"Фантастика 2025-71". Компиляция. Книги 1-10

Ланцов Михаил Алексеевич

— С железом пробовал ужо.

— Будет иметь интерес в ваших землях?

— Отчего не будет? Конечно, будет! А ты может, расскажешь, как делаешь? За плату добрую.

— Да зачем тебе?

— Сотню либр золотом чистым поставлю.

— Одними руками без вмешательства Велеса его не сделать. Равно как и сладкий песок лесной и индийское железо. Земли здесь бедные. Если бы не личное вмешательство Велеса по приказу Перуна — ничего бы не получилось. Так что, — развел руками Беромир, — даже захоти я — не помогу.

— Жаль… очень жаль… — с некоторым сомнением произнес купец.

— У богов

своя правда. Только при прямом вмешательстве Велеса и только в здешних краях я эти вещи могу делать. Даже ученики без меня не справятся.

— Но ведь в Индии как-то железо их делают. Тоже Велеса заслуга?

— Откуда мне знать? Быть может, они знают его под иным именем. В сущности, богов не так много. Просто разные народы по-разному их называют. И, порой называют одну из ипостасей своим именем, мысля, что это отдельный бог. Человек слаб, — улыбнулся максимально вежливо ведун. — Слишком слаб для того, чтобы в полной мере воспринимать божественное…

Беседа шла своим чередом.

Арак же тем временем внимательно изучал людей, собравшихся на поляне у мостка. И учеников, и каким-то образом оказавшихся здесь глав «клубов» Перуна, и даже кое-кого из ведунов.

Все это роксолану совершенно не нравилось. Ему не требовалось особого ума и проницательности, чтобы понять — грядут проблемы. Серьезные проблемы. А щиты и оружие прямо указывали на то, что эти люди не только каким-то образом стали объединяться, но еще и драться собираться. С кем? С ними, с роксоланами, и с теми, кого они пошлют. С кем еще?

Очень хотелось подойти и просто зарезать Беромира. Его же ножом.

Прямо распирало.

Но он понимал: сделает такое и сам умрет.

Если вообще справится… Ведь пока он ездил по местным поселениям, наслушался. Что, де, парень этот оказался славным воином, которому благоволят боги. И еще неизвестно, кто кого зарежет. Ведь он точно ожидает такой выходки. Иначе бы не дразнил.

Арак от раздражения несколько раз закрывал глаза, представляя, как убивает мерзкого ведуна. Каждый раз по-разному. Но всегда мучительно, стараясь максимально причинить боль и унизить.

Потом открывал глаза, выдыхая.

Ловил насмешливый взгляд Беромира. И снова боролся с накатывающими волнами ярости, круто перемешанными со страхом…

Ведун же меж тем торговался. И выгреб все, что имелось у купца. И жито, и цветные металлы, и обычные железные изделия, нераспроданные, и запасы веревок с тканями. Вся. Подчистую. Даже сменную одежду экипажа и парочку запасных пар кальцей — высоких кожаных ботинок на шнуровке. Отгрузив купцу взамен остатки сахара. А потом подарив ему несколько туесков грибной муки. Разной. На пробу. Для улучшения пайка легионерам.

— Ты так о них печешься? — немного удивился купец.

— Я знаю, что у вас сейчас трудные дни. Тяжелое поражение от парфян. Прилипчивая болезнь, губящая города. Да и война на верхнем Дунае еще нескоро закончится.

— Нескоро? Я слышал год-два и на спад пойдет.

— Она как бы не на десять лет затянется. Маркоманов германцы используют как своего рода прокси. То есть, ведя их руками войну. Заодно пытаясь выяснить то, насколько сейчас крепка Римская империя. Прощупывая предел ее прочности.

Но даже победив, надолго замирить германцев не выйдет.

— Почему?

— Потому что вы расслабились, и сенаторы ваши ничего не хотят знать, кроме самих себя и всяких мелких внутренних неурядиц. — улыбнулся Беромир. — Гай Юлий Цезарь вошел в Галлию и завоевал ее, опираясь на то, что среди кельтов не было единства. Еще хуже обстояли дела с германцами, что жили как дикие звери. Но Тевтобурский лес показал — достаточно даже им найти сильного лидера и Риму беда.

— Рим отражал все вторжения варваров! Рано или поздно!

— Разве кельтский вождь Бренн не разорял Рим? — еще шире улыбнулся Беромир. — Вон — на востоке столкнулись с Парфией. Не самой сильной державой. И что? Тупик. Войны с ней выжигают вас. А граница по Рейну и Дунаю сейчас стоит не потому, что вы так сильны. А из-за того, что через нее вас атакуют только разрозненные дикари. Если же они соберутся в кулак, то что будет? Катастрофа, не так ли? Главный ваш враг скрывается там, где вы меньше всего ожидаете — в вас самих.

— А точнее? — подался вперед купец.

— Сенат, — максимально серьезно ответил Беромир. — Он разрывает Рим на части и ввергает в бесконечные смуты. Это приведет к тому, что Императоры станут полагаться только на легионы. Что сделает обыденностью жизнь, в которой римляне станут резать римлян. Так вы и сожрете сами себя. Хотя и не до конца. В какой-то момент, вы ослабните настолько, что варвары хлынут через границу и вам нечем будет их остановить.

— Ты так уверенно это говоришь… — покачал головой купец.

— Мир полон случайностей. — развел руками ведун. — Мы все кузнецы своего счастья. Но пока — так. Пока империя стремится к саморазрушению.

— Я смотрю, ты совершенно не веришь в предначертанную судьбу.

— Мойры — лишь слуги. Что люди сделают, то и запишут. Иногда вмешиваются боги. Но и там — всегда можно многое изменить. Одиссей открыто пошел против воли богов. И он почти победил, если бы не один дурак на его корабле. Откуда мораль — не бери в команду людей глупых, если собираешься побеждать.

— Я подумаю над твоими словами. — очень серьезно ответил купец, которого слова юнца в этой глуши совершенно смутили.

— Подумай. Конечно, подумай. Но потом. А сейчас давай лучше поговорим про дело. Ты к нам на будущее лето придешь с торгом?

— Отчего же не прийти? — чуть нервно отозвался купец. — Что ты желаешь? Что-то конкретное?

— Купоросное масло. И побольше. Серу. Обычную соль. Горькую горючую соль. Я слышал, что ее месторождения есть на Иберийском полуострове или на каких-то островах между Италией и Иберией. Ежели сухую ее поджечь — сгорит, а с виду как обычная. Медь, олово, свинец, серебро, орихалк [120] . А лучше тот камень, который используют для варки орихалка…

120

Орихалк — это старое, еще римское название латуни. Латунь в Римской империи получали не сплавом цинка и меди, а добавлением цинковой руды в медную при плавке. И понимая, что латунь — сплав, не было.