Фантомные боли железных грифонов
Шрифт:
— Открыто, Сага! — крикнул он громче, высунувшись из душевой кабины.
В ответ в дверь вновь забарабанили.
— И что ты задумала? — заинтригованно пробормотал Хидден себе под нос, выбираясь из душа.
Обернув бёдра полотенцем, он открыл дверь, и голубые огоньки предвкушения в его глазах вмиг погасли.
— Ты?
— Добрый вечер, Хидден.
На пороге, улыбаясь наимилейшей из своих улыбок, стояла Тэлли.
— О, да вы голый! — невозмутимо отметила она. — Простите, если побеспокоила.
Тэлли просочилась
— Не припомню, чтобы приглашал тебя зайти, — неприветливо произнёс он.
— О нет, не приглашали, — ещё шире улыбнулась Тэлли, с любопытством оглядывая его жильё. — У вас тут очень мило!
— Зачем ты пришла?
Хидден закрыл дверь и подошёл ближе к Тэлли, сложив руки на груди. Та перестала вертеться, разглядывая комнату, поправила очки, серьёзно посмотрев на Хиддена.
— У меня есть к вам разговор. Важный.
— А до работы этот разговор отложить нельзя?
Тэлли медленно покачала головой:
— Он не для работы.
— Тогда позволь, я хотя бы оденусь, — вздохнул Хидден.
— Да, пожалуйста, — великодушно разрешила Тэлли. — Хотя мне ваша нагота абсолютно не мешает, — добавила она чуть тише, и на её щеках вновь засияли ямочки.
Хидден бросил на гостью настороженный взгляд и взял с кровати джинсы. Тэлли, улыбаясь лукаво и чуть смущённо, смотрела на него из-под золотых ресниц и глаз не отводила. Наоборот, развернулась вслед за Хидденом, когда он попытался отойти. Это было уже слишком. Хидден не стеснялся своего тела — ни в одежде, ни без неё; привык он и к нескромным женским взглядам — они его забавляли. Но оголяться при Тэлли рука не поднималась. И смотрела она так, будто теперь не он забавлялся, а над ним куражились.
— Не отвернёшься? — раздражённо спросил он.
Тэлли пожала плечами: зачем, мол, — и продолжила смотреть. В результате Хидден повернулся к ней спиной и, скинув полотенце, натянул джинсы.
— У вас красивые мышцы, Хидден, — одобрительно сказала Тэлли.
— Что тебе надо? — резко спросил он, развернувшись к ней лицом и уперев руки в бёдра.
— Одолжение.
Хидден приподнял бровь.
— Если вы думаете, что мне легко просить о таком, то вы ошибаетесь, — Тэлли потупилась. — Мне нелегко. Но другого выхода нет.
— Выход есть всегда, — холодно уронил Хидден.
— Да, и в моём случае он единственный. Это вы. Мне нужно, чтобы вы… ну… сделали вид, что у нас с вами что-то есть.
— Что есть? — не понял Хидден.
Тэлли, приняв это за издёвку, вскинула на него потемневший от злого укора взгляд. И тут до Хиддена дошло. Он расхохотался так, что вздрогнули разноцветные кристаллы, свисающие с потолка вокруг кровати. Тэлли насупленно на него смотрела, обиженно поджав губы.
— Неужели так смешно? — уязвлённо спросила она.
— Нет, — покачал головой Хидден, — это чудовищно глупо!
— То, как вы отреагировали?
—
Тэлли рассерженно прищурилась.
— Вы, возможно, не поняли…
— Да всё я понял. Ты решила использовать меня, чтобы твой Корнет приревновал, так? Но я в этом участвовать не буду.
— Из-за Саги?
— Из-за тебя. — Хидден открыл бутылку пива и отпил из горлышка. — И из-за твоего Корнета. Все эти ваши междусобойчики — последнее, куда бы я хотел лезть.
Тэлли помолчала, медленно качнулась с носка на пятку.
— Но вы уже влезли. Вы увели у него Сагу.
Хидден внимательно посмотрел на Тэлли поверх пивной бутылки.
— «Увёл»? — переспросил он. — То есть у них что-то было?
— Нет, но могло бы, если бы не вы…
Хиден усмехнулся.
— Как удобно! В неустроенной личной жизни всегда виноват кто угодно, а не ты сам, просидевший сложа руки! — Он сделал ещё глоток пива. — В таком свете твоя затея не только глупа, но и бесполезна. Корнет проводил взглядом Сагу, проводит и тебя. Ну, побурчит себе под нос что-то о том, какой я мудак, и всё. Активных действий ты от него не дождёшься.
— Но в случае с Сагой он вас ударил.
— А ты хочешь драки? — выгнул бровь Хидден. — Он врезал мне лишь потому, что я, по его мнению, обидел Сагу, но он вовсе не пытался отбить её у меня. Любить свои неразделённые чувства ему гораздо приятней, чем женщин.
— Вы, значит, ещё и из тех, кто может поднять руку на девушку? — Во взгляде голубых глаз мелькнуло явное презрение.
— Я не побрезгую применить силу, если в том есть необходимость.
— Это отвратительно, — скривившись, выдавила Тэлли.
— Да, — легко согласился Хидден, подойдя к двери и приглашающе её отворив. — На этом предлагаю проститься, — он кивнул на лестницу.
— То есть как? — удивилась Тэлли. — А что же с моей просьбой?
— Я же тебе сказал: использовать меня в своих интригах у тебя не выйдет. И за пять минут нашего разговора я не передумал. Тебе лучше уйти.
— Вы неправы, — нахмурилась Тэлли. — Если бы я решила использовать вас, я не стала бы просить, а притворилась бы влюблённой. Так и для Корнета выглядело бы правдоподобнее, ведь вы не из тех, кто упустит возможность потискать девушку.
Хидден поперхнулся пивом, и оно чуть не пошло у него носом. Пока кашлял, отпустил дверь, и та закрылась.
— Но я пришла к вам за помощью, — как ни в чём не бывало продолжала Тэлли, — я с вами честна и отношусь к вам, каким бы вы ни были, с уважением, а вы ведёте себя, прямо скажем, по-хамски. — Она глянула на него, словно строгая учительница, стыдящая шалопая за дерзкое поведение. — Причём я даже готова вам заплатить. — Тэлли шагнула к нему и понизила голос: — У меня, правда, никого ещё не было… вот так, по-настоящему… Если вы понимаете, о чём я… Но я готова, если вы назначите такую цену. — Она положила ладонь на его голую грудь.