" Фантастика 2025-62". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
«Чёрный шлем, чёрная футболка, чёрно-оранжевый мотоцикл», — именно так я описал Бакаеву Надиного убийцу. Я взглядом сверлил мотоциклисту спину между лопаток. Почувствовал, как давит мне в поясницу пистолет. Прикинул, что без проблем бы сейчас всадил все восемь пуль из магазина ПМ в позвоночник мотоциклиста. На ходу, без промаха и без жалости. Вспомнил Надин вопрос: «Почему?» Отметил: «ИЖ Планета Спорт» не сближался с Вовкиной машиной, он чётко выдерживал трёхметровую дистанцию.
Моя тень на дороге вновь угодила под колесо такси. Зеркала машин сверкали, будто праздничные гирлянды. В безоблачном небе кружили чайки, словно я ехал не по проспекту Ленина в Нижнерыбинске, а по дороге на морском
Моя память воскрешала те фразы, которыми Надя на меня сыпала «тогда». Перемешивала их с анекдотами Коли Синицына. Вспоминал я и Надин смех. Тот, который звучал буквально за пару секунд до первого выстрела из пистолета «Walther P38». Я увидел, что наездник мотоцикла «ИЖ Планета Спорт» выпрямил спину и чуть приподнял голову в чёрном мотошлеме. Он будто бы взглянул на круживших впереди над дорогой чаек. Я тоже посмотрел вперёд и вверх, заметил приближавшиеся впереди огни светофора.
Я сбросил скорость на мгновение позже, чем это сделал таксист — моя тень вновь заглянула под колесо автомобиля. Вспомнил, что примерно в это же время я в прошлой жизни рассказывал Наде анекдот о ночной прогулке Штирлица по крыше Рейхстага. Тогда моя жена уже не хмурила брови, а из её голоса исчезли ноты обиды. Я завершил тогда анекдот словами «на следующий день его „чудо“ покраснело и распухло», когда чуть вдавил в пол педаль тормоза: увидел впереди жёлтый огонёк на светофоре.
Подумал о том, рассмешил ли и Вовка свою жену и теперь? Или моё вторжение в их жизнь всё же внесло изменение в ту беседу, которую мой младший брат и его супруга сегодня вели (в салоне автомобиля) по пути к дому портнихи? Я повернул руль и протиснулся в просвет между такси и белым «Москвичом». Коснулся коленом двери «Москвича». Услышал гневную тираду его водителя. Вырулил на свободное пространство в пяти метрах позади замершего у перекрёстка автомобиля моего младшего брата.
Автомобили замерли, рычали моторами. У меня за спиной всё ещё громко возмущался водитель «Москвича» (он бушевал, будто я коленом не погладил, а протаранил его машину). Я не обернулся. Увидел, что на светофоре вспыхнул красный огонёк. По улице Щорса перед нами двинулся жёлтый автобус. Я отметил, что «ИЖ Планета Спорт» у перекрёстка тоже сократил дистанцию до красной «шестёрки»: он почти поравнялся с Вовкиной машиной. Его наездник одновременно со мной откинул подножку.
Я сунул руку за спину под кофту, нашёл там рукоять пистолета. Заметил, что остановившийся рядом с автомобилем моего младшего брата мотоциклист огляделся. Он не задержал на мне взгляд. Хотя и заметил меня. Недолго он рассматривал и таксиста. Мотоциклист соскочил на землю (резво, торопливо), ловко выхватил из-за пояса пистолет: тот самый «Walther P38». Он шагнул мимо окна, за которым сидела Надя. Повернул спрятанное под блестевшим на солнце визором лицо. Заглянул в салон Вовкиной «шестёрки».
Рассматривал ли сейчас Вовка чёрно-оранжевый «ИЖ Планета Спорт», как это делал «тогда» я? Такая мысль промелькнула у меня в голове, когда я сдвинул большим пальцем флажок предохранителя и взмахнул рукой. Нажал на спусковой крючок, едва только указал стволом ПМ на плечо мотоциклиста. Пистолет дёрнулся в моей руке, издал хлёсткий хлопок. Ещё не взявший наизготовку свой «Вальтер» мотоциклист дёрнулся — будто я испугал его громким звуком (как тех собак в субботу на берегу реки).
Мотоциклист повернул голову. Я снова не увидел за прозрачным, но блестящим визором его лицо. Пальцем нажал на спусковой крючок —
Я вдохнул пропитанный пороховыми газами воздух и зашагал к автомобилю брата. Каждый пройденный метр я отмечал новым выстрелом. Подсчитывал хлопки, будто замерял собственный пульс: «…Пять, шесть…» Слышал звон падавших на дорогу стреляных гильз. После седьмого выстрела я всё ещё целил в мотоциклиста, который выронил пистолет и грохнулся на колени. Я целил в чёрный мотошлем. Прошёл мимо дверей красной «шестёрки» брата. Не заглянул в салон. Следил за мотоциклистом.
Отметил, что в Колином ПМ остался последний патрон, когда мотоциклист всё же повалился на спину. Я подошёл к нему, когда он расстегнул ремешок и сбросил с головы шлем. Увидел слипшиеся пряди волос на его лбу, приплюснутый нос и «поломанные» уши. Мужчина тяжело дышал, из уголков его рта вытекали две струйки крови. Он заглянул в ствол ПМ. Перевёл взгляд на меня. При виде меня он оскалился, будто силился по-собачьи рыкнуть. На его верхней челюсти блеснула металлическая коронка.
Я опустил пистолет, но не тронул предохранитель. Отбросил визор мотошлема, вдохнул запах крови, сгоревшего пороха и выхлопных газов. Посмотрел лежавшему на дороге мужчине в глаза.
— Здравствуй, Серый, — сказал я.
Мужчина сдавленно кашлянул, повернул голову и сплюнул на асфальт ком перемешанной со слюной крови. Дышал он часто, натужно. Издавал при дыхании резкие свистящие звуки.
— Привет… легавый, — ответил Серый.
С земли на меня смотрел Арбузов Сергей Геннадьевич (так значилось в его паспорте, который я передал через Сашу Лебедеву генералу Корецкому). Серый снова усмехнулся. На его губах блеснула кровь.
— Так и знал, что ты меня грохнешь, — тихо произнёс Арбузов.
Я носком кроссовка отбросил к переднему колесу «шестёрки» «Вальтер». Увидел, что губы распластавшегося на земле Арбузова снова пошевелились. Я склонился над Серым — услышал его слова.
Арбузов произнёс:
— Скажи, легавый… я умер?
Он натужно улыбнулся.
Я посмотрел ему в глаза и ответил:
— Да, Серый. Ты умер.
Арбузов скривил губы.
— Хреново, — произнёс он. — Это очень хреново. Век воли не видать.
Серый вздрогнул, будто ощутил разряд тока.
Я спросил у него:
— Кто заказал тебе моего брата?
Посмотрел Арбузову в глаза.
— Кого? — переспросил Серый.
— Кто заказал тебе Рыкова Владимира Ивановича? — повторил я.
Серый дёрнул головой и ухмыльнулся. Точно его повеселил мой вопрос.
— Нееет, легавый, — протянул он. — Не его. Тут ты промахнулся.
Арбузов оскалился. Между его зубов надувались и лопались кровавые пузыри.
— Не его, — повторил Серый. — Её. Рыкову Надежду. Следачку.
Он дёрнул левой рукой, словно потянулся к своему сердцу. Локтем размазал по асфальту кровавую лужу.
В небе над нами прокричали чайки.
— Кто её заказал? — спросил я.
Снова склонился над шумно дышавшим Арбузовым.
— Але…
Слова Серого потонули в его надрывистом кашле.
— Брось оружие! — прозвучал у меня за спиной голос капитана милиции Владимира Рыкова. — Брось, я сказал! Подними руки! Отойди от него! Быстро! Повернись!
Я расставил руки, указал в небо стволом ПМ. Прижимал палец к спусковому крючку. Стоял к своему младшему брату спиной, чувствовал между лопатками пристальный взгляд его пистолета.