Фараон
Шрифт:
Но я знал, что что-то упустил. Я снова задумался. ‘Почему мои легкие не наполняются водой, когда я ныряю на дно Нила?
– Потому что я запечатываю их, задерживая дыхание.
– Значит, если стены туннеля водонепроницаемы, а входы в него находятся выше уровня воды, то туннель тоже водонепроницаем. Нет никакого способа для воды, чтобы войти.
– Ах, вот в чем загвоздка! Стены туннеля не являются водонепроницаемыми. Они сделаны из земли, а земля пористая.’
– Но если бы древние
– Последнее было произнесено нежным и чарующим голосом Инаны, и я поднял глаза и увидел, что она изящно прислонилась к дереву, глядя на мои раскопки. Как обычно, ее рассуждения были запутанными, но она привела меня окольным путем к чему-то вроде истины.
– Ганорд предположил, что это было сделано с помощью колдовства, но, как всегда, ошибся. Древние народы пользовались простым здравым смыслом. Как я знаю, и ты тоже. Она встала с дерева, к которому прислонилась, и подошла к краю обрыва. Затем она сошла с него и легко, как падающий лист, упала на поверхность реки далеко внизу. Она пошла прочь по волнам, и серебристый речной туман поднялся облаком, чтобы окутать ее.
Теперь, когда мы наконец собрались, мой первый и единственный долг - поблагодарить всех вас, шестнадцать человек, за то, что вы сдержали свою клятву: оскорбление одного - оскорбление всех. Мы здесь для того, чтобы свергнуть чудовищного тирана, захватившего трон фараонов ...
– Гуротас обратился ко всем иноземным царям на зеленой полосе вдоль восточного берега Нила, напротив возвышающейся крепости Абу-Наскос.
Каждый из них был одет в полную боевую форму. Позади них скопились их войска, все десять тысяч человек. Они стояли плечом к плечу, казалось бы, бесконечными рядами: щит к щиту с обеих сторон, мрачные лица под медными шлемами, щиты сверкают, луки еще не натянуты, но колчаны, висящие на каждом плече, полны стрел.
Против них на берегу Нила был выстроен их фл от, весла были погружены, но все вымпелы и флаги развевались -смелое и недвусмысленное заявление о своих воинственных намерениях.
Гуротас закончил свою речь и повернулся к собравшимся барабанщикам. Он поднял меч, чтобы привлечь их внимание. В унисон они поднесли свои барабанные палочки к губам. Гуротас немного помедлил, а затем рубанул клинком направо и налево. Барабаны гремели, как летний гром, и шеренги закованных в доспехи людей двинулись вниз, туда, где ждали военные корабли, чтобы взять их на борт и переправить через мать-Нил к смерти или славе.
Это был сложный и потенциально опасный маневр. Мы намеревались переправить через Нил флот галер, нагруженных колесницами, лошадьми и людьми, и высадить их на противоположном берегу. Эскадроны Аттерика удерживали эту территорию силой. Крепость Абу-Наскос была, вероятно, самой мощной цитаделью в Египте или на всем Африканском континенте, если уж на то пошло. Мы знали, что у Аттерика было много времени, чтобы принять воинственные решения, в то время как Гуротас и его союзники собрали свои собственные силы и проплыли полмира, чтобы противостоять им. У нас были веские основания полагать, что Аттерик завербовал могущественных союзников из-за своих восточных границ и из стран, разбросанных еще дальше.
Сюда, вероятно, входили персы, мидяне и любое из пятидесяти других племен и кланов. Все они слыли прекрасными наездниками
Тем не менее я уговорил Гуротаса и Хуэя предпринять несколько пробных атак на Западном берегу Нила, прежде чем перейти к решительному наступлению. Мы были уверены, что наши колесницы превосходят колесницы Аттерика, и мы могли бы использовать их для защиты плацдарма вверх по реке от крепости Абу-Наскос, откуда мы могли бы окружить саму цитадель и осадить ее.
Пять дней подряд мы водили наши эскадры вверх и вниз по реке, демонстрируя воинственную агрессию. Некоторые из наших кораблей были набиты вооруженными людьми, но большинство из них имели манекены и пугала, выстроившиеся вдоль поручней палубы. Мы наблюдали за облаками пыли, поднимаемыми колесницами и кавалерией Аттерика, когда они следовали за нашими угрожающими атаками. Мы тщательно оценили численность войск и колесниц Аттерика. Они оказались гораздо больше, чем мы ожидали.
Затем на рассвете шестого дня мы послали большую эскадру вниз по реке в качестве приманки, в то время как Гуротас и я взяли меньший конвой, нагруженный нашими лучшими колесницами и экипажами, на пять лье в противоположном направлении. В предыдущие дни борьбы за позицию мы выбрали лучшую посадочную площадку в десяти милях от крепости Абу-Наскос на Западном берегу Нила. Мы выбрали полосу открытого луга с пологим спуском к реке. Здесь из леса вытекал небольшой ручей, впадавший в главный Нил. У этого ручья было твердое и каменистое дно, в котором колеса колесниц не увязали бы, когда мы выгнали их на берег и вернули бы в конце нашей вылазки.
Когда восходящее солнце поднялось над горизонтом позади нас, мы направили два наших корабля к западному берегу и высадились там. Каждый из наших кораблей нес по четыре колесницы с лошадьми в упряжке и нашими возничими на поводьях. Мы опустили погрузочные рампы на носу лодки, и конные упряжки сошли вниз по ним и поплыли по мелководью вверх по берегу реки. Гуротас вел передовую колесницу, а я командовал последней повозкой в восьмерке. Все наши люди были вооружены тяжелыми изогнутыми луками, которые были натянуты, готовые к немедленному действию, в дополнение к нашим боевым топорам и палашам. Эта экспедиция должна была стать разведывательным патрулем. Цель состояла в том, чтобы установить контакт с силами Аттерика и оценить их силу и численность. Тем временем наша эскадра кораблей встанет на якорь на реке и будет ждать нашего возвращения, готовая снова поднять нас, если мы подвергнемся серьезной атаке на берегу.
До сих пор не было никаких признаков войск Аттерика. Наши колесницы выстроились в плотный строй, и под предводительством Гуротаса мы двинулись вперед по тропе, которая вела через открытое пастбище в лес.
Мы почти достигли густой лесной полосы, когда на нас обрушился оглушительный грохот, эхом разнесшийся по поляне. Это было совершенно чужеродно; я никогда не слышал ничего подобного раньше. Однако я предположил, что это был звук многих военных труб. Гуротас немедленно поднял сжатый кулак, давая знак нашей колонне остановиться. Между тем наши лошади приплясывали, бились головами о брусья, выгибали шеи и взволнованно ржали. Мы, возничие, в изумлении озирались по сторонам, не зная, что и думать об этой суматохе.