Фантастика. Журнал "Парус" [компиляция]
Шрифт:
При прокладке тоннеля седьмой саперный батальон наткнулся на хитроумную сеть подземных ходов. Эхолокационное зондирование показало, что весь скальный массив Большого Отрога насквозь изъеден кротами-камнеедами. Сложная система переходов и тупичков опутывала одиннадцать станций спутникового слежения и уходила в глубину на десятки километров. Попытки выкурить камнеедов с помощью нервно-паралитического газа,
Армейская контрразведка доподлинно установила, что многочисленные случаи пропаж без вести объясняются обыкновенным дезертирством. Факты решили не предавать гласности до тех пор, пока не будет найден ответ на вопрос, представляющий чисто теоретический интерес. Было совершенно непонятно, куда можно дезертировать.
Оформление Людмилы Селивончик
Александр Эйпур
ФАНТАЮМ-2,
или Марсианская скамейка
— Это ты, Юкла Стэ? — В ответ ни звука. — Если ты, то выключи телевизор.
Сетевая клавиша отошла в положение «выкл». Экран погас. Бледный контур человеческой фигуры промелькнул на фоне заходящего кинескопа, лунный свет, разбитый крестом оконной рамы, на миг исказился. На ковре отпечатался след обуви, примяв ворс… И упал стул!
— Наконец-то! — Иртрэм вскочила, протянула руки навстречу невидимке. — Обними свою Земляничку… О-ох, не так сильно! И какой же ты холодный. Понимаю, космос. Ну, рассказывай: как ты там — без друзей, без дивана? Еще один? Не знала… Спасибо, но что это? Ах, апельсины… И глина есть?
Минуту спустя на балконе расстреливали цитрусовые…
Встреча эта произошла в начале августа. Теперь же я поведаю о предшествовавших ей событиях. Итак…
Одноместный корабль «Пелпо», что в переводе с санайского означает «Тучка», чихнул, подняв красную пыль, и заглох. Марс встретил пришельца равнодушно, лишь пульсирующий ветер, на правах таможенника, ознакомился с багажом мыслей чужестранца. Они оказались неопасными (Юкла проигрывал в уме сценарий своей будущей свадьбы с Иртрэм), и ветер умчался полировать северные каналы.
Юкла пошарил по карманам. Из нескольких деталей собрал облегченный вездеход — эдакий стул на гусеницах. Из ранца извлек коробку с мышиными хвостами проводов — дистанционное управление машиной — и с места взял в карьер. Оглянулся. Робот Ез-Шик обозначил границы охранения и теперь таращился хозяину вослед. Эти сторожевые псы, поняв однажды, что лишние движения приводят к скорейшему износу, быстро постигали и смысл жизни вообще. Как только хозяин исчезал из поля зрения, они замирали, готовые ждать вечно. Среди пиратов по этому поводу ходила серия анекдотов.
Через два километра, у разверстой пасти канала, санайтик спешился. Укрепил
Когда до дна оставалось каких-нибудь три километра, веревка кончилась. Отыскав на отвесной стене подходящую плоскость, санайтик надул карманным компрессором роскошный диван с присосками, прилепил его к монолиту скалы — для поисков выхода из создавшегося положения нужен уют. Он прилег, осмотрелся. И тут же наткнулся на закорючки, которыми были испещрены выступы и сама стена. Юкла рассматривал писанину и так, и эдак, пока часть ее не срослась в формулу. Формул вокруг было великое множество, волей-неволей пришлось кое-что прочесть — хотя бы названия.
«Формула перемещения во времени и пространстве; вычисление жирности молока коровы любой породы; соленая пища — отбеливатель; как перехитрить двигатель внутреннего сгорания, если вышел бензин; штопаем носки чужими руками; формула расчета эквивалента мощности нейтронного огурца; периодичность проветривания помещений; формула любви…»
Ну-ка, ну-ка! Юкла смахнул пыль. Прочел:
«Эпитаксум интересо, импротаксум характори, засидето временале доми, внимато мату э чади, с торонато нехо динто, делами отросты о плеча-ти — не о седа, зачита э снабжето…» И так далее. Ниже следовала формула идеальной супруги, выведенная старательной рукой какой-нибудь восьмиклассницы (и все-то они знают!). Но ту часть читать Юкла не стал, у него есть Иртрэм.
Подумать только, рассуждал он, нашарив в кармане половинку жареной индейки, сколь долго пустовали склоны марсианской библиотеки, и вот — первый случайный посетитель открыл для себя в сокровищнице веков полезную информацию. Где-то кто-то ломает голову, не спит ночами, переводит бумагу с красителями, а здесь — пруд пруди всякой всячины. И никаких тебе абонементов в читальные залы — ЧИТАЙ.
Следуя формуле (выход из сложного положения, способ номер восемь), Юкла Стэ поплевал на ладони. В кармане сам собой обнаружился желтый тюбик, и санайтик выдавил из него полметра мазилки, которая мигом отвердела. Затем привязал к концу чудотворной веревки колокольчик — сигнализатор «достигато поверхнуры дна-ти» — и стал прислушиваться, постепенно выгоняя содержимое тюбика.
Внизу он собрал второй вездеход и покатил по дну канала. К вечеру Юкла остановился у широкой полосы, протянувшейся от западной стены.
Метрах в ста правее виднелся чуб пешеходного перехода-нырца. При появлении человека в нем скрылась телефонная будка, за ней последовало штук двадцать самоходных светофоров. Безлюдные тротуары, пустые скверы, разросшиеся, одичавшие фонари. На стоянках — скопища редкостных дилижансов, фаэтонов, таксомоторов; одинокий троллейбус прикорнул у газетного киоска — все мертво, все неподвижно. Долгие тени бегут от солнца. Нет хозяев… Чу!
Вдоль проезжей части дребезжал механический уборщик и безотрадно заглядывал в пустые урны. Юкла поспешил ему на выручку: наполнил две урны песком и отступил на тротуар. Не сразу поверила стальная осьмилапина зрячим элементам — запустила руку, другую в емкости, с наслаждением принялась просеивать песок меж пальцев.
Санайтик кивнул довольно, поправил ранец; это знали все, да, он любил роботов. Далеко отойти, однако, он не успел, за спиной послышался подозрительный шум. Что там?..
А там, где только что урчала машина, колыхалась груда полированных листов в связке с сочленениями. Не вынесла, бедняжка, радости: механический инфаркт разнес ее вдребезги. Человек почтил осьмилапину память минутой молчания — ровно столько ему потребовалось, чтобы обдумать, с чего начинать.