"Фантастика 2025-69". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
Через сутки, частично восстановив силы, обглодав одну из ног жука, немного заживив свою ногу, Кан собирался покинуть эту поляну, потому что заметил по её краям подозрительное движение. На запах мёртвого насекомого и его крови, хотя он и постарался всё подчистить, начали собираться голодные хищники. Вступать в схватки не хотелось, поэтому забрав практически полную корзину, даже не пытаясь как-то разобрать жука, Кан захромал в сторону Золотого Берега. Из-за постоянного движения, да ещё нагруженный клубнями коркуса, Кан не смог до конца заживить раны, они так и оставались открытыми и немного сочились кровью, когда он достиг Золотого Берега.
Нигде не останавливаясь, он сразу же направился в отделение Эсико, где его опять приветствовали как самого родного и любимого родственника, забрали короб, вынесли раскладной стульчик. Пока Кан, вытянув ногу, в очередной раз пытался остановить кровь, Карл Кауфман, порывшись в своём артефакте-справочнике, уволок короб в лабораторию, где в том числе было что-то вроде анализатора и весов.
– Восемь килограммов триста сорок девять граммов, замечательные, отборные клубни коркуса! –
При этом сами клубни он назад с собой не принёс, правда Кан отчего-то был уверен, что его не обманывают, либо просто был вымотан долгой дорогой и ранением, оттого его вполне устроила предложенная сумма. Торговец принялся отсчитывать положенные слитки, при этом и не думая умолкнуть:
– Очень плохое ранение, могу порекомендовать наши целебные зелья, пять золотых за флакон и через неделю останутся только едва заметные шрамы!
За неделю при хорошем питании и покое Кан и сам мог затянуть свои раны, поэтому и не обратил никакого внимания на предложение Кауфмана, но тот не сдавался:
– Либо могу предложить наше специальное, элитное целебное зелье Эсико и через минуту от раны не останется и следа. Как знал и для вас берёг!
А вот это уже было интересно, Кан никогда не слышал о существовании таких зелий.
– И сколько оно стоит?
– Всего сто золотых! И не делайте такие круглые глаза, молодой человек, посчитайте экономию и выгоду, вместо того, чтобы неделями валяться в постели ослабленным, через минуту вы уже полны сил и энергии и готовы действовать!
Кан задумался. Сто золотых было много, очень много, но с другой стороны в этот раз он собирался снять комнату в обычной таверне, отлежаться, отоспаться, затем, поменяв одежду, всё-таки купив снаряжение и хоть какое-то оружие, снова уходить в горы. И на всё это хватило бы и десятка золотых, а если он действительно сразу же станет на ноги, то это обеспечит небольшую экономию и немного спокойствия, ведь раненого могут посчитать лёгкой добычей, а отбиваться от жадных идиотов не хотелось. Но всё же главной причиной его согласия было то, что он просто хотел посмотреть в действии такое зелье, можно сказать профессиональный интерес.
Карл тут же убрал сто золотых обратно в свой ящик и достал из закрытой секции, которая находилось за прилавком, колбу граммов так на двести-двести пятьдесят, стоящую там в одиночестве, и вручил Кану. Тот сразу же сломал печать, откупорил и попробовал почувствовать зелье. Результат его ошеломил. Любой одарённый мог почувствовать массивы, чем выше уровень, тем легче и глубже человек мог их понять, а если в этих массивах были знакомые элементы, то и увидеть их. Массивы в зелье Кан не увидел, но почувствовал их, тысячи массивов, если не больше, переплетённых в сложнейший узор, из которого он никак не мог вычленить какой-нибудь отдельный элемент. Это зелье было произведением искусства, недостижимым эталоном. Грандмастеры алхимии просто младенцы, по сравнению с тем, кто сотворил это чудо. Кан не задумываясь принялся пить его. Густое, плотное, при этом оно сразу же начало работать и впитываться в слизистую рта, часть осела в желудке, подарив приятную тяжесть и сытость, через минуту от которой не осталось и следа. Зато появилась куча энергии, а рана онемела и вспенилась густой жидкостью, которая её заполнила, а после начала стягивать. Через минуту от глубоких рваных порезов остались едва заметные шрамы, а Кану хотелось прыгать, кричать, женщину, а ещё он готов был… да хоть опять стать подмастерьем у того алхимика, который сотворил этот шедевр.
Глава 10
– Вижу вы впечатлены! – лучился довольством Кауфман, будто это исключительно его заслуга.
– Не то слово! Кто тот величайший грандмастер, что создал это?
– О! Это творение одного из основателей Эсико, по совместительству управляющей, госпожи Селены Дрейк, у меня припрятано ещё несколько зелий, вышедших из-под её руки, как только появятся деньги – обязательно заходите!
Кан быстрым шагом двигался по городу в поисках лавки, где мог бы купить или заказать необходимое ему снаряжение. Ему срочно нужно были деньги, чтобы купить те зелья. Правда минут через пятнадцать он немного успокоился и начал думать чуть более трезво, хотя от идеи приобрести хотя бы один такой эликсир не отказался. Не прошло и несколько часов, как он нашёл необходимую ему лавку с ёмкостями и контейнерами для хранения, а также заказал себе короб, покрепче и понадёжнее, который мог бы сберечь содержимое, если его придётся срочно ронять на землю и отбиваться от атаки какой-нибудь гадости. Обещали сделать за неделю. Следующей в очереди покупок стояла добротная и прочная одежда, желательно стойко переносящая тяготы лазанья по лесам и горам. За десять золотых взял достаточно приличные лёгкие кожаные штаны и куртку, на которые ещё были наложены простенькие защитные массивы от грязи и мелких повреждений и которые обещали подогнать по его фигуре за несколько дней. Для ношения в городе взял простой, но хорошо выглядевший комплект из ткани, а также несколько пар нательного белья. Ещё его начинало утомлять, как кривились люди при виде его медного жетона десятого ряда, поэтому Кан направился в отделение Профсоюза, где продемонстрировал наличие трёх тысяч серебряных, то есть тридцати золотых, и заплатил десять серебряных за один год обладания серебряным жетоном первого ряда. Сразу платить за несколько лет он не хотел, потому что собирался очень быстро перебраться в золотую лигу. Оставалось ждать, а ещё около пятидесяти золотых. Мысли вернулись к домам удовольствий, но терять деньги совсем не хотелось, поэтому на неделю снял комнату на верху обычной таверны. Ещё он задумался об
Всю неделю, казалось, Кан провёл в праздном ничегонеделании, однако это было не так. Он активно ходил по тавернам и недорогим ресторациям, собирая информацию и слухи о компании Эсико. Хотя начал с небезызвестной булочной, куда заявился уже с копьём в руке.
– Я не виноват! – тут же выдал лавочник.
– В чём? – растерялся Кан.
– Не знаю, но это не я. Что вы от меня хотите?
– прятался за стойкой пекарь.
– Булочек купить, мне вот этих и этих по две штуки, пожалуйста.
Пока тот настороженно поглядывал на Кана, заворачивая в бумагу выпечку, парень начал осторожно прощупывать почву:
– Вы говорили о слухах, что ходят об Эсико? Что за они?
– Да всякое мелят языками, но в основном о том, что устроившиеся к ним на работу, могут и пропасть, ну и конечно о Безликих.
– Что за безликие?
– Так охрана!
– Да нет у них охраны…
Вот тут Кан и услышал о конструктах-артефактах, которые выполняли роль охранников, да он их и видел, но и подумать не мог, что те доспехи могли оживать и очень даже бодро двигаться. Отделение компании Эсико появилось в Золотом Береге чуть менее года назад, при этом сразу же сделав серьёзную заявку: приобрели недвижимость на набережной. Файзеры почему-то не реагировали, но вот остальные местные алхимики сразу же начали играть против конкурентов, заплатили местной шпане из трущоб немного серебра, чтобы те закидывали лавку Эсико навозом – хороший ход, вроде и безобидный, но какой серьёзный покупатель войдёт в лавку, обмазанную дерьмом. Что было дальше не известно, лавка осталась чистой, а запуганные до смерти неудачливые дерьмометатели толком ничего не помнят. Потом Эсико открылась, мальчишки весь день бегали по городу, крича об уникальном товаре. Потянулись любопытные, вот тут и обнаружилось, что охраны то нет, ну так сразу подумали, только при попытке покинуть помещение без оплаты, вход им перекрыли ожившие латы. Наиболее наглые попробовали применить силу, им ломали конечности и в бессознательном состоянии выкидывали на улицу. А самое страшное то, что места прикосновения Безликих к воришкам начинали гнить заживо и очень плохо заживлялись, некоторые вроде даже и умерли, те, у которых не было чем оплатить восстанавливающие и целебные зелья. Потом кто-то купил эксклюзивный эликсир и среди золотой лиги Южной агломерации пошли разговоры, мол действительно, ни у одного алхимика не встречали таких зелий. Конкуренты забеспокоились и решили уже сыграть посерьёзней, лавку попытались разграбить и сжечь наёмники, только их всех под магазином на утро и нашли, еле живых и очень дурно попахивающих. А потом случился вызов Карлу Кауфману. Сильнейший в Южной агломерации местный житель и по совместительству бретёр, семьдесят шестого уровня, специально получивший жетон соответствующего ряда золотой лиги, нашёл предлог и бросил вызов управляющему местного отделения Эсико, а тот взял, да и вышел на арену вместе с конструктом. Арбитры тогда начали сопротивляться, но Кауфман настоял на своём, утверждал, что прецеденты уже были, в итоге те связались с кем-то из своих и разрешили, артефакт он и есть артефакт. На дуэль тогда пол города пришла смотреть, только интересного ничего не было: сразу после отмашки наёмник превратился в гниющий и вопящий от боли кусок мяса, катающийся по песку арены. Ещё говорят, что местные потом сами покупали у Эсико специальные зелья, чтобы вылечить своего боевика. После этого больше никто особо и не задирался с Эсико, но и ходят редко в их лавку, хотя цены у них получше чем у Файзер и даже дешевле, чем в некоторых местных лавках, но мало ли конструкт сбрендит, да и сгниёшь ты заживо. И работать к ним тоже никто не стремится идти, это же мало того, что надо будет постоянно с этими чудищами быть рядом, так ещё есть слух, что Безликих и создают из нерадивых работников, опаивая страшными зельями и запечатывая в артефактные доспехи.
Дальше Кан просто ходил по тавернам, заводил разговоры, наливая пива или что покрепче, и слушал страшные небылицы. Складывалось такое ощущение, что город просто обречён из-за того, что в нём появилась Эсико. Так и прошла неделя, а потом началась охота. Перед выходом Кан практически весь остаток своих денег заплатил Арбитрам за изучение среднего сигнального массива, который увеличивал шансы не быть застигнутым врасплох как прошлый раз. Месяца три или четыре он провёл в одиночестве, постоянно размышляя о том, как быть с Эсико. На этот раз обошлось без ранений, по крайней мере крупных, и с коробом, забитым всяким-разным, он отправился назад, придя к такому решению: нужно и как-то добраться до рецептов тех зелий, и при этом остаться свободным охотником.
Посоветоваться на эту тему он решил с Карлом Кауфманом. Во время того, как взвешивали, сортировали и оценивали добычу, Кан задал первый наводящий вопрос:
– А какие условия работы на Эсико, если я соглашусь устроиться алхимиком?
Как оказалось и последний, потому что Кауфман ослепительно заулыбался и ответил, что, судя по принесённому, которое тянуло почти на тысячу золотых, ничего достойного тот предложить уважаемому Кану Ма не может. Следующий вопрос Кана так и остался незаданным. Это было бы очень подозрительно стремиться на работу с гораздо худшими условиями, правда выручил сам хитро прищурившийся Карл: