"Фантастика 2025-58". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
Радоваться и на самом деле было нечему.
После того, как подошла их очередь, и в ярко освещённом помещении медпункта каждого из них прослушали, измерили температуру и записали в журнал, Егор Саныч (вот где оказывается был их участковый врач всё это время) устало сказал, повторяя, видимо, в сотый раз произнесённые за день слова:
— Вас здесь собрали на карантин, как контактирующих с заболевшими. В Башне, предположительно, новый штамм гриппа. Основные симптомы: сильный удушающий кашель, ну и общее недомогание. Если станет плохо или
Его Саныч показал рукой в сторону медсестёр — маленькой круглой Нади и высокой Ирины, той, что работала в медсанчасти на их тепличном уровне и которая осматривала Лазаря.
— И, пожалуйста, без паники. Сегодня вам выдали сухой паёк, завтра сюда должна прибыть медицинская бригада. Привезут лекарства и горячую еду. Я надеюсь.
Последние слова Егор Саныч добавил почти шёпотом.
— Егор, — осторожно спросил отец. — Почему именно сюда нас согнали? Не в инфекционную больницу, не в любую другую? Что ж там мест нет, что ли?
— Может, и нет, — пожал плечами врач. — Всё-таки сто шестьдесят пять человек с пяти уровней — не шутка. Сказали, наверху приняли такое решение.
Видно было, что Егор Санычу и самому было не по нутру всё это, но выказывать своё сомнение на глазах вверенных ему людей или того хуже — оспорить его, он не мог.
— Иван, возьмите спальники в тридцать четвёртом кабинете, помнишь ещё, наверно, где это.
— Помню, конечно.
— Вот и хорошо. Там Роман ребят организовал спальники людям выдавать. Ну и найдите место, где расположиться. Комфорт тут, конечно, условный, но всё же. Единственное, что прошу — не разбегайтесь далеко по этажу, лучше уж тут рядом. Нас ведь всего трое. Медиков, я имею в виду. Завтра, надеюсь, будет больше, — Егор Саныч устало вздохнул и закрыл ладонью глаза.
Спальники выдавали Вовка Андрейченко и Лёха Веселов. Кирилл даже не ожидал, что так обрадуется при виде друзей.
— Давай, подключайся! — весело скомандовал Вовка и кинул ему свёрнутый спальник.
— Да прямо разбежался. Кто мне за это заплатит?
— За зарплатой это не ко мне. Это к Роману Владимировичу обращайся, — Вовка показал пальцем в сторону.
— Ага. Рискни здоровьем, — заржал неунывающий Лёха.
Кирилл повернул голову. Знакомый его отца, тот самый с квадратной челюстью, который преградил им путь в медпункт, стоял чуть поодаль. Рядом был и отец Кира, и только что подошедший Егор Саныч.
— А он вообще кто? — спросил Кир.
— Вообще, начальник мой. Роман Владимирович Бахтин. Э, куда без спроса хватаешь, — Вовка Андрейченко стукнул по рукам мелкого пацана, который подбежал и схватил спальник. Пацан заныл и, отбежав в сторону, показал им кулак. Вовка усмехнулся, а потом, опять повернувшись к Киру, продолжил. — Бригадир грузчиков он.
— Здоровый мужик, и взгляд такой… ну, — Кир опасливо повёл плечами.
— Как у убийцы, да?
— Ну.
— Он и есть убийца, — подал голос Лёха. — Наши мужики с уровня рассказывали, что он бабу одну замочил. Брата своего то ли жену, то ли любовницу.
— Да врут, а ты и уши развесил, — Кирилл
— Отмазали. Говорят, он раньше где-то наверху работал. В охране у какого-то важного шишки…
Кир особо не верил тому, что говорит Лёха — Веселов был горазд собирать всякие сплетни, и весь Лёхин базар нужно было тщательно фильтровать, но что-то такое было в этом Бахтине, какая-то звериная сила, потаённая злость, плескающаяся в стальных глазах и сдерживаемая такой же стальной волей.
Уснуть Кириллу долго не удавалось. Рядом возилась мать, да и отец, судя по всему, тоже не спал, хоть и лежал в своём спальнике, не шевелясь, глядя в потолок, на который отбрасывали причудливые тени дежурные фонари, горевшие в коридоре. Кир в свой спальник забираться не стал, лёг прямо сверху, пристроив под голову свёрток с взятой из дома одеждой.
Расположились они в одном из классов — теперь Кир уже знал, что это всё классы — сдвинув в сторону несколько парт и освободив себе немного места. Конечно, особых удобств тут не было, но главное было не это. Главным была тоска, которая одолевала, душила, изматывала, и Кирилл не понимал, отчего так. Вроде бы Егор Саныч всё объяснил, а карантины (во всяком случае взрослые про это говорили) случались и раньше, да и страха заболеть, как такового не было — подумаешь, какой-то там грипп, и всё равно… Всё равно было тошно.
Кир всё прокручивал, разматывал в уме длинный день, который начался, казалось, целую вечность назад, а закончился здесь, в звенящей пустоте мёртвого этажа…
После того как все спальники были выданы, Кир, Вовка и Лёха немного пошарились по всему уровню, заглянув в том числе и в неосвещённую часть. Там было жутко, и за каждым поворотом чудились неясные тени, слышался невнятный шёпот и мелькали шорохи-призраки. Хотелось поскорее уйти отсюда, на свет, к людям, таким же испуганным и бесконечно одиноким на этом чужом, нежилом этаже.
— Хотел бы когда-нибудь наружу?
Вовка прижался носом к оконному стеклу, вглядываясь в вечерний непроглядный морок внешнего мира, серого, бескрайнего, заполненного водой. Кир вдруг почувствовал себя в тюрьме даже не потому, что их по чьей-то злой воле заперли на закрытом уровне, а вообще. Вся их Башня была одной большой тюрьмой, и океан — самым безупречным и неутомимым тюремщиком.
— Чего я там забыл? — Кир отвернулся. Встал спиной к окну, всё ещё ощущая лопатками насмешливый взгляд древнего, шумящего за окном океана.
— А я бы хотел, — задумчиво протянул Вовка.
— Вставай, вставай, соня! — мать изо всех сил трясла Кира за плечо.
— Чего, ну… — Кир заворочался, закрыл лицо рукой, попытался отвернуться. Но мать продолжала тормошить его. Он не понимал со сна, где он, почему такой высокий потолок над головой, что это вообще такое, и вдруг, разом всё вспомнив, резко сел, оглядываясь по сторонам.
— Проснулся наконец, — улыбнулась мать. — А то я уж отчаялась тебя разбудить. Эх, Кирка, Кирка.