Фантомы Карла
Шрифт:
Карл вернулся к своей «визуализации». Он изобразил дом, где жили исчезнувшие Бруксы – дом №10 стоял на Западной улице, через два квартала от Площади Озер, потом нарисовал сыроварню, где работал Ганс Брукс. Как уже упоминалось, сыроварня располагалась в северной части города. Также Карл отметил местоположение ресторана «Пятое озеро» – это было современное строение – одноэтажное сооружение в самом центре площади, прижавшееся слева к высокой старинной часовне, отдалённо напоминавшей ракету, и наметил парикмахерскую «Золотой локон», где до своего таинственного исчезновения работала Натали Брукс. Парикмахерская
– Итак, если верить словам начальника полиции, в последний раз Бруксов видели в ресторане «Пятое озеро». – Карл приклеил красный стикер к нарисованному ресторану. – Больше мы пока ничего не имеем. Судя по всему, надеяться на чью-либо помощь нам не приходится, всю информацию о Бруксах нам придется буквально клещами вытаскивать из местных жителей. Этот маленький городок похож на крепость – он будет изо всех сил отбиваться от любых наших попыток найти истину. Ну что ж, лучший город округа, мы еще посмотрим, кто кого!
*
Карл проснулся в кромешной темноте и полной тишине. Он пошарил по кровати рукой, нащупал смартфон, поднес его к глазам и обнаружил, что сейчас не ночь, не раннее утро, а восемь часов вечера.
«Провинция» – подумал он, подсветив смартфоном правую половину кровати, и не обнаружив там Кити. – «Тишина в любое время суток. Интересно, где Кити?!»
Просторный ресторан был переполнен. Были здесь и чинные семейства, и шумные молодежные компании, и тихие парочки. Все ужинали за столами, закрепленными за определенной комнатой, судя по картонным треугольным табличкам с цифрами. Карл без труда нашел свой столик – ему даже не пришлось спрашивать у официантов – это был единственный свободный столик в ресторане. Карл заказал ужин и позвонил Кити. Кити не отвечала. Карл позвонил Доку, но его телефон был вне зоны доступа. Тогда Карл махнул официанту и попросил принести кружку темного пива.
Уже был съеден салат, была наполовину побеждена жестковатая, да что там жестковатая, – твердая, словно подошва, телячья отбивная, и небрежным взмахом руки было обращено внимание официанта на опустевшую кружку с остатками пивной пены на граненых стенках, когда ресторан на мгновение затих. Карл поднял глаза и обомлел – между столиками плыла невероятной красоты девушка. Коротенькое, с глубоким вырезом, в мелкий цветочек платье в деревенском стиле подчеркивало все достоинства идеальной фигуры. Красоту ног не портили, а лишь подчеркивали грубоватые сапожки-казачки. Игривая челка, закрывающая пол-лица, и из-за этого заставляющая девушку периодически откидывать голову назад, только добавляла сексуальности. Даже ярко-красная помада и обильно накрашенные ресницы почему-то не портили эту картину.
Перед Карлом уже поставили новую кружку с шапкой плотной пены, но он этого даже не заметил – он все смотрел и смотрел на эту девушку, и не мог отвести от нее взгляда. Девица, тем временем, прошла полресторана, подошла к Карлу, нагло уселась за его столик, откинула челку и… голосом Кити спросила:
– Чего уставился?! Вытри слюни – это всего лишь я!
Челюсть у Карла упала почти до стола – только сейчас, когда эта аппетитная красотка оказалась совсем рядом, он понял, что это Кити.
– Оцениваю
– Эту дурацкую прическу мне пришлось сделать в той дурацкой парикмахерской, а тот скучный хвост вернется уже завтра утром – с ним гораздо удобнее, – включив камеру, Кити скептически рассмотрела себя на экране смартфона. – Деревенская вульгарщина! Официант!
– Судя по твоей записке, в «дурацкой парикмахерской» тебя постигла неудача? – наблюдая, как Кити расправляется с салатом, спросил Карл.
– Едва я стала расспрашивать парикмахершу о Натали Брукс, та сразу же заняла глухую оборону и онемела. – Кити отвлеклась от салата и отпила вина. – Короче, как я и предполагала, в парикмахерской «ничего не знают». Что у тебя?
– На сыроварне тоже «ничего не знают», – Карл не стал распространяться о том, что он даже не смог попасть на сыроварню.
– Тоже молчали? – спросила Кити.
– Молчали, – отвел взгляд Карл.
– Вот собаки, – осуждающе покачала головой Кити.
– Угу, – согласился Карл. – Злобные собаки.
– Да-а-а, – протянула Кити, придвинув к себе тарелку с отбивной. – Непростое нам предстоит расследование. Этот городок явно что-то знает об исчезновении Бруксов. Знает, но упорно скрывает.
– С чего ты это взяла? – спросил Карл, хотя он и сам прекрасно понимал, что Кити права – она дословно повторяла его мысли о трудностях, с которыми им придется столкнуться в ходе расследования.
– Где это ты видел провинциальный городок без сплетен? Да в любом другом провинциальном городке нам бы уже напели с десяток самых невероятных и таинственных историй об исчезновении Бруксов. Приплели бы и мафию, и духов, и даже инопланетян. Здесь же все только и делают, что твердят, как заведенные – «мы ничего не зна-а-аем, мы ничего не зна-а-аем». Ни ума, ни фантазии! – Раскрасневшаяся от праведного гнева Кити оттолкнула от себя тарелку с отбивной. – А эта чертова подошва вообще довела меня до белого каления! Официант!
*
До своего исчезновения Бруксы снимали маленькую двухкомнатную квартирку на втором этаже старого, но крепкого с виду трехэтажного дома. Хозяйку, сухонькую старушку с ореолом седого пуха на голове, по имени Дорин, Карл и Кити, не сговариваясь, окрестили «Божьим Одуванчиком».
– Госпожа Дорин, мы пишем статью об исчезновении четы Бруксов, – начал было Карл.
– Я нищего не жнаю, жнать не желаю, и рашшкажать мне вам нещего, – заявила госпожа Дорин, не дослушав Карла. – Ижвините за мою рещь – не ушпела надеть щелюшти.
Раздосадованные Карл и Кити переглянулись.
– Они щейщас лежат в ванной, – добавила госпожа Дорин.
– Кто? – спросил Карл.
– Щелюшти, – виновато улыбнулась госпожа Дорин. – Не Брукшы же. Они ведь ишщежли. А щелюшти не ишщежли. Я прошто не ушпела их надеть. Они лежат в штакане. В раштворе.
– Тогда разрешите нам осмотреть квартиру, где жили Бруксы, – сказала Кити. – Там сейчас никто не живет?
– Квартира пуштует. Ш того шамого времени, как ишщежли Брукшы, – сказала госпожа Дорин. – Так што, можете ошматривать, школько влежет. Аренда квартиры пошутошная, што долларов в шутки.