Фаранг (Дилогия)
Шрифт:
Егоров посмотрел на шорты, майку и бейсболку, которые были на его жене и улыбнулся.
— Ты красивее. И будешь ещё красивее. Обещаю.
— Ну как? Сойдёт?
Олег старательно оправлял лучшую свою рубашку. Чистая, белая и хорошо выглаженная сорочка, с льняными брюками и сандалиями смотрелась неплохо, но в сравнении с тем, что было надето на стоявшем рядом женихе, простовато.
Белоснежный смокинг, галстук-бабочка и белые лакированные туфли смотрелись на Викторе просто сногсшибательно, вызывая восхищённый шёпот зрителей и вздохи женщин.
В спину первого дружки коротко ткнули
— Да не бзди ты… всё путём…
Принарядившийся в форменный китель и фуражку пилота Йилмаз выпрямился, приосанился и посмотрел на Жанну. Та, вместе с Ольгой, стояла с другой стороны от небольшой трибуны, на которой нервничал и обильно потел в наглухо застёгнутом камуфляже Дима. Сенсей от почётной обязанности обженить друга поначалу было пробовал отвертеться, но был на эту тему безжалостно изничтожен супругой, Данияром и самим Егоровым.
— Ты, Димка, гражданская власть тут, поселковый голова, значит, тебе и женить!
Солнце клонилось к горизонту, окрашивая вершину холма алыми и золотистыми лучами. С моря дул ласковый и тёплый ветер, обещая скорый возврат дождей.
'Но только не сегодня!'
Виктор втянул в себя воздух. Новый, уже третий по счёту сезон дождей был близок.
'Но только не сегодня!'
Рядом стояли друзья. Олег и Йилмаз. Подруги жены. Сенсей. И сотни людей, сидевших по обе стороны от выложенной свежесплетёнными циновками дорожки к…
Витька улыбнулся, представив на Димке рясу.
… к алтарю. Осталось только дождаться невесту.
В коробках, что ему презентовал Шевченко, было платье. Витька хотел сделать сюрприз любимой, попросив его привезти, но, в итоге, сюрприз получил он сам. От ПЕРВЫХ в подарок пришёл полный комплект, который ОНИ подбирали по своему вкусу и размерам. Платье, туфли, смокинг, сорочки стали предметом зависти и вожделенных воздыханий абсолютно всех землян. Прежде всего, конечно же, женщин. Они под любыми предлогами напрашивались на примерки и репетиции, охали, ахали и бежали готовиться к свадьбе Егоровых, дабы соответствовать и не ударить в грязь лицом. Две недели перед церемонией земляне вообще не работали, занимаясь подготовкой к празднику. Плоскую верхушку холма, с которой открывался потрясающий вид на море и где обычно сидел наблюдатель с биноклем и рацией, расчистили и подровняли. По совету пересмотревших голливудские фильмы женщин, строители соорудили небольшой подиум для новобрачных и арку над ним. Сначала мужики скептически хмыкали, но затем, увидев, как тайские помощницы для пробы украсили всю конструкцию орхидеями, признали, что выглядит всё это великолепие очень торжественно и празднично. И для самой церемонии подходит как нельзя лучше. Далее по программе шёл салют из ракетниц, общий ужин, пьянка ну и… танцы.
— Едут! Едут!
Народ заволновался и, вывернув головы на сто восемьдесят градусов, зашушукался. К месту торжества, на украшенной цветами повозке, которую тянул десяток отмытых и также украшенных цветами рабов, ехала Госпожа.
Ааххх!
Алый луч заката прорезал облака и осветил Катю. Украшения, вплетённые в её волосы и камни, украшавшие платье, немедленно взорвались разноцветными искрами, а белоснежное платье заблистало золотом.
Аххх!
Крестьяне, вытягивавшие шеи из задних рядов, дружно выдохнули и повалились
Витя забыл дышать. Она шла по ковру из орхидей. Легко. Почти невесомо ступая по земле. Не видя никого вокруг кроме него.
— Спасибо, Антон.
Виктор забрал руку Кати у сына и повёл невесту к арке.
— Её глаза на звёзды не похожи…
— Нельзя уста кораллами назвать…
— Егоров, что ты шепчешь? — Катины пальчики вопросительно сжались.
— Не белоснежна плеч открытых кожа, и чёрной проволОкой вьётся прядь…
Виктор остановился, взяв любимую за руки и задыхаясь от счастья, смотрел в её глаза, продолжая шептать.
— С голландской розой, алой или белой, нельзя сравнить оттенок этих щёк,
А тело пахнет так, как пахнет тело, не как фиалки нежный лепесток…
Сияющие глаза Кати удивлённо распахнулись, а Дима-сан приложил ладонь к уху, чтобы лучше слышать брачующихся.
Витька пожал плечами. Он не любил поэзию и не учил стихи. Просто однажды прочитанный в далёком детстве сонет сам собой слетел с его губ.
— Ты не найдёшь в ней совершенных линий, особенного света на челе,
Не знаю я, как шествуют богини, но милая ступает по земле…
Витька вспомнил свадебные фотографии 'первых' и мысленно подвёл итог.
'И всё ж она уступит тем, едва ли,
Кого в сравненьях пышных оболгали…'
Алый диск солнца коснулся края горизонта, расцветив небо и океан золотом. Вода мерцала мириадами жёлтых и оранжевых бликов, а солнечная дорога звала за собой. В светлое и счастливое будущее.
— Дима, начинай.
Спустя десять лет.
За окном стоял визг, писк и рёв малышни. Там шумно и весело играли в догонялки Егоровы-младшие. Катя, отдыхавшая в беседке, даже и не пыталась навести порядок в этом бедламе, потому что в гости к сыновьям заявился целый табор приятелей.
— Мама, пусти! Я тоже хочуууу!
Егоров-самый-младший выкручивался из маминых рук и пытался вырваться на свободу. Туда, где носился старший брат со своими друзьями.
— Ну пустииии!
Виктор потряс головой и 'вернулся' на совещание. В новеньком, только что построенном каменном здании резиденции было прохладно и тихо. Десяток мужчин, сидевших вокруг тяжёлого стола, изготовленного целиком из полированного железного дерева, спокойно ждал, что скажет Егоров.