в схватке, практически равной — после перевооружения русский корабль уступал японскому крейсеру на один ствол главного калибра. Одно хорошо — на «России» уже справились с повреждениями, и корабль возвращался в бой.
— Теперь «Победе» придется полегче, Николай Александрович. Может быть, нам и удастся сохранить «Рюрик». Хотя с заклиненным рулем на буксире не доведем до Дальнего — не дадут…
Великий князь осекся, видимо, Александр Михайлович все же понял нелепость своего предложения. И уже тише произнес:
— Вы правы, «Рюрик» обречен. Мы к нему привязаны, и японцы просто разнесут «Россию» во второй раз, а там Камимура будет выбивать один корабль Вирена за другим.
— Рад, что вы поняли это, Александр Михайлович, нужно снимать команду немедленно, пока возникла пауза.